Книга Притворись моей сестрой - Кэролайн Б. Куни

– Мам, я хочу вернуться домой. Навсегда. Мне сегодня исполняется шестнадцать лет. Даже если вы не считаете сегодняшний день моим днем рождения, я его воспринимаю именно так. Я сделала все, что могла. Стивен и Джоди правы, видимо, я мало старалась. Прости. Честное слово. Вы мне все больше нравитесь. Но я очень нужна отцу и матери. Я люблю своих родителей, но это не вы. Мне пора домой.

Дженни до конца жизни не забудет выражение лица миссис Спринг в ту минуту, когда отняла у женщины весь свет и всю надежду. Ее лицо вытянулось, щеки опустились вниз. Она медленно закрыла глаза.

«Это – моя мать, – подумала Дженни. – И вот как я с ней поступила».

Руки матери задрожали. Она с трудом нашла стул и тяжело села на него, словно упала в бездну. Эти слова родной дочери причинили ей физическую боль.

– Нет, – прошептала миссис Спринг.

«Что же я делаю с женщиной, которая этого совершенно не заслуживает? – подумала Дженни. – Почему мир так к ней жесток? Нет, стоп, это не мир, а я сама».

Девушка уже была готова извиниться, сказать, что не это имела в виду, что попробует еще, постарается выдержать. Но не смогла произнести этих слов. Сердце не позволило.

«А может, у меня просто нет сердца?»

– Ты же знаешь слова гимна «О, благодать»? – продолжила девушка. – «Был мёртв, и чудом стал живой, был слеп, и вижу свет». Сейчас я понимаю, где моя настоящая семья. Это люди, которые меня вырастили. Люди, которым я сейчас нужна больше всего на свете… Школа заканчивается через шесть недель. После этого я хочу вернуться домой.

XVIII

Стивен и Джоди были поражены решимостью сестры.

– Мне казалось, у нас все так хорошо шло, – прошептала Джоди. – Наверное, я во всем виновата. Я была слишком настойчивой и требовала слишком многого.

Девушка вспомнила собственные мечты о том, как здорово иметь сестру. Они были больше похожи на сцены из фильмов на кассетах, которые семья иногда брала напрокат. И не имели никакого отношения к реальности, это скорее голливудская сказка. В кино сестры вместе смеялись, играли, менялись одеждой, рассказывали друг другу до поздней ночи истории и были лучшими подругами.

«У нее уже есть лучшая подруга, – размышляла Джоди. – Ее зовут Сара-Шарлотта. Я никогда в жизни не слышала имени более помпезного и фальшивого. У нее есть парень по имени Рив. Но это даже не имя. Просто слог».

– Я ее ненавижу, – произнесла она вслух.

Дженни отправили к дяде Полу, чтобы вся семья могла спокойно поговорить о том, что им делать дальше. Все сидели за столом, взявшись за руки. Но в этот раз они не собирались читать молитву, чтобы поблагодарить Господа за ужин, а хотели помолиться за ребенка, который исчезнет из их семьи во второй раз.

Джоди расположилась между близнецами, которых совершенно не волновало происходившее с Джен, потому что они, как обычно, были полностью погружены в самих себя.

Подумав, девушка решила, что, если захотеть, в этом мире можно возненавидеть кого угодно. Вот она уже ненавидела сестру. Она могла легко представить, что возненавидит Брендана и Брайана за то, что те нисколько не расстраиваются из-за того, что испытывает семья. Джоди, вне всякого сомнения, уже ненавидела мистера и миссис Джонсон. Она и в глаза не видела Сару-Шарлотту, но была готова возненавидеть и ее. С Ривом немножко сложнее – он был слишком симпатичный.

– Я отказываюсь следующие шесть недель спать с ней в одной комнате, – произнесла девушка. – Не могу гарантировать, что не встану ночью и не зарежу ее. Пусть спит на диване в гостиной.

– Давайте уже завтра отправим ее в Коннектикут, – предложил Стивен. – Шесть недель учебы большой роли не играют.

– Пусть она вообще пешком идет, – добавила Джоди. – Джен не стоит того, чтобы ее подвозить.

– Это твоя сестра, – напомнил ей папа грустным голосом. – И наша дочь. Мы будем вежливыми и обходительными до последней минуты, пока она находится в нашем доме. Сколько на это потребуется самодисциплины и выдержки – это уже другое дело. Когда Джен во второй раз исчезнет из этой семьи, я не хочу, чтобы наши воспоминания были неприятными и плохими.

Вместо того чтобы зачерпнуть пудинг ложкой, которую он держал в правой руке, мужчина начал ее сгибать, причем до такой степени, что она приняла форму круга. Близнецы были в восторге.

– Вау, пап! – воскликнул Брайан. – А можешь с моей тоже самое сделать?

Отец согнул ложку Брайана. Потом поднял ее для всеобщего обозрения.

– Вот что я хотел бы сделать с шеей Ханны.

Все немного истерично рассмеялись.

– А что бы ты действительно сделал с ней, если бы нашел? – спросила Джоди.

– Избил бы до полусмерти, – мрачно ответил мистер Спринг. – Хотя, думаю, если ее и найдут, она будет сумасшедшей среднего возраста, которую можно только пожалеть.

– Мне она больше представляется в подростковом возрасте, – заметила Джоди. – Я вижу ее блондинкой, этакой подержанной тряпичной куклой. Я бы привязала ее к рельсам и посмотрела, как поезд разрежет ее на куски.

Все снова рассмеялись.

– Ну это просто какая-то клиника, – заметила миссис Спринг. – Давайте заканчивать такие разговоры.

– Почему? – спросил Стивен. – По-моему, отличная идея. Вы посмотрите, что она с нашей семьей сделала. Почему мы не имеем право разрезать ее на кусочки? В Средние века была же казнь четвертованием.

– Четвертованием? – переспросил Брендан. – А что это такое?

Стивен нарисовал на салфетке черточками схематическое изображение человечка, отклонился назад, дотянулся до ящика и вынул из него ножницы. Потом аккуратно разрезал салфетку на четыре части.

– Человека разрубали на четыре части, – объяснил он не без некоторого злорадства.

– Круто! А в Америке тоже так делали?

– В Америке не было Средних веков. Они были только в Европе, – объяснила Джоди. – Тогда люди сюда еще не доплыли.

– Я думаю, что четвертовали живых людей, – продолжал Стивен. – Представьте, как старую Ханну привязали за запястья и лодыжки, взяли старую, ржавую пилу…

– Да, – размечтался отец. – Могу себе представить, и это мне нравится.

– Джонатан, – миссис Спринг укоризненно посмотрела на супруга.

– Хорошо, хорошо, я позволю полиции меня остановить, – сказал тот. – Но в любом случае я буду последним человеком, который наградит ее пинком.

– А от мистера Моллисона есть какие-нибудь новости? – спросила Джоди. – Как там у них идут поиски?

– Никаких новостей, – вздохнула мама. – Ее вряд ли найдут. Многие секты уже давно распались, а в большинстве от престарелых членов избавляются, выбрасывают их на улицу. Ханна, скорее всего, исчезла без следа.

– А почему тогда полиция подняла столько шума? Зачем приезжали и допрашивали Джен и снова открыли дело? – интересовалась Джоди. – И вообще я считаю, в том, что она уезжает, виновата полиция.