Книга Динара - Улугбек Садыбакасов

для общей идеи.

– Вот видишь – ты советский! – Она одержала верх.

– Я не коммунист, но люди в советское время были добрее.

– Откуда ты знаешь? Тебя ведь ещё не было при Союзе!

– Да, но это легко понять при помощи кино. Добрый советский юмор, его даже Рейган обожал.

– Это американский президент?

– Да, он был противником СССР, но при этом очень любил советских людей и их юмор. Взять наших родителей – они ведь добрее нас. Они трудились и не гнались за наживой.

– Это есть, я согласна, – она снова меня обняла и страстно поцеловала.

Салима сильно кусала мои губы. Мне это нравилось. Я не помню, сколько мы целовались. Я засунул руки под её майку и попытался задрать её. Она ловко отбилась.

– Ты хорошо обороняешься.

– А ты наглый. У тебя нет ни капли стыда, ты как русский! Любишь русских?

– Как их не любить! Они поубивали националистов, дали нам образование. Научили читать и писать. Русские принесли нам знания и свет.

– Тогда почему они не самые развитые в мире?

– Да, нигде так много не читают, как в России. Но они не любят много работать. В этом мы на них похожи, – я уже начал уставать от болтовни.

– А если бы пришли англичане, а не русские! Если бы нас завоевали англичане, нам бы жилось лучше!

– Кабы не было зимы в городах и сёлах2, – перебил я её песенкой. Снова длительный поцелуй. Мне кажется, я взорвусь от возбуждения. Салима не поддаётся соблазну.

– Если бы нас завоевал запад, немцы, например – у нас были бы хорошие дороги, мы бы играли в футбол и производили машины.

– Всё возможно. Что нам мешает строить дороги и хорошо играть в футбол без немцев?

Салима улетела в Кыргызстан раньше меня на несколько дней. У меня не было возможности с ней связаться. Никто из нас двоих не догадывался о том, что она повесится, узнав, что её жених, обещавший ждать её, нашёл другую и уже несколько месяцев женат. Мне предстояло об этом узнать только следующей весной, через полгода после её смерти – посредством социальных сетей. А пока я летел из Турции в Кыргызстан, я думал о встрече с ней, она же к тому моменту была похоронена.

Мы были безумными оборванцами. Детство давно умерло, но молодость ещё дышала. Нам казалось, время остановилось для нас, всё небо наше, море и земля – тоже. Мы чувствовали себя лучшими. Теперь мне становится понятно, что мы и вправду были лучшими, стремясь к бесконечности – мы её достигли. Мы знали истину и были королями целого мира.

Я пытался лезть к ней с поцелуями, Салима то уступала, то строила из себя стесняющуюся девчонку. Но больше ничего не было. Мы так до рассвета и просидели, продрогнув до синевы губ.

Мы не думали о вечной погоне за деньгами и красивой жизнью. Нам нужна была только любовь. Нужен был покой. Всё, что я испытал в ту ночь, я никогда не смогу передать словами и никогда не забуду. Там были только я и она, только манящие звёзды, бескрайнее небо, темнота, отдалённые крики пьяных туристов и шум морской волны.

На одну ночь мне удалось вернуться в детские мечты – туда, где фиолетово-жёлтые вспышки от фейерверков, где есть дружба между людьми и фантастическими существами, где вымышленные планеты покрыты холмистыми слепяще-зелёными лугами, а корабли плавают не только по морям, но и разрезают облака у снежных пиков, где всегда розовые закаты и оранжевые рассветы, а после тёплых ветров идут тёплые дожди, где короли и бедняки пируют за одним столом, где благородные рыцари, красивые принцессы и увлекательные приключения, туда, где сердца всех людей бьются свободой, где мне всегда рады, а добро и правда торжествуют над злом.

Я снова начал жить, снова влюбился. Это была самая счастливая ночь. Если рай существовал, то я прожил в нём целую жизнь.

1 – (Обряд бракосочетания в исламе)

2 – (Песня из советского мультфильма «Зима в Простоквашино» в исполнении Валентины Толкуновой)

***

20 октября 2018 года.

В последнюю рабочую неделю перед отъездом я каждое утро обслуживал супружескую пару из России. Им обоим было больше шестидесяти. Жена была приветлива, но немногословна. А её муж мне запомнился. Разговорчивый человек, повидавший мир. Последняя наша встреча осталась в моей памяти.

– Нургазы, – сказал он, – у тебя очень сложная работа. Я вижу, как ты выкладываешься.

– Я уже привык.

– Жизнь учит нас при помощи сложностей. Их нужно уметь преодолевать. У тебя отлично получается.

– Спасибо, – его речи казались мне банальными. Я ждал, когда же он закончит.

– В тебе есть большой потенциал. У тебя быстрые и точные движения, хорошая осанка. Ты дисциплинирован.

Мне становилось стыдно, я был пьян средь бела дня на рабочем месте.

– Гостей всё меньше. С каждым днём работается легче. Родина не за горами. Скоро буду в родном Кыргызстане. Сейчас я в расслабленном режиме. Видели бы вы, что творилось в июле, августе!

– Понимаю. Всё же ты умеешь держать удар. Это видно. Аллах создаёт для нас трудности, он проверяет нас на прочность.

– Приятно слышать.

– Я повидал многое, мне шестьдесят семь. Служил в ГДР, всю Южную Америку объездил по службе, Африку. Мне знаком твой тип. Я встречал таких молодых людей. Вас легко определить по глазам: упорные, непоколебимые, в сердце огонь.

– Было бы счастье, если вы правы.

В душе я понимал, что я обычный молодой алкоголик – не более того. Таких, как я в одной только Чуйской области – тысячи.

– А я прав, поверь мне, Нургазы! Мною полмира пройдено. Ты женат?

– Нет.

– Девушка-то есть?

– Недавно уехала в Кыргызстан. Я ей пишу, не отвечает.

– Значит, не любит. Забудь её. Будут ещё впереди большие и маленькие победы. Внешность позволяет. Да уж, любовь, романтика, приключения. Весь мир у твоих ног. Где же мои молодые годы!

– А как вас зовут?

– Пётр.

– А отчество?

– Сергеевич. Да ты не переживай, бог един, все веры в сердце, – он словно прочитал мои мысли, – я и русский, и киргиз, и мусульманин, и христианин. Ты только держись, Нургазы, не сдавайся. Аллах тебя без награды не оставит.

– Постараюсь, Пётр Сергеевич.

– Я не удивлюсь, если увижу тебя по телевизору в качестве какого-нибудь большого руководителя, как минимум, в сфере туризма. Ты трудись и не сдавайся, друг.

– Хорошо. А из какого вы города?

– Из Самары. Мой родной город. Там народ прекрасный, чего не скажешь обо всей России. Ты сам из Бишкека?

– Да.

– И там