Книга Стань моим завтра - Эмма Скотт

Я подвинул к себе первую страницу. Та же героиня в черном костюме нацеливала пистолет на полноватого мужчину, лежавшего на полу.

– «Мама, можно…?» – прочитал я название. – О чем здесь рассказывается?

Зельда, стоявшая позади меня, наклонилась к столу, обдавая меня запахом своих духов.

– Действие происходит в будущем, примерно через сто лет после нашего времени. Герои живут на нашей планете, но в антиутопическом мире. И дело не в ядерной катастрофе или экологическом загрязнении – хотя в этом плане у Земли тоже большие неприятности. Но главная беда заключается не в каком-то одном катаклизме, а тысячах маленьких. Убийства, изнасилования, перестрелки…

Она откашлялась.

– Похищения детей, работорговля. Все это тянет человечество вниз. Люди больше не сочувствуют друг другу, не заботятся ни о планете, ни друг о друге. Каждый сам за себя. На весь мир словно опустилась страшная свинцовая туча злобы и страха.

– Звучит весело, – вставил я. – Но на самом деле весьма правдоподобно. И как можно решить эти проблемы?

– С помощью путешествий во времени. Существует агентство под названием «Проект “Бабочка”». Люди, которые там работают, находят в газетах прошлых лет статьи о кошмарных преступлениях и заносят их в базу данных, а потом отправляют в прошлое особых агентов, чтобы те помешали этим преступлениям произойти. Их технические возможности не совершенны, но они все равно пытаются. Надеются, что если облегчить груз несчастий, произошедших в прошлом, то будущее станет светлее.

Я сжал столешницу пальцами. Слушая ее слова, я сам переместился во времени и оказался в своем собственном несчастном прошлом. Я снова очутился в убогой квартирке, заполоненной тараканами, в которой когда-то жили мы с дедушкой. Увидел старую мебель и покрытый пятнами ковер. Дедушка сидел в своем любимом зеленом кресле с рваной обивкой из искусственной кожи. Я почувствовал запах дыма от трубки, которую он всегда сжимал в зубах. Увидел, как его узкая грудь поднимается и опускается от приступов кашля. Вспомнил его слезящиеся глаза и хриплый от дыма голос.

«Ты заслуживаешь лучшей жизни, Бэк».

Я проглотил комок, коловший мне горло, а вместе с ним и эти воспоминания.

«Если облегчить груз несчастий, произошедших в прошлом, то будущее станет светлее».

Зельда так точно назвала причину, по которой я согласился на это идиотское, гребаное ограбление. Я хотел облегчить не только свой груз несчастий, но и дедушкин тоже. Он заслуживал лучшей жизни. Но все покатилось под откос…

Я кашлянул, чтобы прочистить горло.

– Значит, эта дамочка в черном – один из агентов, путешествующих во времени?

– Точно. Это Кира. Ее кодовое имя в «Проекте “Бабочка”» – Мама.

Зельда наклонилась к столу, чтобы указать пальцем на свою героиню, и ее длинные черные волосы упали мне на плечо. Я поднял на нее взгляд.

Черт возьми, какая же она красивая.

На фоне полных отчаянья воспоминаний о жизни с дедушкой и нашей нынешней нищеты Зельда была бальзамом для моих глаз. Прекрасным рассветным солнцем после недели, проведенной под гнетом серых туч. Одно лишь прикосновение ее чистых, шелковистых волос к моей коже казалось настоящей роскошью.

– Понятно, – проговорил я, моргнув и наконец оторвав взгляд от изящного, бледного изгиба Зельдиной шеи. – И что… эээ, что происходит с Мамой?

– Когда-то у нее убили ребенка, – ответила Зельда. – Теперь ею движет месть. Она путешествует во времени, только чтобы предотвращать детские убийства и изнасилования. Она не арестовывает преступников. Она их убивает. Каждый раз. Без какой-либо жалости.

Ее палец передвинулся к полному мужчине – педофилу, – который молил Маму пощадить его.

– Слышал когда-нибудь про детскую игру «Мама, можно..?»? – спросила Зельда.

– Что-то знакомое.

– Кира заставляет каждого извращенца задать ей этот вопрос. Они должны спросить: «Мама, можно ты оставишь меня в живых?». Но ответ всегда: «нет».

Мне вдруг показалось, что я сижу слишком близко к ее работе. Она хотела вернуть свой роман себе. Я встал со стула, чтобы уступить ей место.

– Сюжет напряженный, – сказал я. – А что именно не понравилось издателям?

– Нет души, – фыркнула Зельда, плюхаясь на стул. – Нет, я понимаю, что история мрачная, но она и должна такой быть.

Я сделал пару шагов, чтобы взять из холодильника еще одно пиво.

– Ладно, а что еще с ней происходит?

– В смысле?

– Чем она занимается? С кем разговаривает?

Зельда нахмурилась.

– С другими агентами. С учеными из «Проекта “Бабочка”».

– Почему ребята из «Бабочки» не отправят кого-нибудь в прошлое, чтобы предотвратить убийство ее дочери?

– Тогда не получится истории, – грустно улыбнулась Зельда. – Как я говорила, их технологические возможности не совершенны. Агенты не могут выбирать, куда они отправятся. База данных определяет время и место, после чего происходит прыжок. Кира надеется, что однажды ее перенесет к убийце дочери, но шансы катастрофически малы.

– Она замужем? Пока она путешествует во времени и надирает задницы извращенцам, ждет ли ее дома какой-нибудь никчемный мужичок?

Зельда усмехнулась.

– Нет, она одиночка. И, пожалуйста, не говори, что любовная линия – это и есть та душа, которая необходима истории. Кире не нужно, чтобы мужчина ее спасал, – сказала она тихим голосом. – Она сама себя спасает – так, как умеет.

– Ладно. – Я отхлебнул пива и прислонился к кухонному столику. – Кто пытается ей помешать?

– Иногда поймать извращенца оказывается непросто. Иногда у нее возникают проблемы с местной полицией, но у нее всегда получается их перехитрить.

Я кивнул.

– Но кто ей мешает? Я имею в виду не в физическом смысле, а в психологическом. Точнее, в моральном.

– В моральном?

Я пожал плечами, изо всех сил стараясь не переводить разговор в серьезное русло.

– Происходит ли в ее голове моральный конфликт, когда она выпускает пулю в лоб парню, который еще ничего не сделал?

– Это не просто какой-то парень, – с гневом произнесла Зельда. – Это извращенец. Омерзительное, издевающееся над детьми животное!

– Да, но пыталась ли она хоть раз запереть потенциального преступника в тюрьме? Я думаю, убийства не идут на пользу ее душе, как бы сильно извращенцы их ни заслуживали.

Зельда уставилась на меня так, будто из моей шеи выросла вторая голова.

– Но о чем здесь думать? Педофил заслуживает смерти. Действительно заслуживает.

Я приподнял руки.

– Я с тобой полностью согласен. Я просто спрашиваю – во благо твоей истории, – где конфликт?