Книга Девочка с перчиками - Екатерина Вильмонт

– Маргарита Семеновна, дорогая, что я могу вам посоветовать? Ну, допустим, Яна скажет милиции, что в действительности с ней случилось... Ее замучают расспросами. Вас, если вы дадите показания, тоже, и еще не факт, что не заподозрят в соучастии...

– Матерь Божья!

– А кстати, Яна не велела ничего вам говорить о Григории Ивановиче, вы же сами догадались... И не найдут они эти треклятые драгоценности, и, возможно, виноват вовсе не Григорий Иванович, а человек, который якобы собирался их купить...

Она смотрела на него почти уже влюбленными глазами.

– Значит, Янка им ничего не скажет?

– Скажет, что ее ударили по голове, забрали сумку и все. На этом все и закончится.

– Знаете, Тимофей Борисович, или можно просто Тима?

– Можно просто Тима, – улыбнулся он.

– Вы самый лучший человек, которого я знаю.

– Здрасьте, приехали! – засмеялся он.

– Вы добрый, умный и при этом благородный, я знаю, мне Янка говорила. Вы же могли присвоить эти цацки и дом...

– Не мог, – покачал он головой, – меня не так воспитывали.

– Тима, женитесь на Янке!

– Господи, да я женат!

– Ну и что? Кому это когда мешало? У вас есть дети?

– Нет.

– И вы не любите жену.

– С чего вы взяли?

– Вы вот сидите тут, со мной, время двенадцатый час, а вы даже не позвонили жене, и она тоже о вас не слишком беспокоится.

Тимофей скрипнул зубами.

– Не сердитесь, Тима.

– Я не сержусь. Но у Яны ведь есть жених, кроме всего прочего.

– Какой такой жених? Откуда? – всполошилась Маргарита Семеновна.

– Мой лучший друг Михаил Генрихович Дунаевский.

– А где он сейчас?

– Очень далеко, где-то в районе острова Пасхи.

– А что он там делает?

– Он в кругосветном плавании.

– Тогда какой он к чертовой бабушке жених, скажите на милость?

– Он вписался в эту историю задолго до встречи с Яной.

– Любил бы, выписался бы! Вот сейчас бедная девочка одна в больнице, а он... Моряк, с печки бряк... Чай будете?

– Да нет, спасибо, мне пора...

– Тима, простите ради бога, но не могли бы вы... здесь переночевать? Мне как-то страшно... А утречком вместе зайдем к Янке в квартиру, соберу все и поеду к ней, а то мне одной туда заходить как-то боязно, сама не знаю, я вообще-то не трусиха. А я вас хорошим завтраком накормлю и поедете себе на работу, а? Вас жена не заругает? А? Вы ей позвоните все-таки... Ой, а кстати, почему у вас телефон ни разу не зазвонил? Вы же деловой человек, разве так бывает?

– А я его отключил, чтобы не доставали всякой чепухой, я же знал, что разговор будет нелегкий.

– Знаете, Тима, была бы я лет на двадцать моложе, я бы в вас без памяти влюбилась, а сейчас вам меня опасаться не приходится.

Он, как ни смешно, был польщен.

– Хорошо, я останусь, это и в самом деле разумное решение. Я живу далеко... – Он включил телефон. – Юль, привет!

– Привет, ты где?

– На проспекте Вернадского. У меня очень важное дело, надо все обсудить, а завтра с утра в арбитраж. Я останусь тут ночевать.

– Ну, надо так надо, хотя я этого не люблю.

– Я и сам не люблю, но бывают обстоятельства...

– Надеюсь, это не любовная история?

– Да Бог с тобой!

– А завтра когда тебя ждать? А как ты поедешь в арбитраж в несвежей рубашке?

– У меня в машине есть новая.

– А! – успокоилась Юля. – Тогда пока, тут интересный фильм начинается.

Маргарита Семеновна деликатно не присутствовала при разговоре и появилась лишь когда он позвал ее.

– А я вам пока постель постелила, в Пашкиной комнате. Кстати, в ванной коричневые полотенца и полосатый халат для вас. В шкафчике на верхней полке все для бритья, зубная щетка, словом все, что нужно настоящему мужчине. Вы ведь бреетесь опасной бритвой, верно?

– Верно, – улыбнулся он.

– Все настоящие мужчины бреются опасной бритвой, а вы настоящий, я чувствую, вот я вас попросила остаться и вы остались, поняли, что это не каприз, не прихоть... Ой, ну ладно, идите уже спать! И спасибо вам за все!

Тимофей ворочался с боку на бок, никак не мог заснуть. Странные мысли лезли в голову. С ума я что ли сошел? Почему остался? Какое мне в конце концов дело до этой тетки, болтливой, назойливой, совершенно чужой? Да, ей сейчас не позавидуешь, но я-то тут при чем? А ведь все это с легкой руки Олега, не тем будь помянут! Он втравил меня в эту историю, так мало мне Яны, теперь еще и эта тетка! Я почему-то чувствую ответственность за нее, мне что, мало своих забот? А ведь моя встреча с Яной оказалась сродни неизбежности, Мишка же сам с ней познакомился. А тетка эта – хорошая, славная, каких слов мне наговорила, и ведь искренне, я чувствую...

Сон не шел. Он зажег свет на тумбочке, окинул взглядом комнату, встал, подошел к книжным полкам и вдруг в глаза ему бросилась черная с красивым ярким рисунком обложка: «Леонтий Зной. Вальс с флейтой» и подзаголовок «Раздумья меланхолика». Вот болван, подумал Тимофей. «Вальс с флейтой». Это же выговорить немыслимо! «ссфл»! Меланхолик долбаный! На обложке сзади меланхолический красавец устремил затуманенный взор в неведомую даль. Неужто Юльку от него не тошнит? Неужто она и вправду в него влюблена? Он открыл книгу наугад. «Бездонные глаза Марины смотрели на него сквозь пелену страсти, смотрели требовательно, с вызовом, в них явно читалось сомнение в его мужской состоятельности, а он вновь и вновь доказывал ей обратное, но она была ненасытна! И все-таки он одержал над нею верх, она застонала, стон перешел в протяжный крик, потом она, скрипнув зубами, прошептала: «Ну, ты гигант!»« Тимофея затошнило. Гадость какая! Он в сердцах отшвырнул книжку. Захотелось пить. Он в одних трусах на цыпочках вышел в коридор и прокрался на кухню. Снял с крючочка кружку и налил воды из чайника.

– Не спится? – раздался голос Маргариты Семеновны.

– Ох, простите, я не ожидал, я в таком виде...

– За что вы извиняетесь? Все очень красиво!

– Господи, Маргарита Семеновна, – засмущался он.

– Может, хотите молока с медом, чтобы уснуть?

– Ой, нет, ненавижу молоко!

– А я выпью, мне помогает. А кипяточку с медом? Пашка всегда пил, если ему не спалось. Я дала ему с собой большую банку настоящего алтайского меда. Давайте и вам сделаю? Поможет, вот увидите!

– А давайте! Только я пойду халат накину.

Зачем я согласился, идиот! Похоже, эта тетка имеет надо мной какую-то власть! Он надел халат и вернулся на кухню.