Книга Лето придёт во сне. Часть 1. Приют - Елизавета Сагирова

– Что с тобой произошло, Дарья?

– Я упала…

Мысли метались в голове, как вспугнутые воробьи под куполом нашей церкви. Сейчас Агафья спросит, где я упала. А если она уже знает? И тогда моя ложь станет ещё одним поводом для наказания, да ещё каким! Уж что-что, а ложь наша воспитательница карала со всей строгостью.

– Где ты упала?

Решив – будь что будет, я принялась врать.

– Вчера после обеда я вернулась в дортуар, чтобы взять тетрадь по истории… Потому что… потому что утром её забыла. А потом, чтобы не опоздать на урок очень торопилась, споткнулась и упала на дорожке.

Это походило на правду, в приюте дорожки между строениями были вымощены крупным гравием, и чтобы, упав на них содрать колени в кровь, особых стараний не требовалось.

– Допустим, – так же холодно продолжала Агафья, – почему сразу после этого ты не обратилась в медпункт?

– Я опаздывала на урок, – пробормотала я, уронив голову на грудь.

– Такое рвение похвально. Тогда почему ты не сделала этого после уроков?

С перепугу на меня снизошло вдохновение и я, вполне натурально всхлипнув, выдавила:

– А… а потому что сестра Марья стала бы меня мазать йодом. А я боюсь… от него еще больнее.

Голос Агафьи слегка смягчился.

– Глупая. Сестра Марья обрабатывает ссадины не йодом, а перекисью водорода. Сейчас же ступай к ней. И… Дарья, посмотри на меня.

Я подняла глаза. Агафья выставила перед собой указательный палец, как делала всегда, собираясь сообщить что-то по ее мнению очень важное.

– Запомни накрепко – ты будущая женщина, а значит будущая мать. И твое тело не принадлежит тебе одной. Та, которая не заботится о своем здоровье, не заботится и о здоровье будущих детей. Есть ли для женщины более тяжкий грех?

Она приподняла брови, давая мне понять, что ждет ответа.

– Нет, Агафья Викторовна… то есть да… то есть, нет, не существует грех…

– Иди уже, – махнула рукой воспитательница, – Я возьму в столовой порцию на тебя.

– Спасибо, Агафья Викторовна, – я снова склонила голову, и заторопилась к больнице, не веря в то, что так легко отделалась. Упала на дорожке, ха! Только такая зануда, как Агафья, всю жизнь прожившая в четырёх стенах, может поверить будто девочка, выросшая в тайге, способна упасть на ровном месте.

Но как оказалось, не только она. Сестра Марья поверила тоже. Она жалостливо охала, пока обрабатывала мне коленки, и костерила всех, кто по ее мнению был виновен в случившемся. От архитекторов приюта, задумавших такое покрытие для дорожек, до министерства образования, установившего настолько короткие перемены между уроками, что дети должны «сломить голову». В итоге мне даже стало стыдно перед доверчивой и доброй Марьей за свою ложь.

Из медпункта я вышла с настолько туго перетянутыми бинтом коленками, что ковыляла вразвалочку, не в состоянии согнуть ноги. Столовая уже наполовину опустела, но Яринка сидела на своем обычном месте, её рыжую голову было видно издалека. Рядом с ней на подносе стоял мой остывающий обед.

– Спасибо, что подождала, – я неуклюже, боком, плюхнулась на стул, вытянув негнущиеся ноги перед собой.

– Фигня, – отмахнулась подруга, – Ну что? Чего Агафья от тебя хотела?

Я коротко поведала события последнего получаса, и Яринка заметно расслабилась.

– Молодца, отмазалась. А то за лазанье по деревьям Агафья бы тебе всыпала.

Я кивнула и принялась за еду, но видела краем глаза, что Яринка не ест, а продолжает внимательно смотреть на меня. Какое-то время я упрямо пыталась этого не замечать, но потом со стуком положила ложку, и повернулась к ней.

– Что?

– Может, всё-таки расскажешь, что ты на самом деле забыла на дереве? – Яринка хитро прищурилась.

Вот-вот, мою подружку так просто не обманешь, слишком хорошо она меня знает. Да и не собиралась я обманывать, просто выжидала подходящий момент для разговора.

– Расскажу, – сдалась я, – только после обеда и не здесь.

– Когда? – Яринка возмущенно всплеснула руками, – Мы едем в музей анимации после обеда, забыла? А это через двадцать минут!

Я застыла с куском хлеба во рту. Забыла.

В свободные от учебы дни, а это суббота и воскресенье, администрация приюта частенько устраивала детям выезды в город на всякие культурные программы. Но наша группа вчера уже ездила в Новодевичий монастырь, а две поездки за одни выходные – такого еще не было.

– Ну, Ярин… ну, значит, вечером расскажу. Так ещё лучше будет.

Яринка вроде как надулась, но я знала, что это не всерьёз, поэтому спокойно продолжила обед. А к тому времени как закончила, у меня созрел великолепный план.

Сейчас подойду к Агафье, продемонстрирую перебинтованные коленки и пожалуюсь на боль. Она, разумеется, оставит меня в приюте, по её мнению это будет еще и наказание – отлучить воспитанницу от поездки в город. За что наказание? Хотя бы за то, что забыла на урок тетрадь, из-за чего опаздывала, торопилась, и упала. Мораль – девочки, собирайтесь перед занятиями внимательнее, не то, как Дарья, в выходные будете сидеть в приюте.

А мне сегодня того и надо. Когда наша группа уедет (и Агафья в том числе) никто мне не помешает уйти в дальний конец приюта, за прудик, туда, где деревья растут гуще всего. И осуществить задуманное. То, ради чего я вчера лазила на дерево.

Настроение моментально взлетело до высшей отметки, и это не укрылось от Яринки.

– Да, – радостно подтвердила она, – Две экскурсии подряд. Овечек стали чаще выводить пастись.

– Тише ты, – привычно шикнула я, зыркая глазами по сторонам, но взрослых поблизости не обнаружилось, только на кухне гремела тарелками посудомойщица. Была у Яринки очень вредная в нашем положении привычка – вслух говорить всё, что она думала. Поэтому пока подруга не решила углубиться в тему выпаса овечек, я поспешила поставить опустевшую посуду на поднос и покинуть столовую.

Наша группа уже собиралась у крыльца, Агафья строила девочек по парам. Я решительно вдохнула и, направилась к ней, демонстративно прихрамывая.

А дальше всё было так, как я задумала. Воспитательница строго воззрилась на мои перебинтованные коленки, потом на искаженное «страданием» лицо, и громко изрекла:

– Дарья, ступай в дортуар. Ты сегодня никуда не едешь. А вечером еще раз покажешься сестре Марье, – она оглядела притихших девочек, – Вот к чему приводит пренебрежение здоровьем. Уверена, если бы Даша сразу обратилась в медпункт, то сегодня чувствовала себя лучше, и поехала на экскурсию вместе со всеми.

Я уронила голову, изображая сожаление и раскаяние. Подъехал автобус. Многие девочки, перед тем как сесть в него, махали мне рукой и сочувственно улыбались, а Яринка шепнула: