Книга Герцогиня смерти. Агата Кристи. Биография - Ричард Хэк

Агата и Арчи временно поселились в меблированной квартире на Эдисон-роуд, неподалеку от живописнейшего Холланд-парка. Квартира была довольно просторной, плата за аренду составляла 90 фунтов в год. Со служанкой проблем не было: их выручила Люси, много лет следившая за порядком в Эшфилде. Благодарная Агата предложила ей щедрое жалованье в 36 фунтов. А через агентство удалось нанять опытную няню: Джесси Суонелл раньше служила у английского семейства, обосновавшегося в Нигерии. В конечном итоге все сложилось очень даже недурственно: Джесси присматривала за Розалиндой, Люси – за домом, а мистер и миссис Кристи пытались обрести счастливую беспечность и романтический настрой той поры, когда они еще не были родителями.

Несмотря на то что во время беременности Агату часто рвало, она набрала солидный вес, несколько лишних килограммов остались и после родов. А ведь еще недавно даже гастрономические безумства не могли испортить ее стройную, как у юной инженю, фигурку. Арчи иногда ехидничал по поводу габаритов жены, но та только отмахивалась. На нее свалилось слишком много забот: домашние хлопоты плюс поиски постоянного жилища, которое можно было обустроить основательно и уже по своему вкусу.

Арчи каждое утро отправлялся в офис, возвращался к ланчу, непременно заходил навестить дочку, потом отправлялся в клуб обсуждать финансовые проблемы и часто опаздывал на обед.

Агата сидела дома, но это не значит, что она постоянно торчала в детской, хотя, разумеется, часто туда наведывалась. Дочка предпочитала общаться с папой. Это было дивное зрелище: Арчи просовывал в дверь голову и обожающе восклицал: “Розалинда!” – та заливалась счастливым смехом. У них даже выработался свой особый язык. Агата очень веселилась, слушая этот диалог, но ничего не понимала.

Во время ланча Арчи обычно молчал, уткнувшись в газету, индексы и котировки были для него важнее (это же бизнес!), чем болтовня жены. Неудивительно, что он даже не заметил стопки писем, которую Агата положила в тот день на стол. На самом верху лежал скромный конвертик с логотипом издательства “Бодли Хед”. Вскрыв его, Агата приготовилась увидеть трафаретный отказ, но это было послание от главы издательства, Джона Лейна. Он приглашал Агату в свой лондонский офис для обсуждения романа “Таинственное происшествие в Стайлзе”. Агата охнула и хотела тут же поделиться радостью с мужем, но увидела, что его кресло уже пусто.

Глава четвертая
Сочинительница детективов

Маленькие серые клеточки, мой друг, маленькие серые клеточки! Они мне все рассказали. Никогда не забывайте про серые клеточки.

Эркюль Пуаро капитану Гастингсу в романе “Убийство на поле для гольфа”

25 СЕНТЯБРЯ 1919. Джон Лейн с удовольствием окинул взглядом свою персону, потом наклонился ближе к зеркалу, висящему над раковиной, и придирчиво осмотрел бороду. Протиснув пухлые пальцы в кольца маникюрных ножниц, подправил несколько волосков. Процедура скорее условная, поскольку борода была подстрижена идеально, как трава вокруг лунки на поле для гольфа. Покрутив головой, он еще раз убедился в собственной безупречности и удовлетворенно хмыкнул.

Рукопись под названием “Таинственное происшествие в Стайлзе” он отложил было в сторону, присовокупив к прочим “пробам пера”, обычно довольно беспомощным. Но одно слово в заголовке все же привлекло внимание Лейна – происшествие. Его издательский дом “Бодли Хед”, говоря откровенно, обрел популярность именно благодаря скандальным происшествиям. А именно выпуску книг с привкусом “изысканного упадничества”. Например, пьес и рассказов Оскара Уайльда, чьи утонченные персонажи нисколько не походили на грубых рабочих парней, к коим питал слабость сам автор. Когда этого остряка и бонвивана приговорили к тюрьме за “развратные действия с мужчинами”, разъяренные толпы добропорядочных обывателей стали крушить камнями витрины издательских офисов.

В общем, мистер Лейн стал пролистывать это “Таинственное происшествие”, увлекся и не смог оторваться до самого финала. И ведь никакой скандальности или жгучих страстей – про любовь там почти ничего не говорилось, по идее это должно было вызывать досаду. Но – не вызывало, так ловко был закручен сюжет, так изящно и тонко автор морочил голову, что хотелось поскорее добраться до развязки. Не только остроумно выстроенная интрига, но и персонажи были хороши. Не шаблонные фигуры жертв и злодеев, а живые люди.

Детективные изделия у него в издательстве в данный момент приветствовались: надо же было искать свежатинку, что-то притягательное для читательской аудитории. Впрочем, и без криминала дела шли неплохо. Лейн был бизнесменом опытным, вот уже двадцать пять лет держался на плаву, с тех самых пор, как открыл издательство, назвав его в честь основателя библиотеки Оксфордского университета, сэра Томаса Бодли, точнее, в честь барельефного изображения его головы[15] над входом в библиотеку.

И самое поразительное: роман был совершенно не похож на типичные “криминальные” опусы. Преступление совершено в приличном доме, действующие лица – респектабельные и весьма обеспеченные люди (это было ново и дерзко), к тому же автор настолько виртуозно прятал концы, что их не смогут найти даже самые искушенные читатели, если вздумают нащупать след убийцы.

Об авторе он ничего раньше не слышал, это ее первый роман. Миссис Агата Кристи. Отличное имя для дамы, сочиняющей детективы, подумал тогда мистер Лейн и принялся за письмо. И вот сегодня дама эта придет. Мистер Лейн смахнул с рубашки невидимую пылинку и расположился за письменным столом, пытаясь представить, как выглядит женщина, столь хорошо разбиравшаяся в ядах и тонкостях построения интриги.

Сама же Агата уже отлично представляла, с каким издательством ее свела судьба.

Не с очень-то солидным, откровенно говоря, оно всегда на слуху у читателей и на прицеле у желтой прессы. Однако же там постоянно печатаются именитые писатели. Поэтому Агата не без робости вошла в роскошное парадное и, сделав глубокий вдох, пожелала себе удачи.

Джон Лейн был коренастым полноватым господином, наметившееся брюшко скрывал искусно скроенный жилет, а блеклые голубые глаза с интересом изучали прибывшую писательницу (по совместительству еще домохозяйку и мать). По правде говоря, ему не верилось, что историю про хладнокровное и мастерски исполненное отравление стрихнином могла сочинить вот эта молодая особа. Изящная, привлекательная, в модном темно-синем костюме, на лацкане прелестная бутоньерка из живых фиалок. Волнуется: обеими руками вцепилась в белую сумочку, тоже очень элегантную.

Кабинет Лейна был заставлен пачками книг, на всех столиках и стульях валялись оттиски текста и гравюр. В этом хаосе Агате негде было даже сесть. Похоже, господина издателя не очень-то волновал антураж офиса и комфорт посетителей.

Убрав ради гостьи стопку бумаг с одного из стульев, Лейн выложил на стол пакет с рукописью, заявив, что “некоторые рецензенты” считают ее роман любопытным. Конечно, он небезупречен, поспешил добавить мистер Лейн, и доля издательского риска велика. Агата взглянула на пальцы собеседника, нетерпеливо постукивавшие по плотному пакету, и почувствовала, как ее собственные пальцы еще крепче стиснули сумочку.