Книга Предиктор с Зеи. Том 1 - Алексей Рудаков

Что же до господина старшего центуриона – ему было сохранено и звание, и награды, то прибыв на Тексию он, внезапно для самого себя, оказался старшим в команде гарнизона, что автоматом поставило его на самый верх местной иерархической лестницы, прировняв осуждённого с верхушкой местной планетарной власти. Было ли то случайным совпадением, или здесь снова потрудился легат, сочувствовавший бедолаге, так и осталось тайной – полгода спустя весь легион погиб, купив своими жизнями эвакуацию транспортов с гражданскими на одной из номерных планет Претории, чем-то заинтересовавшую Примарха Хавасов.

Кассий же, оказавшись на своём новом месте службы, засучил рукава, пусть это выражение и ни как на подходило к просторной, с короткими рукавами, рубахе легионера. То, что он увидел в гарнизоне, повергло его в шок. Ему, игрой Фортуны, заброшенному сюда было неприятно и больно видеть обленившихся, растолстевших бойцов, прочно позабывших азы военного искусства.

Подсчитать количество проклятий, ежедневно падавших на его голову не взялся бы и самый искусный геометр Палантийского холма. Но Кассий, поставивший себе цель, не обращал на подобное никакого внимания, пропуская мимо ушей проклятия и ругательства летевшие в его адрес, зачастую, прямо из строя.

Подъём.

Пробежка.

Разминка.

Завтрак.

Теория строевого боя.

Практика.

Обед.

Короткий отдых и новые занятия.

Теория, не подкреплённая практикой – мертва. Хорошо зная этот принцип, а так же соглашаясь с тем что ведро пота лучше ложки крови, он гонял своих бойцов без малейшего снисхождения и все его старания медленно, но верно давали всходы – подтянувшиеся, сбросившие жирок легионеры, входили во вкус занятий, чему немало способствовал так же начавший расти интерес местных девиц, наконец увидевших в них не бесформенные, опухшие от безделья бурдюки сала, а подтянутых молодцеватых орлов, словно только что сошедших с вербовочного плаката.

Но – война – войной, а обед по распорядку. Что уж говорить об освещённом вековыми традициями, послеобеденном сне?

Войны нет? Нет!

Обед был? Был!

А значит сорок минут, или даже час, вполне можно поваляться на койке наслаждаясь тяжестью в брюхе и строя приятные планы на вечер.

Вот именно этим Кассий сейчас и занимался, балансируя на грани сна, расслабленно развалясь на своей койке.

– Господин легат…. Господин легат, – дверь его кубикулума – небольшого помещения кубической формы с одним окном – такие комнатки полагались старшим офицерам легиона, дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель сначала просунулся полосатый, сине-бело-синий, гребень шлема дежурного по гарнизону, а после, мигом позже и его лицо, несшее на себе печать тревоги.

– Господин легат, – убедившись, что Кассий не спит, Кофас – легионер второй манипулы, полностью просочился в комнату, застывая подле двери по стойке смирно.

– Ну… – Вставать Кассию не хотелось, и он потянулся на койке, не желая покидать её мягкие объятья: – Чего случилось? Сами что? Разобраться не можете?

– Неопознанный торговый транспорт, господин легат! – Едва он смолк, как Кофас разродился короткими рубленными фразами своего доклада: – Совершил посадку. Дистанция – четыре стадии от стены. Восточный сектор! Господин легат? – Чуть подался он вперёд, одновременно и давая понять, что доклад закончен и намекая на необходимость ответа.

– Транспорт… Ну сел и се… – Одним рывком выдернув себя из тёплого плена, Кассий сел на койке: – Что? Почему здесь сел? Торгаши на обозначенные площадки садятся. Здесь, – он помотал головой: – Нет. Кто разрешил?

– Так они не спрашивали, господин легат, – развёл руками дежурный: – Просто свалился с орбиты и всё.

– Давно? Замеры радиации делали? Повреждения корпуса? – Принялся забрасывать дежурного короткими вопросами Кассий, одновременно приводя себя в порядок и надевая всю положенную легионеру военную сбрую.

– Только что! Утечек нет! Корпус цел! На связь не выходит! Разведку не высылали! – Коротко оттарабанил Кофас и замер, преданно глядя на командира.

– Свободен, – кивнул ему тот: – Возвращайся на пост – сейчас прибуду на стену.

Дождавшись, когда тот, хлопнув себя по груди в знак принятия и понимания приказа, покинет кубиклум, Кассий подошёл к шкафу с одеждой. Немного поколебавшись, он вытащил из него красный парадный плащ и красный же гребень для шлема – ситуация была непонятной, и бойцы должны были увидеть своего командира при полном параде.

Каструм – лагерь охранной части, был разбит, как и положено, на вершине невысокого холма, откуда открывался приятный глазу вид на центральное поселение Тексии – городок под названием Сакль. К городку были обращены главные ворота лагеря – porta praetoria, но сейчас Кассий направился не к ним, а в сторону их антипода – porta decumana, за которыми простиралась казавшаяся бескрайней равнина, ранее бывшая сценой для стекавшихся сюда в дни фестивалей, художников и залом для зрителей.

Такое расположение лагеря было обосновано одним простым фактом – все прибывшие на фестиваль, волей-неволей должны были пройти мимо стен лагеря, воочию видя присутствие Империи и, одновременно с этим, позволяя легионерам сканировать проходящих мимо на предмет чего-либо запрещённого или нежелательного.

Транспорт, обычный грузовоз класса «Лебедь», был именно там, где докладывал Кофас – метрах так в пятистах от стены лагеря, на которую вскарабкался Кассий.

Сам корабль, несмотря на красивое имя, ничего особо выдающегося из себя не представлял – сплюснутый, с выпуклыми боками овал корпуса, брусок рубки, приподнятой над телом наклонённым назад тонким основанием – эта тонкая шея, и дала название классу кораблей, да три решётчатых, похожих на перья, антенны, поднимавшиеся над кормой. Последние, в силу своего вида и количества, подарили этим транспортам иное, неблагозвучное прозвище, намекавшее на известную болезнь, передававшуюся, в основном, половым путём.

– Давно он тут? – Встав за спиной часового, поинтересовался Кассий, кутаясь в плащ – утро на Тексии обычно было прохладным.

– Триппер-то? – Хмыкнул часовой, решив, к нему подошёл кто-то из товарищей, решивших разбавить его одиночество: – Да не. Минут… Ну с пяток как плюхнулся. Те, что внутри, если живы, конечно, дай-то Асклепий им здоровья, бедолагам, ждут. Корпус горяч – как остынет, так и выберутся. Уже недолго осталось, – часовой ткнул коротким копьём в сторону корабля: – Почти остыл – не трещит даже.

– Отменно, – хмыкнул Кассий и часовой, удивлённый его словечком, повернулся назад, желая увидеть говорившего.

– Господин легат! – Вытянулся он, признав командира: – Виноват! Больше не повторится!

– Продолжай следить, – кивнув бойцу, он двинулся по стене в сторону ворот, где любил проводить вечера, любуясь местными закатами.

До излюбленного места он дойти не успел – со стороны корабля послышался вскрик ревуна, предупреждавшего оказавшихся поблизости об опасности и часть борта откинулась, образуя аппарель и одновременно открывая проход в просторный трюм.