Книга Лисянский - Иван Фирсов

Нежинский священник не мог знать, что в день появления на свет его младенца, то ли по случаю, то ли по предзнаменованию, в разных краях света, за тысячи верст от Нежина происходили небезынтересные события…

В водах Тихого океана, продолжая второе кругосветное плавание, английский капитан Джеймс Кук записал в своем дневнике:

«Понедельник 2 августа. Поскольку в предыдущем плавании я, как и теперь, пересекал этот океан на пространстве от 40°S и выше, то могу составить следующее суждение в отношении главной цели моих изысканий — Южного материка. Обстоятельства как будто указывают нам, что его не существует, но вопрос этот столь важен, что не предположения, а факты должны решать дело…»

Британским лордам привычно было посылать корабли на поиски новых земель — флот его величества, слава богу, пять веков обогащал корону их короля… Поэтому и опытнейший капитан Кук осторожен — «не предположения, а факты должны решать дело…». Не пройдет и полстолетия — российские моряки докажут обратное: Южный материк существует…

Авторитет Кука высок в Европе. Описанием его первого кругосветного плавания в те дни зачитывается лейтенант французского флота Жан-Франсуа Лаперуз. Он мечтает открыть новые земли в Тихом океане. К тому же Франция все еще отстает от англичан в поисках новых колоний…

Слыхом не слыхивал пока про Кука молодой рыльский купец Григорий Шелихов. Когда в Нежине крестили младенца, он спешил на край России, в далекий Иркутск, и далее, к Великому океану. Построив там небольшие суденышки, он устремится к открытым русскими мореходами берегам Америки в надежде отыскать новые земли на удачу в промысле и добьется успеха, приумножив славу Отечества…

Три искателя, три подвижника. Три судьбы, столь не похожие, но связанные воедино одной страстью истинных первопроходцев — поиском в океанских просторах неизвестных земель…

А что же новорожденный младенец, беззаботно резвящийся в купели?

Минует ровно тридцать лет — и капитан Российского флота Юрий Лисянский поведет свой корабль в первое кругосветное плавание. В просторах Тихого океана он не раз пересечет курсы, которыми хаживали Джеймс Кук, Жан-Франсуа Лаперуз и Григорий Шелихов, посетит места, где бывали они, вспомнит о них — и удача улыбнется ему… Пока же в церкви продолжается служба.

— Помазывается раб божий Юрий елеем радости во имя Отца и Сына и Святаго духа, — священник бережно приподнял сына, повернулся к Востоку и трижды погрузил его в купель с водой, произнося при этом: «Крещается раб божий Юрий во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святаго духа, аминь!»

Немногоголосый, но стройный хор старательно подхватил псалом. Чистые звуки полились в распахнутый притвор, растекаясь по тихим нежинским улочкам…

Древний город Киевской Руси, Нежин, известный во времена Ярослава I, не раз упоминался летописцем Нестором. Расположенный по берегам речки Остер, Нежин укреплял южную границу владений киевских князей. Жители города бедствовали во времена татарского ига, испытали гнет литовских князей и польских магнатов. С зарождением казачества Нежин, один из главных городов Гетманщины, становится полковым городом. Богдан Хмельницкий назначил в состав Нежинского полка 1200 реестровых казаков. В этом полку прадед Юрия «Епифан Лисянский был действительно полноправным есаулом, в 1712 году в походе и жизнь свою окончил», дядя, Демьян Герасимович, впоследствии «определен сотником» в тот же полк. Все Лисянские отличались службой отечеству и, как гласит «Общий гербовник дворянских родов», «Предки Лисянских в древние и новейшие времена служили Российскому престолу разные дворянские службы и жалованы были за оные чинами и другими почестями…» Лисянские владели небольшими имениями в округе, по 10–20 дворов. Федор Герасимович Лисянский состоял и вовсе «беспоместным дворянином». Окончив Духовную семинарию, добросовестной службой в небольшой церкви заслужил доверие и уважение прихожан.

Спустя год после рождения Юрия случилась беда: дотла сгорел дом священника со всеми пожитками. Выручили прихожане — приютили, помогли кто чем мог своему почитаемому пастырю.

Своих сыновей — Ивана, Анания и Юрия, отец обучал с малых лет. Старший, Иван, больше тяготел к псалтырю и часослову, младшие с охотой штудировали грамматику и арифметику.

Федор Герасимович, несмотря на церковный сан, живо интересовался событиями светской жизни. Иногда новости приносили в дом и его родичи.

Юрию пошел уже восьмой год. Однажды осенним вечером 1780 года к ним заглянул сотник Демьян Герасимович, брат протоиерея. Он только что вернулся из Киева.

— Вот тебе, братику, гостинец, приобрел по случаю у киевского лавочника, — и протянул книгу. Он знал, что его брат, большой книголюб, переживал потерю во время пожара добротной библиотеки. Поэтому, бывая в Киеве, Демьян не скупился и ни разу не возвращался без подарка.

Пролистав несколько страниц, Федор Герасимович просиял:

— Добрый подарок. Сия «Книга письмовник» мне знакома, но в другом заглавии находилась в моей библиотеке. Принадлежит она перу Миколы Курганова из Шляхетного Морского корпуса, что в Кронштадте. Человек он ученый, профессор.

— А мне думалось, мореходы — человеки лихие да бедовые, токмо горилку чтят, как наши запорожцы, — ухмыльнулся Демьян.

— Что ты, братец, — рассмеялся Федор Герасимович, — морская служба весьма мудрена, и знания потребны там по всей математике, небесной механике, географии…

— Для чего ж так? — удивился сотник.

— Потому, как мореходы по разным странам света путешествуют, тысячи верст плывут, не видя берега. На море шляхов нема, а кормчему знать надобно ежечасно, в какую сторону плыть. Для того-то науки служат подмогой.

Прощаясь, Демьян спросил:

— Помнишь ли нашего полкового командира Безбородко?

— Ну конечно, — Федор Герасимович не забыл моложавого полковника, любимца фельдмаршала Румянцева. Безбородко часто бывал в церкви Иоанна Богослова на его литургиях.

— Так он, сказывают, нынче в Петербурге, при дворе, в большой милости у государыни…

Когда протоиерей, проводив брата, вернулся, дети начали его теребить:

— Что значит кормчий? Какие такие страны на свете? Где находится море и как по нему плывут люди?

Отец добродушно улыбнулся, погладил бороду, взял со стола раскрытую Библию, часто пользовался он книгами Священного писания, которые знал досконально и считал их средоточием вековой мудрости человечества. В них находил подтверждение множества житейских истин, ответы на разные стороны бытия человека.

— Сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями, — протоиерей посмотрел на притихших детей и пояснил: — Великие земли зовутся материками — Европой и Азией, Америкой и Африкой. Меж ними великие моря — океаны. Наша Малороссия располагается меж двух морей — Балтийским и Черным, издревле прозываемым Русским, — отец Федор минутку-другую помолчал.