Книга В Обители Крыльев - Мари Бреннан

В самом деле, поживы для животных почти не имелось даже в долине, где мы разбили бивак.

– Итак, прежде всего: что дракон мог там делать? – сказал Сухайл.

Судя по интонации, это был не столько вопрос, сколько формулировка проблемы.

– Возможно, миграция, – предположила я. – Как известно, дикие яки совершают переходы через бесплодные горные перевалы. Вот и дракон мог оказаться там таким же образом.

Том откинулся назад, оперся на локти, и поднял взгляд к небу, обдумывая эту мысль.

– Тогда имеем несколько возможных вариантов. Первый: Фу ошибается, труп сохранился только один, а то, что он видел на седловине, было просто камнем или наледью странной формы. Второй: здесь погиб не один дракон, пытаясь перебраться через эти горы.

– В этих местах гибли люди, – заметила я. – Вспомните рассказы ньингов. Отчего то же самое не может происходить и с животными?

– И третий: данная разновидность живет стаями, – продолжал Том. – Что для драконов такой величины весьма необычно.

Да, необычно, однако и не исключено.

– Возможно у них, как у эриганских степных змеев, самцы, не имеющие пары, охотятся группами – особенно если состоят в родстве. – Сделав паузу, я забарабанила пальцами по локтям. В последнее время это сделалось привычкой, поскольку я часто крепко обхватывала руками туловище, дабы сохранить тепло. – Только миграция в составе подобных групп абсолютно бессмысленна: ведь группа самцов лишена возможности к размножению.

Внезапно Сухайл фыркнул и разразился безудержным смехом. Сев прямо, Том вместе со мной уставился на моего мужа, словно бы окончательно утратившего здравый смысл.

– Прошу прощения, – сказал Сухайл, кое-как совладав с собой и утерев глаза. – Видимо, это от усталости. Мне вспомнился твой рассказ о тех лягушках, что умеют менять пол по мере необходимости. А затем представилась этакая помесь лягушки с драконом, скачущая по горам своей дорогой…

Тут он проиллюстрировал свои слова взмахами ладони, изображая лягушачьи прыжки через воображаемые вершины.

Я захихикала, но Том задумчиво наморщил лоб.

– Вполне возможно. Нет, не прыжки по горам, но все прочее. Мы уже знаем, что из яйца болотного змея может вывестись детеныш любого пола. А способность менять пол по достижении зрелости оказалась бы для драконов, живущих в подобных местах изолированными группами, весьма кстати.

– Вряд ли это удастся определить по трупу погибшей особи, – заметила я. – Если мы вообще его найдем. Но – да, мысль интересная…

Уж не способны ли к таким изменениям и мьяу? Если гнезда из листьев тамариска и инкубация яиц при высокой температуре способны порождать на свет оранжевых медоежек, плюющихся соленой слюной, кто знает, какие вариации драконов могут возникнуть в природной среде?

Увы, искать ответы на подобные вопросы, сидя у костра в тени Гьяп-це, было невозможно. Пока погода не переменится к лучшему, оставалось одно – строить гипотезы.

* * *

И тут некое доброе божество благосклонно улыбнулось нам с высоты. Проснувшись утром, мы увидели над головами чистое небо, сияющее невообразимо яркой стылой синевой.

Единственным облачком в пределах видимости была легкая дымка, зацепившаяся за пик Гьяп-це, словно прядь белой шерсти (довольно распространенный феномен на подобных высотах). Едва завидев такую удачу, мы бросились за биноклями и принялись осматривать седловину.

Смотреть на нее прямо оказалось довольно болезненно для глаз; нам то и дело приходилось отводить взгляд. Лучи того же самого яркого солнца, что даровало нам превосходный обзор, отражаясь от снега, просто ослепляли – в буквальном смысле слова ослепляли, если забыть об осторожности. Конечно, при нас имелись очки-консервы с дымчатыми стеклами, но если сочетать их с биноклем, картинка утрачивала четкость настолько, что наши старания теряли всякий смысл. Пришлось обходиться без всякой защиты глаз, рискуя зрением по очереди.

– Видите ту горизонтальную полосу голого камня? – сказал Фу. – По-моему, где-то чуть ниже.

Сказано это было не так уверенно, как подобало бы говорить человеку, затащившему нас сюда через полмира.

Мы продолжали поиски. Со временем выяснилось, что горизонтальная полоса голого камня, возле которой ищем мы с Томом и Сухайлом, не та, что имел в виду Фу. Отыскали целую дюжину подозрительных с виду бугорков, всякий раз тратили уйму времени, пытаясь указать на них остальным, после чего понимали, что это всего лишь валуны или груды снега. Но, может быть, нет? Мы разглядывали их так и сяк, спорили о размерах и форме, громоздили догадки на догадки, оптимизм повергал в прах пессимизм и тут же сам терпел от него сокрушительное поражение.

Конец всему этому положил Том.

– Отсюда ничего не разглядеть, – сказал он, опуская бинокль. – Что бы вы ни видели, Фу… если оно еще там, то завалено снегом настолько, что с такого расстояния мы не найдем его никогда.

Я обескураженно поникла головой. Столько усилий – и все напрасно… В иной ситуации я была бы вполне довольна работой с мьяу, но, отправляясь сюда, надеялась на гораздо большее!

И тут мне сделалось ясно, что имел в виду Том.

Подняв голову, я обнаружила, что он смотрит прямо на меня. Я, в свою очередь, взглянула на мужа. Разочарование на его лице сменилось тихой задумчивостью, плечи вздрогнули от беззвучного смеха. Мне даже не потребовалось ничего объяснять.

– Все в руках Господа, – с легкой улыбкой сказал он.

Чендлей окинул нас непонимающим взглядом, но в следующий миг смысл нашего почти безмолвного диалога дошел и до него – проведя в нашем обществе столько времени, он несколько освоился с нашими обычаями.

– Да вы шутите! Вы ведь даже не знаете, есть ли там, что искать!

– Единственный способ выяснить – подняться и посмотреть, – откликнулась я.

Конечно же, это было чистым безумием. Уже само решение покинуть Ширландию представляло собою немалый риск, и теперь этот риск увеличивался во сто крат. Да, погода улучшилась, но надолго ли?

– Придя сюда в первый раз, – с осторожностью человека, предлагающего спутникам тонкую нить надежды, заговорил Фу, – мы наметили план восхождения на седловину. Пробовать не стали, так как в этом не было смысла – в военных целях он пригодиться не мог, однако, я думаю, нашей группе этот маршрут по силам.

При условии, что нам хватит сноровки. При условии, что погода не переменится к худшему. При условии, что Гьяп-це не вознамерится подтвердить свою репутацию, сокрушив пятерку безрассудных человечков, дерзнувших показать нос истинной повелительнице здешних мест.

Но я добиралась сюда через полмира отнюдь не затем, чтобы в последний момент повернуть назад!

Том покачал головой. Нет, это вовсе не означало несогласия: сим жестом, столь памятным мне после долгих лет научного партнерства, Том выражал изумление перед тем, что сам же вот-вот собирался сказать.