Книга Рок - Борис Седов

- Пожалуй, - согласился Знахарь. Он повернулся к сидевшему неподвижно Алексу и сказал: - Пошли отсюда. Вечеринка окончена.

Алекс не отреагировал, и, приглядевшись, Знахарь заметил на его цветастой рубашке маленькую дырочку прямо напротив сердца.

Вздохнув, Знахарь посмотрел на Геринга. Тот развел руки:

- Извини, брат, я не успел сказать тебе, что этот урод Крендель очень плотно сидел на кокаине. Поэтому-то он так рвался на конфликт. Герой, бля, подвиги, бля…

- А-а, - понимающе кивнул Знахарь. - Ну что же, рвался - нарвался.

- Да, не повезло… - сказал Геринг и, посмотрев в окно, занервничал: - Все, давайте отваливайте, пока копы не приехали. В ту дверь, пройдете по коридору до конца и выйдете на параллельную улицу.

- Пошли, - сказал Костя и подтолкнул Знахаря, который с сожалением смотрел на убитого Алекса.

- А ты как? - спросил Знахарь у Геринга, делая шаг к выходу.

- Я разберусь, не беспокойся, - ответил Геринг и оценивающе посмотрел на трупы. - Они пришли ко мне в кабак и постреляли друг друга. И все дела.

Знахарь кивнул и направился к выходу.

Костя последовал за ним, а Крокодил с Малютой стали сноровисто перемещать покойников, создавая картину, которая должна была убедить полицейских в правдоподобии версии Геринга.

Майк Хайдеггер, услышав стрельбу, доносившуюся из русского ресторана, и увидев сквозь большие окна вспышки выстрелов, озарявшие полутемный зал, сразу же забыл о своем воришке и, резко дав задний ход, отъехал на безопасное расстояние. При этом он опрокинул тележку мороженщика, и ее хозяин, обкуренный ямайский негр со множеством косичек и в большом толстом берете, по-хозяйски облокотился на капот полицейской машины и заголосил:

- Слышь, мужик, ты что, спятил? А ну, давай, покупай теперь все мое мороженое!

Хайдеггер, который тоже был чернокожим и отлично знал этого мороженщика, высунулся в окно и ответил:

- А пошел ты в жопу! Будешь выступать, я тебя упакую, и тогда будешь курить плохой козий помет вместо хорошей травки. Понял?

Поклонник философии Боба Марли понял сказанное и, бормоча невнятные угрозы, стал подбирать с асфальта свой товар, а Хайдеггер, ухмыльнувшись, включил рацию и вызвал подмогу.

Глава 6. Король умер, да здравствует король

Я сидел за столом ныне покойного Алекса и разглядывал людей, расположившихся напротив меня на двух больших диванах и в нескольких креслах.

Смотрел я на них и не мог понять, на хрена мне сдался этот Нью-Йорк.

Все получилось совсем не так, как я хотел. Сходняк во Флориде обернулся кровавой бойней, никакой договоренности не получилось, потому что нам с Костей пришлось тем же вечером делать из Майами ноги, и результатом всех наших действий за эти несколько дней стало то, что я получил в наследство Центр Мира.

Вчера, приземлившись в аэропорту Кеннеди, мы сразу же направились на Брайтон и стали действовать по плану, который мне навязал Костя. Нельзя сказать, что я сильно сопротивлялся его доводам. В глубине души я понимал, что нужно поступить именно так, а не иначе. В противном случае был реальный риск того, что над Нью-Йорком встанет какой-нибудь пахан, выдвинувшийся из среднего звена, и все пойдет прахом. Понятное дело, нерешаемых проблем нет, но это опять стрельба, трупы…

Так что я согласился занять освободившееся кресло, и мое сопротивление не многим отличалось от того, которое оказывает ребенок, которому предлагают горькое лекарство, которое все равно придется принять. А для собственного удовольствия можно и покапризничать, и ножками по паркету постучать.

Приехав на Брайтон, мы деловым шагом вошли в кабак, и Костя, взяв за галстук вышибалу, сказал ему, чтобы вся алексовская братва, которая имеется на данный момент в кабаке, собралась у хозяина.

Быстро поднявшись в кабинет Алекса, мы заняли основные позиции.

Выглядело это так. Я уселся за просторный стол, на то самое место, где последние одиннадцать лет сидел Алекс, а Костя - слева от меня, за торец того же стола. Перед собой он положил внушительный пистоль, у которого был взведен курок, и повернул оружие так, чтобы этот взведенный курок был виден всем.

Мы посмотрели друг на друга, и я сказал Косте:

- Ты бы еще ноги на стол задрал для понта.

Костя хмыкнул, но взял пистоль со стола, осторожно спустил курок и убрал пушку в подмышечную кобуру.

Ждать пришлось недолго.

Не прошло и нескольких минут, как в дверь постучали.

- Войдите, - сказал я и приготовился ко всему.

Дверь открылась, и в кабинет вошли четверо братков, один из которых был не совсем трезв, но держался прямо и вполне владел собой. Следом за ними робко вошел вышибала, и тут Костя сделал первый ход:

- Кто на дверях?

Вышибала растерялся и промычал:

- Так это, сами сказали - всех…

- Иди на свое рабочее место. Будешь нужен - позовут.

Воротчик кивнул, развернулся через левое плечо и исчез, бережно прикрыв за собой дверь.

- Присаживайтесь, - Костя указал братве на диваны, и ничего не понимающие пацаны молча уселись напротив нас.

Костя взглянул на меня, и я понял, что настало время моего выступления.

Кашлянув, я оглядел мордоворотов и сказал:

- Алекса больше не будет. Сегодня его застрелили в Майами.

- Оп-па! - воскликнул нетрезвый браток и, хлопнув себя по коленям, удивленно повернулся к приятелям.

- А кто? - спросил другой, у которого левая бровь была рассечена небольшим шрамом, как у Юрия Гагарина.

- Крендель из Лос-Анджелеса, - ответил я.

- Вот падла! - Гагарин ударил кулаком по ладони. - А как это вышло?

- На сходняке он открыл стрельбу, нескольких братков положил и Алекса тоже. Ну его, понятное дело, грохнули на месте. И всех, кто с ним приехал.

- Жалко, что не я, - резюмировал Гагарин. - И что теперь?

Я посмотрел на Костю и понял, что настал тот самый момент, когда я должен провозгласить в свою собственную честь «Король умер - да здравствует король».

- Говоришь, что теперь?… А теперь - вот что. Меня зовут Константин Владимирович. Завтра, в три часа дня, здесь, в этом кабинете, должны сидеть все авторитеты Нью-Йорка. Будет совещание, на котором я изложу программу дальнейших действий. Тот, кто не соизволит явиться, наживет себе большой геморрой.

Сделав небольшую паузу, чтобы сказанное дошло до слушателей, я сказал:

- Все свободны.

Ошеломленные братки дисциплинированно встали и вышли.

Костя подмигнул мне и сказал:

- Это все семечки. Вот завтра паханы придут, посмотрим, как ты будешь с ними разговаривать. Их просто так не построишь, не то что этих… - и он кивнул в сторону двери.