Книга Мерле и повелитель подземного мира - Кай Майер

Фермитракс рыкнул, напряг свое сильное тело и сумел выровнять полет прежде, чем Мерле оторвалась от его гривы и скатилась с его спины в бездну.

У нее так колотилось сердце, что она ничего не соображала и не чувствовала. В голове темнело до боли, и не было времени о чем-то подумать.

И вот уже к ним несется вторая мертвая голова и происходит нечто совершенно невообразимое. Обсидиановый лев снова рыкнул, рванулся вперед, за что-то уцепился и с размаху куда-то грохнулся. У Мерле стукнули и хрустнули, казалось, все косточки и все суставы. Будто кто-то швырнул ее боком о стену.

Когда она пришла в себя, то увидела, что они с Фермитраксом лежат в огромной ушной раковине на чем-то мягком. Она пощупала — вроде бы черный пух. Там, в своем мире, она приняла бы это за птичий пух, но здесь, в преисподней, один Лорд Свет знает, чьи это останки.

Не хватало только, чтобы их соседом оказался какой-нибудь хищник, выбравший это место для своей зимней спячки.

Перышек под ними было неимоверное количество, и пахли они дегтем, как тот ветер, что гуляет над адской пустыней.

— Тут нет никого, — ответила Королева се мыслям, — В ухе никого нет.

— Мы там, куда мы… куда хотели попасть?

— Не мы, а ты хотела.

«Какая разница?» — подумала Мерле и сказала:

— Это та самая вторая голова?

— Да, — ответил Фермитракс вместо Коро левы. — Именно так. Мы не промахнулись.

Мерле попыталась встать на ноги. В голове все еще гудело, будто под Рождество ее засунули в церковный колокол. Она качнулась, и Фермитракс хотел было подпереть ее своим львиным хвостом. Но Мерле тряхнула головой, собралась с силами и удержалась на ногах без посторонней помощи. Нечего распускаться, впереди предстоит нелегкое дело. И она доведет его до конца.

— Геройское намерение.

Мерле пропустила замечание Королевы мимо ушей. Прежде всего надо из уха добраться по массивной каменной скуле до рта. А там, видимо, придется спасать умирающего, которому больше никто, кроме нее, помочь не может. Нужно попытаться это сделать, несмотря ни на что.

Фермитракс тяжело дышал. От усталости он зажмурил глаза, но все же понял, что Мерле тропится.

- Отдохни хоть немного.

- Нет. Если у меня будет время поразмыслить, я смогу и передумать. — Голос у Мерле подрагивал, но она старалась не выдать волнения.

Лев повернул голову и посмотрел ей в глаза.

- То, что ты затеваешь, вовсе не пустяк и не легкая прогулка.

Мерле отнюдь не сочла его слова за лесть. Она понимала, что лев желает ей добра и хочет приободрить. Честно говоря, она очень нуждалась в добром напутствии.

— Нечего ждать, пора идти, — сказала она и стала преодолевать первое препятствие — карабкаться через каменный хрящ к краю ушной раковины.

— Ты уверена, что правильно поступаешь? — спросила Королева.

— Ты хочешь меня отговорить?

— Нет. Это — твое решение.

— Тогда помолчи.

Мерле боялась, что Королева сможет заставить ее остаться и будет командовать не только ее языком, но и телом. Однако Королева этого не сделала. Она отнеслась к ее намерению с пониманием, хотя и с неодобрением, не сказав на прощание ни единого слова, ибо она не хотела думать ни о каком прощании.

Мерле перелезла через край уха и выбралась на его внешнюю сторону. Каменная поверхность была пористой, изобиловала выбоинами и глубокими царапинами. Такова, наверное, была природа этого камня, но иногда казалось, что вмятины — результат столкновения мертвой головы с… Да, с чем? С летающими камнями? Или с когтями лилимов? Или с твердыми, как сталь, птичьими клювами?

Нечего об этом думать. Ни за что нельзя отвлекаться!

Самый короткий путь к углу рта каменного черепа пролегал через его впалую щеку, представляющую собой довольно глубокую котловину сразу за выпирающей скулой. Мерле невольно задалась вопросом — не является ли это лицо портретом какого-нибудь человека. Понятно, либо очень старого, либо изможденного, ибо ни у кого в жизни ей не доводилось видеть таких тянутых щек, даже у самых голодных детей в приюте.

- Не смотри вниз, — сказала Королева Флюирия.

- Я стараюсь.

Она цеплялась руками и нотами за малейшую выпуклость и продвигалась медленно, но верно. В общем, оказалось не так страшно, как представлялось. Правда, она все время помнила наказ Королевы и не спускала глаз с каменной поверхности, по которой лезла ко рту головы. Лишь иногда, когда надо было посмотреть, куда ставить ногу, Мерле не могла не бросить быстрый взгляд вниз на проносившуюся и под ними равнину. Тогда сердце снова принималось бешено колотиться, а желудок будто скручивался в тугой узел.

На правой руке у Мерле вдруг сломался ноготь, когда надо было зацепиться за очередную выемку. Наверное, уже пройдено полпути, но она не была в этом уверена. Если все время глядеть на каменную стенку перед собой, то теряется ощущение и времени, и пространства. А что, если преодолены только первые несколько метров? Даже меньше того, что представлялось?

Вперед. Только вперед.

Ну, еще совсем немного.

Она осторожно, очень осторожно повернула голову в сторону и оглядела каменную поверхность. Угол рта был уже недалеко. Только бы ей удалось перебраться через каменную нижнюю губу, и она — в безопасности.

Надо полагать, что человек, там, во рту, отнесется к ней так же по-дружески, как она к нему.

А вдруг он не такой беспомощный, как кажется?

Что, если он ее придушит?

Она отмахнулась от страшных мыслей и снова сконцентрировала внимание на своих руках и ногах.

Тем не менее, хотя она очень старалась об этом не думать, невозможно было совсем от влечься от реальности: прижавшись к щеке пятидесятиметровой каменной головы, она несется вместе с ней куда-то на страшной высоте с такой головокружительной быстротой, что скалистая равнина видится внизу сплошным желтым туманом.

И все это надо терпеть из-за какого-то незнакомца, которого она совсем не знает. Вдруг он опасный человек, или даже убийца, или, может быть, верный слуга Лорда Света? И вот ради него она рискует своей жизнью. И не только своей. Если верить Королеве, от нее, от Мерле, зависит судьба Венеции.

Внезапное осознание своей роли так поразило Мерле, что на какой-то момент ее руки ослабли. Левая рука тотчас соскользнула с бугорка, но правой рукой она успела ухватиться нa каменный выступ, такой небольшой, что на нем едва нашлось бы место для цветочного горшка. В панике она стала сучить нотами, ища опору, но ноги сорвались с каменного края, и какую-то долю секунды она висела над пропастью.

— Вот так, — сухо бросила Королева Флюирия.

Мерле напружинилась, пальцы левой руки, к счастью, успели нащупать выступ, и она рывком подтянулась кверху, одновременно упершись во что-то нотами. И стала карабкаться дальше.