Книга Преломление - Питер Клайнз

Артур некоторое время обдумывал этот вопрос, а потом снова подался вперед:

– Не знаю. Несколько лет назад я сказал бы, что подобное невозможно. Мы с Олафом знакомы уже почти пятнадцать лет, Джейми и Нил работают со мной восемь лет. Но из-за всех этих… всей этой секретности… – Он посмотрел мимо Майка на чертеж Двери Альбукерке на стене. – Я часто чувствую себя так, словно окружен незнакомцами.

– Секретность – это ваш выбор, – миг спустя сказал Майк.

Артур моргнул и посмотрел на него.

– Не совсем, – возразил он. – Некоторые вещи просто не могут не происходить определенным образом. Вам это известно.

– Может быть.

Артур встряхнулся, прогоняя дурное расположение духа.

– Итак, если вы убедились, что я не расхититель, что мне предпринять, чтобы вы удалились из моего кабинета и я мог начать рабочий день?

Майк встал.

– Когда вы дали мне доступ к журналам испытаний, Джейми сказала, что в этих отчетах отражены только основные моменты. Существуют ли более детальные версии?

– Да, полные отчеты о переходах. В них входит все, кроме внутренней механики. Время, потребление электроэнергии, изменение параметров магнитного потока. Кажется, в некоторых из них мы даже отмечали всплески солнечной активности. Всего у нас около шестисот таких отчетов, начиная со времен первых прогонов с предметами и крысами. – Артур потянулся к Хитрому Койоту и повернул голову хищника влево. – Я прослежу, чтобы вы получили их, как только закончите с отчетами об опытах на людях.

– Я закончил с ними вчера вечером.

Артур вздернул бровь.

– Со всеми?

Майк полупожал плечами:

– Их было всего сто шестьдесят семь.

– А утром вы просмотрели наш бюджет?

– Только до две тысячи одиннадцатого года, но вообще да.

– Если бы я не знал, на что вы способны, – сказал Артур, – то почувствовал бы соблазн назвать вас лгуном.

– Назовите, если вам так хочется. Вы будете не первым. – Майк сунул руки в карманы, а потом вытащил их оттуда. – Это связано с памятью. Как только информация оказывается у меня в голове, отпадают все входящие и исходящие ограничения. Не нужно перелистывать страницы, и глаза не устают, я могу просто шерстить ее так же быстро, как думаю.

– Когда вы закончите с этим заданием, я, возможно, попытаюсь украсть вас у Магнуса.

– Удачи.

Артур усмехнулся.

– Я попрошу Олафа выдать вам отчеты о переходах. Что-нибудь еще?

– Думаю, сегодня я с этим управлюсь.

– Хорошо. Завтра мы собираемся провести еще один переход, хотите посмотреть?

– Да, спасибо. А кто пойдет?

– Думаю, это будет Боб.

Семнадцать

– Правда? – спросил Майк. – Никогда?

– Да, – сказал Олаф, – никогда не чувствовал такой потребности.

Помещение было уставлено картотечными шкафами. Десять, каждый в четыре ящика высотой, стояли вдоль северной стены, десять – вдоль южной. Еще три расположились прямо напротив входа, отдельно от остальных. На доске возле двери висело с полдюжины растрепанных листов бумаги. В центре комнаты был маленький столик, но стулья отсутствовали.

– Вы серьезно?

– Да. – Олаф выбрал следующий ключ на кольце и сунул его в замочную скважину.

Внутри шкафа щелкнуло, и Олаф для проверки немного выдвинул ящик. Потом кивнул сам себе и вытащил из замка ключ, на котором была выбита надпись: «Не дублировать».

– Но вас, наверно, тянуло?

– На самом деле нет.

– Даже «Касабланку»? Это один из величайших фильмов всех времен. Он получил кучу наград, вошел в сотню списков.

Олаф повесил ключ обратно на второе кольцо с шестью другими.

– У вас вроде бы высокий IQ?

– Довольно высокий.

– Тогда вам нетрудно будет понять. Повторю еще раз, медленно. – Он уставился прямо в глаза Майка. – Нет.

– Простите.

– Не извиняйтесь. Просто прекратите делать это и без того потерянное время еще гаже. – Олаф вложил в руку Майка меньшее кольцо с ключами. – Это от комнаты и от всех шкафов, которые вам понадобятся. Выносить документы за территорию нельзя. Если будете забирать из хранилища, отметьтесь, – и он указал на доску.

– Спасибо.

– Ключи не потеряйте.

– Не потеряю.

– Да, лучше бы вам их не терять.

– Мне вообще сложно что-то потерять.

Олаф покачал головой и что-то пробормотал себе под нос. Взял небольшую стопку документов, с которыми пришел сюда, и водрузил сверху свою электронную книгу.

– Если понадобится помощь, без колебаний зовите кого-нибудь.

– Хорошо, – согласился Майк и указал на «Киндл». – Читаете что-то интересное?

– «Физика в девятнадцатом веке», – сказал Олаф, вышел из хранилища и направился в сторону своего кабинета.

– Еще раз спасибо, – крикнул Майк.

Он посмотрел на ряды шкафов. Муравьишки, выпущенные вчера вечером на свободу, сновали в голове туда-сюда. Вернуть их под контроль было трудно. Даже более того, ведь Майк знал, что их снова придется выпускать.

Несмотря на то что ключи минут двадцать находились в руках у Олафа, они остались холодными.

В сознании Майка четко запечатлелись ярлыки на выдвижных ящиках. Для начала ему требовался второй ящик самого дальнего слева шкафчика в восточном ряду стеллажей. Там хранились чертежи, проектные спецификации и принципиальные схемы. Доступа к ним у него не было.

Майк вздохнул и отпер первый шкафчик. Вытащил с полдюжины папок и разложил их на столике. Открыл двери в сознании, и муравьишки начали свою суету.

Отчеты о переходах были стандартными и скучными. Одиннадцать машинописных страниц с рядами фактов и чисел, следом за которыми шли еще семь или восемь рукописных. Более ранние отчеты изобиловали деталями, описаниями всего, что пошло не так, или лучше, чем ожидалось, или в точности соответствовало прогнозам. Тут были ветеринарные отчеты для экспериментов с участием животных; когда начались испытания на людях, появились врачебные доклады.

Папка под номером сто девяносто два заставила Майка остановиться. Он пробежал ее три раза и лишь после этого сосредоточился на сто девяносто третьей, а потом сравнил их. Ряд чисел, к которым он привык, тут обнулились. В них не фигурировали ни животные, ни предметы. Оба испытания были проведены в полночь. То же касалось и номера сто девяносто четыре.

Но уже номер сто девяносто пять оказался совершенно обычным. С точки на точку в десять часов двадцать минут утра перекинули двух крыс. Потом шли еще четыре непронумерованных отчета о полуночных испытаниях. Потом возобновились нормальные отчеты.