Книга Клон в пальто - Ирина Меркина

— Аленька, я до сих пор не уверен, что мысль была хорошей. Бар для детей — звучит двусмысленно… К тому же, прости, на сегодняшний день я все равно не мог бы тебе спонсировать такой комплекс, как у Гнуса.

— А я не просила комплекс! Я хотела только магазин!

— Ну, давай придумаем какой-нибудь другой магазин. Сумочки, шарфики, украшения…

— Пошел ты со своими сумочками!

Юлька все-таки утащила Лешу в «Маленького лорда», а Аля осталась дома, бросив им на прощание: «Только не наклюкайтесь в баре!». В конто веки ей пришло в голову что-то интересное, она в самом деле могла совершить революцию в московском бизнесе, и вот, из-за этого зануды все пропало. Ей не хотелось мириться с мыслью, что детский банк — это действительно оригинальная идея Гнуса, к тому же неподъемная для Антонова. Уютный магазинчик в стиле Гарри Поттера печально растворялся в ее воображении.

«А может, просто детское кафе? Без всякого вина, с мороженым и столиками-грибочками, как „Буратино“ в нашем детстве?» — заискивающе спросил внутренний голос. Предпринимательский азарт не хотел сдаваться без боя.

«Пошел ты со своим „Буратино“», — ответила Аля внутреннему голосу. Она не привыкла идти на компромиссы. Да и предприниматель из нее хреновый. Я не полицейский, я принцесса.

Юлька по возвращении сказала, что комплекс — отстой, ничуть не лучше «Детского мира», и Аля почувствовала себя слегка отомщенной.

Немец-перец-колбаса

Лешка не оставил попыток приобщить своих дам к активному образу жизни. Правда, ему больше не удавалось заманить жену на тонкий лед посреди торгового центра. Зато он повез ее играть в гольф — развлечение, вполне достойное героя Джейн Остин и королевского родственника.

Это была не просто игра, а гольф-пати, ответственное мероприятие, для Антонова ответственное вдвойне. В непринужденной обстановке на зеленом поле должны были состояться его переговоры с неким немецким предпринимателем, которого Лешиной фирме очень полезно было бы заполучить себе в партнеры. Предприниматель слыл на редкость скользким, осторожным, неуловимым и на обычную деловую встречу с юными русскими друзьями не соглашался, чтобы не связывать себя обязательствами. Но между ударами клюшкой согласился побеседовать и даже по собственной инициативе пригласил Алексея на игру — вступление в клуб стоило сказочно дорого, а простой смертный мог попасть туда только по приглашению одного из действительных членов.

Действительный член гольф-клуба считал русских друзей юными из-за смехотворного делового опыта — что такое пятнадцать лет в бизнесе! — хотя по годам был не намного старше. Все это Леша рассказал ей по дороге, и Аля про себя решила, что ее время пришло.

Вместе с подругой Терехиной, которая единственная сочувствовала ей после превращения Антонова в джентльмена (наверное, потому, что знала, что это за беда, на примере своего Иннокентия), они составили план. Але надо было непременно вывести Антонова из себя.

Во-первых, из спортивного интереса — уже почти полгода он хранил самообладание и держался как лорд-хранитель королевской печати. Аля на его фоне казалась самой себе взбалмошной истеричкой и мелкой врунишкой.

Жить с идеалом было вредно для чувства собственного достоинства. Аля привыкла, что в их семейном раскладе именно она — Мэри Поппинс, полное совершенство во всех отношениях. Но до нового Антонова, джентльмена из «Гордости и предубеждения», ей было как до неба.

Теперь с идеалом и джентльменством будет покончено. Она сотворит такое, что этот клон в пальто сорвется при посторонних, наорет на нее, замахнется, пошлет на все известные ему буквы. У них произойдет грандиозный скандал с визгом, рычанием и битьем дорогой клубной посуды. В престижном заведении, при стечении мажорного народа, это будет особенно эффектно.

И тогда все наконец встанет на свои места. Характер Рыжего начнет развиваться в правильном направлении, природа возьмет свое. Нужен только толчок, который запустит весь механизм превращения образцового мальчика из пальчика в живого, распутного, развеселого Лешку.

Правда, развеселый Лешка останется без очередного контракта, но у него и так дела идут в гору. Переживет, как раз и самонадеянности у него поубавится.

Терехина спросила, а как же быть с английским дворянством. Его-то жаль потерять.

Аля ответила, что дворянство — это каинова печать, которую не сотрешь вовеки, и даже повторное клонирование тебя не исправит.

Про себя она подумала, что ей от Лешкиного дворянства ни тепло и ни холодно, а знакомые о нем уже знают, и этого вполне достаточно. Тем более что английские спецслужбы вот-вот сотрут это дворянство вместе с остатками британского разведчика.

Гольф был не таким издевательством, как каток, но тоже достаточно обременительной мутью. Фасонно пройдясь по кромке поля в новеньком спортивном костюме за пятьсот баксов (без него, видите ли, дамы и господа к игре не допускались), Аля сразу поняла, что она никогда в жизни не попадет клюшкой по маленькому желтому мячику, не говоря уж о том, чтобы загнать его в неприметную норку в земле. Кроме того, катание мячика по траве показалось ей на редкость бездарным и безрадостным занятием. Неужели люди платят такие бабки — а клуб был одним из самых дорогих мест в Москве, — только чтобы побегать с палочкой под солнцем и показать, какие они аристократы?

Аля была готова изобразить аристократку, но без палочек и мячиков. Она улизнула с поля и пристроилась к столику с коктейлями, куда играющие подходили выпить и перекусить в перерыве между ударами. Там уже толпилось несколько неумех, не желающих позориться в игре. Через некоторое время подошел и Антонов со своим немцем — оба красные, взъерошенные и довольные. Подошли и встали порознь — видно, еще не перешли Рубикон поверхностного знакомства.

Аля деликатно отцепилась от Алексея, который в последнее время приобрел навязчивую привычку держать ее под локоток и не отпускать от себя ни на шаг. Поболтала с местными сплетницами, покрутилась незаметно около скользкого немца — еще не стар, но как-то прожжен, обветрен всеми ветрами, а глаза за толстыми стеклами очков холодные и острые, настоящая акула бизнеса, не к ночи будь помянута. Тут же она обнаружила просто потрясающую вещь: герр Клаус вполне прилично говорит по-русски, но деловые переговоры предпочитает вести на немецком или английском, и вообще свое знание не очень афиширует. Наверное, читал в оригинале стихотворение Бродского про путешествия в Азию и вполне резонно применил к России совет: «Даже зная язык, не говори на нем».

Лешке она о своем открытии не сказала. Он наконец выловил немца в толпе, поговорил с ним на своем хорошем немецком — видимо, небезуспешно, и для закрепления налаженной дружбы представил свою очаровательную, элегантную жену.

— Александра — герр Клаус Вандербильд.

Господин Вандербильд окинул Алю оценивающим мужским взглядом, в котором мелькнули цифры — сколько денег он бы потратил на такую женщину. Сумма оказалась довольно высокой, и он благосклонно поцеловал ей руку.