Книга Скрытые глубины - Энн Кливз

Такие мысли маячили у него на задворках сознания, но он уже встал с кровати с сотовым в руке. Только у него был пейджер. Остальные якобы презирали саму идею. Они занимались естествознанием, а не погоней за редкими птицами. Сначала он позвонил Питеру. Если они и были бандой, то Питер Калверт был ее главарем, и, хоть он и притворялся, что выше этого, он не захотел бы пропустить такой экземпляр. Он был членом группы, которая основала Дипден в шестидесятых.

Питер выслушал бормотание Гэри и негромко выругался.

– У меня лекция в десять. Впрочем, если она сидит на виду и я смогу взглянуть и быстро уехать… – Гэри знал, что он поедет, и плевать ему на лекцию. – Я позвоню Сэму, – продолжил он. – Наверняка он успеет приехать до работы.

Гэри подумал, что только Питер может безнаказанно звонить писателю Сэму.

Он положил трубку и снова открыл список контактов, чтобы позвонить Клайву. Несомненно, Клайв поедет. Если нужно, скажется больным, останется на ночь в домике на станции и вернется как ни в чем не бывало следующим утром. Но его нужно подвезти. Когда Клайв ответил, шепотом, потому что в соседней комнате спала его ужасная мать, у Гэри на шее был бинокль, на плече – подзорная труба и он уже спускался на первый этаж.

Гэри слышал историю о запуске Дипденской орнитологической станции сотни раз. Когда он был ребенком, они ходили туда каждые выходные, и старшие сотрудники станции рассказывали эту историю. Сидя перед костром после целого дня, проведенного за кольцеванием, попивая виски или пиво, они вспоминали свою победу – как собирали деньги на покупку домика у пожилой женщины, которая им владела, высаживали сад, вырывали пруд, как вырубали подлесок для установки паутинных сетей. Торжественное открытие станции, которое привлекло внимание всех, кто имел хоть какой-то вес в естественно-научном сообществе. Вероятно, как только вся эта работа была сделана, возбуждение прошло, потому что даже тогда они проводили больше времени за чаем в домике, чем за работой в поле. Теперь в двух общих спальнях станции расположилось новое поколение орнитологов, которые возвращались из деревни Дипден поздними вечерами, покачиваясь после закрытых попоек в пабе «Лис и псы», а еще находили редких птиц.

Их четверка перестала регулярно появляться на станции несколько лет назад. Это было их заявление. Их позиция. Гэри давно больше привлекали морские птицы, он уже тогда был редким гостем на станции. Он толком и не помнил, что они не поделили. Какие-то внутренние дела с трастом станции. Или Питер решил, что к нему не относятся с заслуженным уважением. Питер ушел с поста председателя, и они втроем его поддержали. Еженедельный ритуал проведения выходных на станции резко оборвался. Клайву это далось сложнее, чем остальным. У него больше ничего не было. Если только он не вел какую-то тайную двойную жизнь, но Гэри не считал, что он на такое способен. Конечно, они иногда наведывались на станцию, но уже как чужие, и это было странно.

Клайв уже ждал на мостовой перед домиком своей матери.

– Надо было поехать вчера, когда мы уехали из Фокс-Милла.

Это были его первые слова, он произнес их даже до того, как поздоровался, до того, как сел в минивэн. И всю дорогу он был напряженным, сидел, скрючившись, на пассажирском сиденье, с застывшими плечами. Гэри говорил о Джули, о том, что ее сына убили. Все они разговаривали с Клайвом обо всем, потому что он умел хранить секреты.

– Это просто кошмар, – сказал он. – Представь, каково это, вот так потерять сына! А для ее дочери… она спала в соседней комнате, когда все это происходило.

Клайв ничего не сказал. Он пошевелился, лишь когда пейджер Гэри маякнул красным, и он прочитал последние новости о славке.

Станция находилась в четверти мили от берега, это было первое укрытие для перелетных птиц после того, как они достигали суши. Домик представлял собой низкое строение довоенных лет, дачу. Он был окружен акром сада, который сейчас и служил заповедником станции. Особую ценность ему придавало местоположение. Сам по себе домик был типичен для любого прибрежного города – приземистое, довольно невзрачное строение из кирпича, покрытое белой штукатуркой. Сейчас он выглядел чуть симпатичнее благодаря клематисам, которые росли вокруг крыльца и как раз собирались цвести.

Они свернули с трассы А1 на восток, на узкую дорогу, и рассветное солнце било им в глаза, пока они ехали через уродливую деревню, а затем – по проселочной дороге. Станция находилась в конце этой дороги, и когда они приехали, на обочине уже было припарковано с полдюжины машин. Гэри узнал «Вольво» Питера и маленький спортивный «Фольксваген», который недавно приобрел Сэмюэл. Клайв вышел из минивэна еще до того, как Гэри выключил мотор, и направился через деревянную калитку в сад. Гэри пошел следом и закрыл за ними калитку. Сад был настоящим оазисом посреди плоской, голой земли, окружавшей дом. Дальше была широкая полоса карьеров, безжизненный, словно лунный, пейзаж из ям и хребтов, по которым карабкались огромные грузовики с толстыми шинами. Между домиком и линией дюн, шедшей вдоль побережья, на узком длинном поле пасся скот.

Сад был разбит так, чтобы привлекать птиц и насекомых. На месте лужайки был вырыт пруд. Сейчас он и его берега заросли так, что воды не было видно, только плоские блестящие листья водяных лилий и густой камыш. Там, где раньше были цветочные бордюры, высадили огромные буддлеи с торчащими во все стороны соцветиями для бабочек и кусты, на ягоды которых осенью слетаются дрозды. Сейчас в саду были развернуты паутинные сети – значит, часть кольцевателей осталась здесь. Наверное, они обнаружили сардинскую славку на первом круге сетей. Подальше от дома был небольшой фруктовый сад, высаженный при строительстве домика. Там и стояла группа орнитологов-любителей.

Славку видели на вершине изгороди боярышника, которая отмечала границы станции. Орнитологи стояли в пятнистой тени яблонь, задрав головы, и смотрели в бинокли. Издалека не было понятно, сидела ли птица все еще на изгороди или люди ее искали. Когда Гэри подошел к ним, Клайв уже установил свой штатив и стоял, глядя в подзорную трубу.

– Она исчезла в кустах десять минут назад, – сказал он убийственным голосом. – Никто не может сказать мне, куда именно она залетела.

Гэри подумал, что все начали разговаривать друг с другом, только когда птица улетела. В другой части группы он увидел Питера и Сэмюэла, они улыбались и болтали. Увидев птицу, испытываешь облегчение, расслабляешься. Он уставился на изгородь, почувствовал, как от напряжения внутренности скрутило в тугой узел. Он не любил подобное наблюдение за птицами. Ожидание становится слишком напряженным, когда знаешь, что птица была здесь, но не знаешь, тут ли она еще. После Эмили он плохо переносил стресс. Он предпочитал наблюдать за морскими птицами. Сидеть на смотровой вышке рядом с маяком – самое расслабляющее занятие из всех, что он знал. Ты ничего не можешь сделать, чтобы заставить птиц пролететь мимо тебя, так что нет смысла дергаться. Теперь же он почувствовал, что сердце забилось чаще. Он попытался выровнять дыхание и подумал, не зря ли вообще сюда приехал.

– Вот она, – Клайв, все еще согнувшийся над трубой, произнес эти слова так тихо, что только Гэри мог их услышать. – Метра на четыре в глубь куста, на голой ветке прямо под верхушкой.