Книга Сквозь Паутину Лжи - Евгений И. Астахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Убежище небольшое, всего несколько комнат. Однако оборудовано оно так, что здесь можно находиться весьма долго. Есть всё необходимое. Помывшись и переодевшись в одежду, предоставленную соратником, я принимаюсь за еду.
— Лекарские навыки — не самая сильная моя сторона, но их хватило, чтобы вылечить тебя, — делится он, разливая похлёбку и накладывая в тарелку варёные куски мяса. — Кулинария тоже. Нам, Теням, не привыкать к изысканным блюдам. Главное, чтобы силы поддерживало.
Правда, на вкус еда оказывается гораздо лучше, чем я предполагаю. Поглощая похлёбку, я слушаю его инструкции.
— Ты главное не упрямься и не сопротивляйся. Может быть немного неприятно, но по-другому мы лишь потратим время. Говоришь ты красноречиво, но я больше пойму, если сам взгляну на это собрание, — поясняет он.
Закончив с едой, мы сразу переходим к делу. Он отводит меня в отдельную комнату, где на полу уже готова формация. Значит, Джихвэй сразу рассчитывал её использовать.
Мы садимся в центре, и он коротко раздаёт указания:
— Повторяю, не сопротивляйся. Может быть немного неприятно.
Агент касается начертаний на полу. Мгновенно нас обоих охватывает его Ки, и мы погружаемся в глубины моего сознания. Вновь проносятся воспоминания далёкого детства, обрывки недавних событий и битв. Я ощущаю грубое воздействие на свой разум — он словно пробивается насквозь, стремясь к самому важному. И наконец, картина того дня ярко оживает в моей голове.
Процесс просмотра собрания мятежников проходит весьма болезненно не только для разума, но и для тела. Когда мы наконец возвращаемся в пустую комнату, я облегчённо вздыхаю и смотрю на Тень.
— Достаточно?
— Вполне, — кивает он. — Нам есть о чём поговорить.
Вернувшись в комнату, где мы только что ели, Джихвэй предлагает вина. Однако я благоразумно отказываюсь, желая сохранить разум ясным. Он и так далеко не в порядке. Не хочется мучить себя самого.
— Заговорщиков действительно осталось ещё много, на самом деле их намного больше, чем мы могли предположить, — начинает делиться со мной агент. — Однако меня больше всего волнует тот сильный практик. Ты знаешь, кто он?
— Даже не представляю, но он явно находится на очень высоком этапе, — отвечаю я. — Выше моего.
— Это действительно так. Тот человек уже достиг этапа Рубинового Феникса и возглавляет известную школу Стального Ветра. С твоим Цилинем, он тебе не по плечу.
Так вот как называется следующий этап…
— Я не сильно удивлён, что ты о нём не слышал — сказывается твоё происхождение, — едко замечает Джихвэй. — Саярн Юдзай по прозвищу Старый Дракон — живая легенда мира боевых искусств. Его давно подозревают в симпатиях к сепаратистам, однако прежде доказательств не было. Скорее наоборот — он совершил немало подвигов на благо Империи.
Приметив зажёгшийся в моих глазах интерес, собеседник поясняет:
— Во время прошлой компании он в одиночку сдерживал трёх могущественных демонов-Лордов, а в юности сразил на дуэли прошлого главу клана Серебряного Пика, превосходящего его на этап. Так что в его летописи хватает ярких страниц, но, как мы видим, наши опасения насчёт его лояльности были небеспочвенны.
— Что нам делать теперь? — я наливаю себе воды, осушаю стакан и повторяю вопрос. — С таким сильным противником даже вдвоём нам не справиться, а заговорщиков гораздо больше. Нам нужна поддержка верных людей Императора. И пока ещё не поздно, надо разворошить этот змеиный клубок.
Не хочется мне взваливать всё на свои плечи, да и восстановиться не мешало бы.
— Не торопись, Тигр, — моё прозвище из Братства вызывает у него усмешку. — Наша миссия ещё не закончена. Без реальных доказательств против такой силы, как Саярн Юдзай, выступать опасно. Недавние чистки в рядах знати вызвали много волнений среди кланов. А если одного из легендарных практиков, не раз служивших самому Императору, бездоказательно обвинят, это лишь усилит позиции заговорщиков. Ведь один из их лозунгов, что шепчут в уши тем, кто готов слушать, как раз касается мнимого угнетения аристократии со стороны Императора. Мол, этих паразитов в шёлковых тряпках беспочвенно преследуют и ущемляют. И если Саярна схватят или тем паче убьют, не имея веских улик, то мы сами выроем себе могилу. Толкнем на восстание те кланы, что сейчас сомневаются.
— Считаешь, он способен справиться с нашим владыкой? Это немыслимо! — повышаю я голос.
— Нет, с нашим Императором ему не совладать. Однако участие такого сильного мастера привлечёт ещё больше могущественных практиков на сторону предателей, что может окончательно разрушить нашу Империю, — Джихвэй неторопливо пьёт своё вино. — Поэтому ты должен вернуться в ряды Братства и разузнать всё, что сможешь.
— И что именно узнать хоть?
Я снова сажусь за стол, прихватив кусок варёного мяса. Во мне проснулся зверский аппетит. Джихвэй же закатывает глаза.
— Что с тебя взять. В политике ты тоже мало понимаешь, — он выпивает залпом и наливает ещё. — В настоящий момент только ты способен узнать точную дату мятежа. Братство плотно связано с заговорщиками, и они точно будут в этом участвовать. Нам нужно взять их на горячем. Только так можно удержать Империю от раскола.
Его идея мне не сильно нравится. Я всё больше чувствую, что ко мне относятся не как к близкому стороннику Императора, а как к расходному материалу. Однако вся сложность ситуации мне понятна, а в словах Джихвэя и вправду есть здравый смысл.
— Мне надо хотя бы немного восстановиться, — я поднимаюсь из-за стола и иду к выходу.
— Лучше отправляйся сразу. Времени у нас немного, а твоё состояние послужит хорошим подтверждением твоей легенды. Умер, но не до конца, — усмехается он. — Что-нибудь придумаешь.
Какой же неприятный ублюдок этот Джихвэй! Посмотрел бы я на него в бою с Саярном, небось не так глумился бы… Находиться рядом с ним мне не хочется, поэтому покидаю убежище и сразу направляюсь к хромому Ли.
Зловонная клоака под названием «Красный Фонарь» по-прежнему привлекает всякое отребье. В обеденном зале, несмотря на ранний час, полно пьяниц и сомнительных личностей. Кому-то чистят морду, кто-то кричит, спустив последние орионы в карты, что вызывает ещё одну драку. Громила у барной стойки, завидев меня, кивает в сторону кухни. Не обращая внимания на суматоху, прислуга снуёт вокруг, разнося еду, больше похожую на помои, и дрянную выпивку, под стать местному контингенту.
Хромой и одноглазый повар, смерив меня пронзительным
