Книга Мой дядюшка Освальд - Роальд Даль

Конечно же, сперва следовало исчерпать Европу, долгая поездка в Америку могла подождать. Поэтому на стене одной из гостиных мы повесили огромную карту Европы, утыканную множеством маленьких флажков. Каждый флажок указывал точное местоположение кандидата: красные флажки для первоочередных, желтые для следующих по очереди, с именем и адресом на каждом флажке. Таким образом, мы с Ясмин получали возможность планировать наши визиты географически, район за районом, вместо того чтобы метаться с одного конца континента на другой. Больше всего флажков было во Франции, район Парижа был ими буквально утыкан.

— Какая жалость, — сказал я, — что и Дега, и Роден уже два года как умерли.

— Я бы хотела начать с королей, — сказала Ясмин.

Наша дружная троица сидела в гостиной, обсуждая следующий шаг.

— Почему с королей?

— Потому что у меня есть страстное желание быть изнасилованной особой королевской крови, — ответила Ясмин.

— Ты какая-то слишком уж легкомысленная, — заметил Уорсли.

— А почему бы мне и не выбирать, — с вызовом сказала Ясмин. — Это ж я выполняю непосредственную работу, а не ты. Мне бы хотелось начать с короля Испании. А затем мы могли бы поехать в Италию и сделать старика Виктора-Эммануила, потом в Югославию, в Грецию и так далее. Мы обработаем всю эту компанию за какую-нибудь пару недель.

— Можно мне поинтересоваться, — спросил у меня Уорсли, — как вы думаете проникать во все эти дворцы? Не может ведь Ясмин просто постучаться в дверь, ожидая, что ее приватным образом примет король. Не забывайте, что прием должен быть приватным, иначе толку от него никакого.

— Эта часть не должна представить для нас никаких трудностей, — отмахнулся я.

— Она невозможно трудна, — возразил Уорсли. — Пожалуй, нам следует забыть про королей.

Я работал над этой проблемой уже несколько недель, так что ответ был готов.

— Это элементарно, — ответил я. — Мы используем для отвлечения короля Георга Пятого. Он поможет мне войти.

— Не смешите меня, Корнелиус.

Я подошел к письменному столу и достал из ящика несколько листов бумаги.

— Будем считать, что начнешь ты с короля Испании, — сказал я, перебирая листки. — Ну да, вот оно. «Мой дорогой Альфонсо…»

Я передал листок Уорсли. Ясмин поднялась со стула и стала читать через его плечо.

— Господи, да что это такое? — воскликнул он.

— Весьма персональное письмо, — сказал я не моргнув глазом, — от короля Георга Пятого королю Альфонсо.

И так оно, в общем-то, и было. В шапке послания был жирно вытиснен красным королевский герб, надпись в правом верхнем углу, тоже вытисненная красным, гласила без всяких ухищрений: «Лондон, Букингемский дворец». На самом листе я написал, довольно пристойно имитируя скоропись короля, следующий текст:

Дорогой Альфонсо,

это письмо передаст тебе моя дражайшая подруга Виктория Ноттингемская. Она едет в Мадрид совершенно одна, чтобы разобраться с маленькой историей насчет какого-то наследства от ее испанской бабушки с материнской стороны.

Я прошу тебя встретиться следи Викторией пусть и ненадолго, но в обстановке абсолютной приватности. У нее какие-то сложности смешными властями насчет актов собственности, и я ничуть не сомневаюсь: выслушав от нее объяснение проблемы, ты замолвишь слово нужным людям, чтобы все у нее прошло как по маслу.

Я очень доверяюсь тебе, Альфонсо, рассказывая, что леди Виктория является моим очень близким другом. Остановимся на этом выражении и не скажем большего. Но я абсолютно уверен, что ты сохранишь это в тайне.

Когда ты получишь это письмо, упомянутая леди будет находиться в мадридском отеле «Риц». Пожалуйста, сразу ей сообщи, когда ты сможешь предоставить ей приватную аудиенцию.

Сожги это письмо по прочтении и не посыпай мне никакого ответа.

Твой преданный и верный слуга.

Со всеми теплейшими пожеланиями,

Георг КА.

Уорсли и Ясмин воззрились на меня выпученными глазами.

— Где ты взял эту бумагу? — спросил Уорсли.

— Я ее заказал.

— Ты это сам написал?

— Да, и, в общем-то, горжусь результатом. Это очень близкая имитация королевского почерка. А подпись и вообще почти идеальна. Я тренировался много дней.

— Тебя арестуют за подделку! Тебя упрячут за решетку!

— Ничего подобного, — ответил я. — Альфонсо не рискнет никому рассказать. Неужели вы не видите, как это все изящно. Наш благородный великий король прозрачно намекает на свои шашни с Ясмин. Это, мои дорогие, материал весьма конфиденциальный и очень, очень опасный. И не забывайте, что европейские короли представляют собой самый эксклюзивный клуб в мире. Они все заодно. Каждый из них приходится родственником каждому — пусть и каким-нибудь диким образом. Они перепутаны, как спагетти. Нет ни малейшего шанса, что Альфонсо подведет английского короля. Он встретится с Ясмин сразу же. У него прямо засвербит ее увидеть. Кому же не захочется увидеть тайную любовницу старика Георга Пятого. Не забывайте к тому же, что в данный момент наш король самый уважаемый из королей. Он только что выиграл войну.

— Корнелиус, — сказал Уорсли, — ты меня просто пугаешь. Ты засадишь всех нас за решетку.

— Потрясающе, — сказала Ясмин. — Просто блестяще. Это не может не сработать.

— А что, если вдруг конверт будет вскрыт секретарем? — спросил Уорсли.

— Этого никак не случится.

Я взял из ящика пачку конвертов, быстро нашел нужный и передал его Уорсли. Это был длинный конверт из прекрасной белой бумаги с красным королевским гербом наверху слева и надписью «БУКИНГЕМСКИЙ ДВОРЕЦ» наверху справа. На конверте было написано королевским почерком:

Его королевскому величеству королю Альфонсо XIII.

Лично и конфиденциально.

Вскрыть только EKB лично.

— Это даст полную гарантию, — сказал я. — И я лично доставлю конверт в мадридский дворец Ориенте.

А. Р. Уорсли открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и закрыл.

— У меня есть такое же письмо и для каждого из прочих девяти королей. С небольшими, конечно же, изменениями. Каждое письмо, так сказать, подогнано по фигуре. К примеру, Хакон Норвежский женат на Мод, сестре короля Георга, — уверен, что вы этого не знали, — поэтому письмо к Хакону я завершаю фразой «Всяческие приветы Мод, но я абсолютно уверен, что ты ничего ей не скажешь об этой небольшой истории». И так далее и тому подобное. Нет, дорогой Артур, тут уж не подкопаешься.

Теперь я говорил ему «ты» и называл его по имени.

— Похоже, ты, Корнелиус, серьезно подошел к делу. — По привычке всех школьных учителей и университетских преподавателей, Уорсли не желал переходить с фамилии на имя. — Но как ты думаешь подобраться к прочим, к некоролям?