Книга Повесть былинных лет - Валентин Леженда

— Понятное дело, слыхал! — подтвердил Пашка. — Все об этом только в последнее время и толкуют.

— А почему в этом году не в Новгороде собираются, а в Кипише каком-то? — подозрительно щурясь, поинтересовался секретный агент.

— Ну, это объясняется довольно просто. — Расстебаев протяжно зевнул. — Так уж в этом году совпало, что в Новгороде проводятся выборы ентого… как же его… м… м… городского головы!

— Губернатора! — догадался Шмалдер.

— Ну, типа того. У них же там сплошная дерьмократия. Совет бояр городом правит, ни тебе князя, ни дружины. Равенство и свобода! Оттого там Вече ранее и проводили. Но вот в этом году пришлось перенести общерасейское собрание в Кипиш.

— Не нравится мне все это. — Секретный агент нервно сплюнул в речку. — А что это за Кипиш, знаешь?

Пашка в ответ пожал плечами:

— Я лично никогда там не был. Где-то на границе с Тьмутараканью он стоит, у огромного озера. Князья в этом году очень решительно настроены, многие приедут. Даже хан Кончак заглянуть обешал!

— Плохо работаешь, Павлуша. — Секретный агент покачал головой. — Хреновый из тебя смутьян! Царь Жордж тобой недоволен, не против тех ты народ настраиваешь.

— Как это не супротив тех?!! — возмутился Расстебаев. — Как сами и велели. За что плочено, то и отрабатываю. Супротив верховной власти князей удельных выступаю, бояр и прочих… что вам от меня еще надобно?

— Да в том-то и дело! — Шмалдер снова с чувством сплюнул в сторону. — Вот скажи мне, почему каждый раз, когда ты подстрекаешь народ к свержению власти, у вас бьют иудеев?

Пашка ухмыльнулся:

— А вот ента задачка не из простых. Особое расейское мышление! Вам, мериканцам, ни в жисть этого не понять.

— Но почему именно иудеев?

— А кто их, скажи, вообще любит? — вопросом на вопрос ответил Расстебаев. — Вот у вас за окияном иудеи чем занимаются?

— Банкиры они у нас, — задумчиво ответил секретный агент. — Очень богатые люди, на их золоте и держится все наше царство.

— Ну а у нас они ростовщики и плуты, каких свет не видывал, — пояснил Пашка. — Да и не только их опосля моих речей бьют, но и татар, и половцев, ежели те, конечно, поблизости имеются. Такой уж народ расейский, нетерпимый к иноверцам, в особенности ежели те всю жизнь стараются на чужой шее ездить.

— Непостижимо! — Шмалдер горестно взмахнул руками. — Это просто непостижимо! Я отказываюсь что-либо понимать!

— Вот бы и не лезли сюда со своими деньжищами, — дерзко посоветовал Расстебаев.

— Ой, да кто бы говорил? — усмехнулся агент. — Руки-то от жадности у тебя так и трясутся, когда я в очередной раз золото привожу.

Пашка на это ничего не ответил, благоразумно решив промолчать.

— Ладно, — сказал Шмалдер, хлюпая сапогами по жидкой грязи. — Как ты оцениваешь в этот раз исход Веча?

— Как пить дать снова не договорятся! — особо не раздумывая, ответил Расстебаев.

— Ты в этом уверен?

— Уверен!

— У нас с Жорджем сложилось несколько иное мнение.

— Но вы сами-то посудите. У вас ведь там ребята головастые в царском Белом Тереме сидят, эти, как их… паралитики…

— Аналитики, — недовольно поправил смутьяна агент.

— Ну… не важно. Если кто и способен Русь объединить, так это только Буй-тур Всеволод. Но ленив он невероятно, даже половцам многое с рук спускает.

— Но ведь он же женат на…

— Да не важно, на ком он женат. В жизни он с другими удельными князьями не договорится. Из зависти аль из упрямства. Да с тем же братом Осмомыслом. Не любят они друг друга с детства. А в молодости и вовсе друг дружку чуть не порешили из-за девки одной грудастой. Можно сказать, кровные враги. Так что передай своему Жорджу, что у нас в этом плане все… как там у вас говорят… все у'кей!

— Я-то передам, передам, не беспокойся. — Шмалдер обнажил хищные, как у акулы, зубы. — Но если что не так пойдёт, мы с тебя с первого спросим.

— Ой, напужал ежа голой задницей, — притворно ужаснулся Пашка и, засунув руку в правый карман штанцов, скрутил заокеанскому агенту славный расейский кукиш.

— В общем, я тебя предупредил, — бросил напоследок Шмалдер. — Чем скорее ты отработаешь новое золото, тем быстрее получишь еще…

Обозрев для верности по-прежнему расслабленно отдыхающих на противоположном берегу побитых воришек, секретный агент бесшумно растворился в камышах.

— Сволочь, — злобно прошипел вслед скрывшемуся американцу Расстебаев, с ненавистью сверля взглядом камыши.

Желание выбросить заокеанское золото в речку было велико. То-то местный Водяной обрадуется! Но монеты можно было потратить и с большей пользой.

Подтянув потуже пояс, Расстебаев как положено досчитал до ста, огляделся и стал не спеша выбираться из камышей.

* * *

Черные рыцари, несшие Кукольного Мастера в паланкине, с лязгом остановились.

— Все, дальше я с вами не пойду. — Старик виновато развел руками.

Колупаев с Муромцем не возражали, а Буцефал, так тот и вовсе обрадовался, ибо железные живые чурбаны его до жути пугали.

Унылая степь тонула в клубящемся белом тумане, из которого время от времени налетали порывы холодного ветра.

— Пар от резервуаров с горячей водой, — стал пояснять Кукольный Мастер. — Они питают речки и озера, так что ничего не бойтесь. Да! И еще одно. Будьте осторожны, когда приблизитесь к Ерихонским трубам. Там паразиты какие-то непонятные в последнее время развелись. Я так и не смог их ничем вывести. Радиация ведь высокая! За несколько столетий и не такое мутировать может.

— Как, как ты сказал?!! — в замешательстве хрюкнул Муромец.

— Моя проблема в том, что я слишком много болтаю, — улыбнулся старик. — Причем болтаю явно лишнее. Извините старца, совсем я без общения с людьми живыми одичал. Мои собеседники ведь куклы механические. Никакой от них радости.

— Ну, прощай, мил человек. — Колупаев натянул поводья. — Спасибо тебе за все.

— Да чего уж там, не стоит благодарности, — смутился Кукольный Мастер.

Буцефал резво поволок телегу вперед, подальше от жутких черных механизмов. Белый туман впереди внушал конячке куда меньше опасений. В общем-то зря, конечно. Мало ли что там скрывается?

Илья Муромец так кузнецу и сказал:

— Не пойму, на кой ляд мы едем к Краю Земли, когда нам надобно в Новгород? И чего ты там, Степан, забыл? Трубы Ерихонские? А ведь это может быть опасно. Старик-то не в своем уме, к тому же, судя по всему, и не человек он вовсе. Наверняка в ловушку нас заманивает.