Книга Клон в пальто - Ирина Меркина

Океан… Аля видела его в первый раз, но особого трепета не испытывала.

Океан мил и безобиден, если смотреть на него издалека. Он тогда похож на синюю детскую юбку, которая валяется на песке, и ветер шевелит белые оборки. Сейчас придет мама, подберет юбку, а дочку отругает, что разбрасывает вещи где попало. Они оденутся и уйдут с пляжа, останется только золотистый песок, и праздные наблюдатели сверху будут таращить глаза и пихать друг друга локтями: вот это да — а где же океан?

Океан хорош, если смотреть на него с высокого ресторанного балкона, потягивая мартини или коктейль. Но Аля ничего, кроме минералки, не в состоянии была потягивать. Вчера на этом ласковом песочке под январским солнцем она сгорела до озноба, до пупырышков и всю ночь крутилась, пытаясь пристроить на подушке ошпаренные плечи.

С утра она и не чаяла выползти из номера, но все-таки выпила ношпу, добралась до ресторанчика и уселась в углу под тентом, кутаясь в палантин. Весь Золотой берег смотрел на нее как на ненормальную, что было близко к истине. Только ненормальная могла решиться на этот отпуск, соблазнившись рекламной провокацией: «Найди лето среди зимы!». Подумаешь, новость! Каждый школьник знает, что, когда у нас январь, в Австралии — лето. И так им и надо, буржуям. Но кто бы объяснил бледнолицым жителям северных широт, что это будет ТАКОЕ лето!.. И ТАКОЕ солнце, испепеляющее все на своем пути, а первыми — доверчивых снегурочек со светлой чувствительной кожей.

А лета среди зимы все равно не было! Казалось, что многочасовое путешествие они совершили не в пространстве, а во времени и просто вернулись в прошлогоднее лето, под прошлогоднее солнце, пережаренное, как яичница, а оттого еще более горячее.

Але-то, в общем, было без разницы, новогоднее это солнце или прошлогоднее. Она всегда обгорала в начале отпуска, но эксперименты в Дубае, Анталии и Ницце проходили как-то легче. Наверное, потому что все-таки стояло лето, не где-то в Южном полушарии, а дома, и московские лучи успевали подтонировать Алину молочно-голубую бледность.

В этот раз она попробовала походить в солярий, чтобы не выглядеть на пляже ленивым вареником. Все делалось грамотно: она и бальзамом натиралась, и в круглый светящийся гроб, жмуря глаза, залезала только на десять минут. И что же?.. После третьего сеанса лицо покрылось пигментными пятнами, так что преданная косметичка Лариса только ахнула. Нельзя вам загорать, милочка, ну, совсем нельзя! Вы бы лучше в Швецию на лето подавались, а то и в Исландию. Вот чудесная страна — выше двадцати пяти градусов дети в школу не ходят: экстремальная жара, опасно для здоровья.

Аля и сама больше любила север, родину Санта-Клауса и Снежной королевы. Это дорогому мужу на Новый год приспичило именно сюда, в жаркое зимнее солнце. Золотой берег — вотчина серфингистов. И ожогов он не боится, шкура дубленая, как на барабане. Хотя по логике вещей Лешка, рыжий и веснушчатый, должен краснеть от малейшего лучика, а она, темная шатенка, блистать шоколадным загаром. Но жизнь все распределяет не по логике. Наверное, ей, жизни, просто лень заниматься сложными логическими расчетами, и она делит свои дары механически: в одну сторону конфетки, в другую — фантики, одним золотистый загар, другим — обгорелая спина.

Из ресторана, нависающего над пляжем, океан кажется смирным, а волны — белыми и пушистыми. Вблизи это рев воды, едкие брызги в лицо, вопли купальщиков и солнце, солнце! Психи на досках вылетают из волн, едва не сбивая тебя с ног и обдавая вихрем колючих песчинок. Молодым дурочкам на пляже это нравится, они нарочно толпятся там, где катаются серфингисты, и визжат на всех языках. Где-то рядом и Алин красавец, играет мускулами, взлетает над волной и врезается в загорелых девушек на берегу.

