Книга Правила логики - Чингиз Абдуллаев

— Вот эти, — показал Харрисон на сидевших застолом, — мои близкие родственники. Мой сын Роберт и его супруга Клаудиа.Она еще вдобавок и итальянка. Никогда не думал, что в моей семье появятся«макаронники».

При этих словах Клаудиа побледнела, а Роберт нахмурился, нерешаясь возразить отцу.

Роберт был похож на отца. Высокий, широкоплечий, он, тем неменее, не имел такого тяжелого подбородка и кустистых бровей, как отец.Наоборот, лицо у него было скорее аристократическое, с тонкими правильнымичертами.

Впечатление немного портили чуть выпученные отцовские глазаи не поддающиеся расческе вьющиеся кудри, которые у отца были гуще и темнее.

Клаудиа, как все итальянки, была темноволосая, имела ровныйпрямой нос, большие печальные глаза, выступающие скулы. Чуть опущенные уголкималенького рта придавали ее лицу какое-то трагическое выражение безысходности.«Дронго» обратил внимание, как безвкусно она была одета — в зеленое платье икоричневые, очень дорогие сандалии.

— Вон те, — показал Харрисон, чуть смягчаятон, — тоже мои родственники, но дальние. Эта молодая девушка, Марта, мояплемянница, или что-то в этом роде.

А этот шалопай, ее муж, Гарри Холдмен. Я принял его в своюкомпанию, но пока пользы от него не очень много.

Молодая девушка улыбнулась, и «Дронго» приятно поразился ееоткрытому, дружелюбному взгляду. Казалось, она даже не реагировала надвусмысленные шутки своего дяди. Ее муж также очень любезно поклонилсяпришедшим.

Он тоже обладал высоким ростом, но был более подвижен иодновременно более спокоен, чем сын Харрисона.

В женщине «Дронго» сразу понравились глаза — какие-тозеленые, искрящиеся, словно глаза тигрицы в темной глуши джунглей. Красивыйразрез глаз выгодно дополняла аккуратно уложенная прическа каштановых волос.

— Вот это вся моя семья, — закончил Харрисон,потирая руки. — А теперь прошу всех к столу. Иначе Шарлотта будет крайненедовольна.

— Кто такая, эта Шарлотта? — спросил «Дронго» УРосса.

— Его служанка. Она служит у него уже летпятнадцать, — тихо ответил Стивен.

Они сели за стол. Во главе стола оказался сам хозяин. Справой стороны сидели его жена, Боб Слейтер, мистер Холдмен и его супруга. Слевой стороны разместились Роберт и Клаудиа Харрисоны, а также двое гостей. Вовремя ужина хозяин дома старался несколько воздерживаться от своих грубыхшуточек, оскорблявших достоинство присутствующих.

«Надо будет обязательно уехать сегодня же вечером, —подумал про себя „Дронго“, — зачем надо было приглашать меня в такуюдаль?» — недоумевал он.

Словно отвечая на его вопрос, Харрисон сказал:

— Я пригласил вас, мистер Леживр, по весьма необычномуделу. Несколько месяцев назад при таинственных обстоятельствах у меня пропалидокументы из моего сейфа в кабинете, в Лондоне. Мой охранник клятвенно уверял,что ничего не видел. Однако я все-таки не поверил ему и сам провел дознание.Бедняга до сих пор лежит в больнице. Хотя, впрочем, мы с ним быстро поладили.

При этих словах Анна Харрисон взглянула в упор на «Дронго» ион, заметив бешенство в ее прекрасных голубых глазах, едва не поперхнулся.

— Полиция, — продолжал Харрисон, — ничего несмогла найти. Впрочем, криминалисты уверяли меня, что там действовала неотмычка, а мой собственный ключ. Каким образом эти документы пропали,Скотланд-Ярд так и не смог объяснить. Дело расследуется уже третий месяц, нооно зашло в тупик. Я бы не обращался к вам, но эти документы мне очень нужны,мистер Леживр. Если вы согласитесь взяться за розыски данных документов, явыплачу вам любой гонорар, хоть миллион фунтов стерлингов.

— К сожалению, — аккуратно вытирая салфеткой губы,сказал «Дронго», — я не занимаюсь частной практикой. Очень сожалею.

— Подумайте, мистер Леживр, — поднял большой палецправой руки Харрисон, — миллион фунтов. Это огромные деньги.

— Очень сожалею, что вы не сказали мне об этом еще подороге. Иначе я не стал бы сюда ехать, — отчеканивая каждое слово, сказал«Дронго». При этих словах Роберт повернулся к гостю и впервые с интересомпосмотрел на него. А Марта, сидевшая напротив, наоборот, сочувственноулыбнулась.

— Ну, ну, — примирительно сказал Харрисон, —если не хотите, найду другого. Вы же ученый. Для вас такое преступление простоклад. Раскрыли бы его и снова попали бы во все газеты, — решил сыграть натщеславии Харрисон.

— Еще раз прошу меня извинить, но я действительно непрактикую.

— Жаль, — вздохнул хозяин виллы, — ничего, янайду другого. Очень жаль, что сам Стивен занимается только бумажками, а неживыми людьми. Иначе я попросил бы Росса заняться этим преступлением.

Росс выдавил из себя улыбку, стараясь не встречаться сглазами «Дронго».

— Кстати, — оживился Харрисон, — я вспомнил одокладе Росса на конгрессе.

Ведь это он говорил, что нет такого преступления, котороенельзя раскрыть. Есть только плохие следователи.

«Однако память у него хорошая», — отметил «Дронго».

— Да, — согласился он, — об этом говорят, нов чисто теоретическом плане.

— Жаль, — вздохнул Харрисон, — очень жаль. Иначея бы точно выяснил, кто из членов моего семейства имеет такую дурную привычкулазить в мой сейф.

При этих словах все промолчали, даже супруга хозяина нерешилась вставить ни слова.

— У вас неплохая вилла во Франции, — решилпоменять тему разговора «Дронго».

— Да, — быстро согласилась Анна Харрисон, понявшаянамерение гостя, — но, к сожалению, мы не успели еще ее отремонтировать.Только первый этаж.

— Вы недавно взяли эту виллу? — спросил «Дронго».

— Откуда она знает, — грубо перебил женуХаррисон, — она только два года как моя жена, а эта вилла у меня уже пятыйгод.

Анна Харрисон не произнесла ни слова, с силой закусив нижнююгубу.

Очевидно, она вторая жена хозяина, или третья, — понял«Дронго». Впрочем, это было ясно с самого начала, едва Харрисон представилсвоего сына, по возрасту годившегося своей мачехе в старшие братья.

— У вас замечательная вилла, — сказалпримирительным тоном Боб Слейтер, — особенно эта комната дьявола.

— Какая комната? — не понял «Дронго».

— О, — оживился Харрисон, — этопримечательная комната. Она находится на первом этаже в самом конце коридора.Бывший хозяин виллы хранил там разного рода инструменты, предназначенные для«выбивания истины». Там были даже знаменитый испанский «сапог» и итальянские«ножницы» для еретиков. К сожалению, продав мне виллу, он продал эти вещи наотдельном аукционе. И сейчас эта комната пустует. Но я намерен восстановить еев полном объеме.