Книга Снежная смерть - Брижит Обер

А смерть Магали — это настоящий несчастный случай?

Блокнот: «Откуда она взяла бельевую веревку?»

— Хороший вопрос, — звучит холодный голос бригадира Мерканти. — Хозяйственные принадлежности обычно лежат на чердаке, постоянно запертом на ключ. У каждого сотрудника есть дубликат этого ключа.

«Оттуда пропала веревка?»

— По словам мадам Реймон, нет, — отвечает он. — Моток, который она хранит про запас, так там и лежит.

«Это та же самая веревка?»

Вздох.

— Точно. Такую марку продают в здешних супермаркетах. Прошу прощения…

Он уходит.

«Что за человек Мерканти?»

— Снулая рыба, — говорит Иветт. — Весь бежевый, глаза светло-голубые. Этакий робот, переодетый жандармом.

Я опять погружаюсь в свои лихорадочные мысли. Если веревка не пропала, значит, Магали где-то нашла ее. Трудно представить, чтобы она отправилась покупать ее в супермаркет! Значит, ей ее дали. Отсюда можно заключить, что ей накинули веревку на шею… но тогда она бы кричала, отбивалась, ведь она была довольно крепкая! Если только ее не убедили, что это такая игра. «Встань на стул, вот увидишь…». Не очень убедительно. Я замечаю, что вся дрожу. Кладу здоровую руку на радиатор отопления: обжигающе горячий.

— Ян, — говорит Жюстина, — не выведете меня глотнуть свежего воздуха?

Ян соглашается без малейшего энтузиазма, но тем не менее Ян встает. Скрип дивана.

— Видели бы вы ее! — шипит мне в ухо Летиция. — Вечно жеманничает, прямо смех! Мадам Ачуель говорила, что она, может быть, уедет раньше, чем собиралась, на выставку в Берлине, по-моему, ну, и тем лучше! Пусть заберет свою мазню и оставит нас в покое.

«Мне показалось, что мой портрет удачен».

— Да, согласна, он как-то выделяется из ее работ, сила какая-то, не знаю, но это не мешает ей оставаться… оставаться настоящей потаскухой! — бросает напоследок Летиция.

Перевожу: очень соблазнительная женщина. Которая постаралась завлечь меня к себе в комнату как раз в тот момент, когда Магали… Безупречное алиби. То же в отношении Леонара, ведь я собственноручно удостоверилась, что в роковой час он находился у себя в комнате в костюме Адама. Вы скажете, что он не просил меня ошибаться дверью. Значит, он не мог предвидеть моего прихода. Значит, он действительно раздевался и при этом пел.

Пел? Черт, я и забыла. Он пел! Как любой другой человек. Совершенно чисто. Красивый контр-тенор, мне даже показалось, что это радио. Разве человек, который так заикается при разговоре, может петь без запинок? Человек, знавший мужа первой из жертв.

«Пожалуйста, позовите Лорье».

Летиция выполняет просьбу. Приходит Лорье.

— Здесь чересчур жарко. Вы хотели меня увидеть… э-э… поговорить… э-э… мне сообщить?

«Леонар де Кинсей был знаком с Эннекеном, мужем».

— Да, я знаю. Шапочное знакомство по лицею. У Кинсея никогда не было много друзей — из-за болезни и из-за того, что он учился гораздо лучше остальных.

«Эннекен знал Соню?»

— Не вижу связи…

Я тоже. Но надо вытащить на свет божий все тайные связи. Где-то все эти люди связаны между собой. Может быть, что-то в их прошлом. Но это всего лишь интуиция, это слишком сложно изложить в письменном виде.

— Были ли знакомы Марион и Соня? — продолжает размышлять вслух Лорье. — Надо проверить.

Он удаляется, я слышу, как он зовет Леонара.

— Уже темно, — говорит Иветт.

Темно и холодно, как в могиле.

8

Сияет солнце. Я ощущаю его тепло на щеках. Мы устроились у подножия горы, рядом с нами — Тентен. Я написала Иветт, что мне необходимо побыть на свежем воздухе, вырваться из удушающей атмосферы Центра. Там даже бесконечные тортики с черникой не приносят удовольствия.

Врач отправил тело Магали в Ниццу, оттуда его перевезут на Мартинику, к ее родителям. Результаты вскрытия показали, что она умерла от удушения. Я испытываю все большую уверенность, что речь идет об убийстве. Может быть, Магали действительно узнала Вора по телевизору. Он убил ее и повесил у меня в комнате — как наказание, предупреждение или послание?

— Я схожу в туалет, — сообщает мне Иветт.

Полицейские опросили всех инструкторов лыжной школы, а также весь персонал. Выяснилось, что только у трех человек нет алиби ни на ночь убийства Сони, ни на время нападения на меня. Только трое и целых трое: два инструктора — Эрве Пайо и Вероник Ганс, и один отвечающий за выдачу лыж — Кевен Дестрей. А что касается убийства Марион, тут все чисто: Дестрей утверждает, что был в клубе в Ницце, провел ночь в машине и только к полудню вернулся и вышел на работу. Пайо говорит, что играл в покер до трех утра с какими-то курортниками. А Ганс провела ночь в постели прекрасного незнакомца по имени Сэмми, с которым познакомилась в клубе и которого с тех пор больше не видела. По своим габаритам и Пайо, и Дестрей вполне могут быть Вором. Ганс вне подозрений. Потому что Вор разговаривал со мной, и я на 70 % уверена, что это мужчина.

— Ну, конечно, мыла там не было! Слава Богу, я в прошлый раз взяла влажные салфетки из ресторана! — возмущается вернувшаяся Иветт.

А если ты ошибаешься, Элиз? Если Вор — женщина? Он всегда говорил со мной шепотом. А стеганый лыжный костюм на худенькой и мускулистой спортсменке запросто мог сбить с толку Магали. Так, Веронике Ганс около тридцати лет, то есть примерно столько же, сколько было Соне Овар и Марион Эннекен. Это ее подруги? Но зачем убивать двух молодых женщин с жестокостью, больше присущей убийце-мужчине? Согласна, Психоаналитик, это замечание необъективно. Но плевать я на тебя хотела, ведь ты мне не помогаешь, ведь мне плохо, мне трудно, мне страшно, я сыта этим по горло! По горло! Я хочу стать прежней Элиз! Я так больше не могу!

— Элиз!

Ян.

— Никому не рассказывайте, но я сбежал.

— Какой глупый! — смеется Иветт. — Хотите кофе?

— Спасибо, лучше «Сюз»[2]— отвечает Ян. Судя по всему, он в хорошем настроении. — Знаете, — продолжает он, — я много думал. Никто не мог знать, что Юго пойдет послушать репортаж. Значит, никто не мог предвидеть, что Магали забредет к вам в комнату. Значит, кто-то за ней следил. Кто-то, кто находился в доме, — заканчивает он мрачно.

— О! Но это невозможно! — восклицает Иветт.

Ян рассуждает правильно. Никто не мог знать, что Магали поднимется ко мне в комнату. Значит, убийца был там, готовый действовать в любой момент.

Напрашивается не самый приятный вывод.

— В любом случае, — говорит Иветт, — это не проясняет вопроса о том, что это — несчастный случай или самоубийство.