Вчера он завивался узлом вокруг смешливой мулатки, которая разгуливала топлес, с голыми круглыми сиськами. Местные балбесы уговаривали ее прокатиться вдвоем на одной доске, ага, они поддержат, не дадут упасть. И Рыжий туда же. Аля поэтому и не ушла с пляжа, хотя чувствовала, что с загаром перебор. Ее забавляло, что Лешка вертится по сторонам, как болельщик на теннисном матче, стараясь не упустить девушку и отследить реакцию жены. Она нарочно надела темные очки, чтобы он не увидел, куда она смотрит и смотрит ли вообще — может быть, спит? Не-ет, наша разведка не дремлет, она бдит! Но прошлогоднее солнце было за Лешку (наверное, потому что оба рыжие) и покарало Алю красными пятнами. Ладно, переживем. Из ресторана тоже все видно. Шоколадной писюхи с сиськами сегодня, кажется, нет. А то пришлось бы Антонову крутиться на все четыре стороны, потому что жена высоко сидит и далеко глядит.

Только зря он думает, что ей так интересно на него смотреть. Австралия, Америка, хоть Антарктида — Леша Антонов везде остается собой, и ничего нового его жена не увидит, разве что он очень постарается. Аля поэтому демонстративно отвернулась от океана и достала телефон. Кому бы позвонить для разнообразия? Подруге Терехиной? Она, наверное, еще спит, разница-то во времени семь часов. К тому же, если рассказать Терехиной про Антонова и полуголую мулатку сейчас, то завтра об этом будет знать вся Москва и Але нечем будет развлекать публику по приезде из отпуска.

Нечем?!. Эта мысль заставила ее фыркнуть прямо в стакан, отчего минералка запузырилась, хотя была негазированной. Чего-чего, а историй, которые Аля так любит рассказывать, а народ слушать, у нее всегда будет достаточно, пока жив Рыжий, нежно любимый супруг, герой ее собственного фольклора. Из всех Алиных баек народ больше всего западает на серию «Похождения Рыжего бабника».

Как раз телега про мулатку слабовата для ее репертуара. Поэтому подруге Терехиной она звонить сейчас не будет — повода нет. Она лучше наберет ребенка Юльку, которая отдыхает в Греции с бабушкой и дедушкой. А хорошо сейчас на Средиземном море! Не холодно и не жарко. Может, плюнуть на все и рвануть туда прямо с Золотого берега? Тут уж не только Терехина с компанией, но и сам Рыжий на уши встанет…

И тут случилось чудо телепатии — мобильник зазвонил сам.

— Сашики-Лешики, ну как вы? — спросила мама бодрым голосом.

Когда они вдвоем с дочкой, она называет их Алики-Юлики. С мужем — Сашики-Лешики. Хотя Сашиком Аля сроду не была, мама переименовала ее только для рифмы с обожаемым зятем. Она его любит нежной и странной любовью. И только хихикает, когда Аля рассказывает, как ее драгоценный Лешик в гостях нажрался и шнурком от очков прицепил «молнию» на хозяйкином платье к бахроме скатерти. Он думал, что, когда хозяйка встанет, скатерть поедет и все попадает, вот будет умора. А вместо этого расстегнулось платье. Между прочим, то был день рождения Алиного одноклассника, который с детства шуток не понимает. Он сказал, что не ждал от старых друзей такой низкой провокации. Именно так, низкой провокации. Хотя Аля первая бросилась на помощь его жене и в буквальном смысле закрыла грудью амбразуру распахнувшейся «молнии».

«Он у тебя прикольщик, — говорит на это мама с умилением. — Береги его, веселых мужиков мало. Куда больше зануд».