Книга Загадка сорвавшейся встречи - Анна Устинова

— По-твоему, у него целый час рот был полным? — расхохотался Иван. — Мы ведь несколько раз звонили.

— Ваня, какой-то ты у нас стал тупой, — скорбно произнесла Варя. — Луна ел первое, второе и третье. А может, даже и четвертое. Он такой. Он может.

— Слушайте! — возмутился Луна. — Вы так меня обсуждаете, будто я еще не пришел. А я, между прочим, вот он.

И в доказательство Павел похлопал себя по выпуклому животу.

— Действительно, — сказал Иван. — Дайте ему рассказать.

— Валяй, Пашка, — с покровительственным видом проговорил Муму.

— Спасибо, — отвесил ему поклон Луна. — В общем, я действительно подошел с полным ртом к телефону. Но это были не вы.

— А кто? — осведомился дотошный Герасим.

— Если бы знать, — откликнулся Павел.

— С елки свалился? — покрутил пальцем возле виска Муму. — Не знаешь, с кем разговаривал?

— Представь себе, нет, — подтвердил Луна. — Я поднимаю трубку. Меня спрашивают: «Павел?» Я и решил, что этот мужик мне звонит. А дальше пошел какой-то полнейший бред.

И Луна дословно пересказал слова неведомого и невидимого собеседника.

— Бедный дяденька! — тряхнула золотистыми кудряшками Варя. — Он завтра будет какого-то Павла ждать. Этот Павел, наверное, ему очень нужен. Но никто не придет. — Варя выдержала короткую паузу и в рифму добавила: — И всему виной бутерброд.

— Только я совсем не уверен, что с Павлом должен встречаться тот самый дяденька, который звонил мне, — откликнулся Луна.

— Почему не тот самый? — повернулся к нему Герасим.

— Потому что он, похоже, того Павла, с которым якобы разговаривал, знает, — принялся объяснять Луна. — Настолько знает, что велел мне, а вернее, тому, за кого меня принял, быть завтра свеженьким как огурчик. Но какой тогда смысл предупреждать, что пароль остается прежним? Если нужен пароль, значит, на встречу со мной, то есть с тем Павлом, явится кто-то совсем незнакомый.

— Верно, — кивнули друзья.

— Интересная встреча… с паролем, — задумчиво произнес Муму. — Просто так, ради «здорово живешь» незнакомые люди с паролем не встречаются. Там, где пароль, там дело нечисто.

И Герасим с многозначительным видом умолк. Остальные тоже молчали. Кажется, Муму на сей раз был прав. Если даже совершенно незнакомым людям нужно встретиться по какому-то вполне невинному делу, они обычно предупреждают друг друга: «На мне будет серый костюм». Или: «Я, знаете ли, невысокого

роста и к тому же совершенно лысый». Однако в случае, о котором рассказал Павел, встречу назначила третья сторона. Эта же, третья, сторона предупреждала о пароле. Выходит, тут кроется какая-то тайна.

— Где, значит, ты говоришь, тебя завтра ждут? — первым нарушил молчание Иван.

— Не меня, но в Пушкинском, — скороговоркою произнес Павел.

— Ясно, — фыркнула Варя. — Встретятся. Обменяются паролем, чтобы не ошибиться, и пойдут тайно смотреть фильм. Что там у нас завтра в «Пушкинском» идет?

— Темнота. Какое кино? — высокомерно глянул на девочку Каменное Муму.

— А что, Мумушечка дорогой, еще делать в «Пушкинском»? — ехидно произнесла Варя. — По-моему, до сих пор это был кинотеатр на, так сказать, одноименной площади. А в кинотеатрах показывают кино.

— В кинотеатрах, конечно, кино, — одарил девочку убийственным взглядом Герасим. — А вот льва Донателло показывают в Музее изобразительных искусств имени Пушкина. К тому же, сообщаю для некоторых темных личностей, что лев Донателло — это совсем не название фильма, а статуя работы великого итальянского скульптора по фамилии Донателло.

Варя немного смутилась. Правда, потом, немедленно найдясь, скороговоркою выпалила:

— Ах, прости, Мумушечка. Я знаю только одного Льва. И это — Лев-в-квадрате.

Ребята засмеялись. Львом-в-квадрате они, с легкой руки Луны, прозвали дедушку Герасима — Льва Львовича Каменева.

— Ну, так. Повеселились, и будет, — с важным видом изрек Муму. — Дело, по-моему, крайне серьезное. Раз они встречаются в Пушкинском музее, да еще с паролем, скорее всего, задумана кража какого-нибудь шедевра.

— Почему обязательно шедевра? — посмотрел на него Иван.

— Ну, потому что нешедевр красть бессмысленно, — откликнулся Герасим. — К тому же в этом музее — одни шедевры.

— Не совсем одни, — внесла ясность Марго. — Там, между прочим, много копий и слепков. В частности, именно лев Донателло.

— В отличие от Льва-в-квадрате, который совершенно подлинный, — перебила Варя.

— Не смешно, — отрезал Герасим. — Лучше давайте думать, что предпринять.

— А что ты предлагаешь? — посмотрела на него огромными черными глазами Марго.

— Я, естественно, предлагаю выяснить, в чем суть этой встречи, — с важностью отозвался Герасим.

— И как же наш дорогой Мумушечка собирается это выяснять? — вкрадчиво осведомилась

— Разумеется, пойти в Пушкинский музей, — с апломбом изрек Герасим. — Явимся туда в назначенное время, и все сами услышим.

— Ума палата! — вмешался Иван. — Ты хоть подумал, кто и с кем завтра там встретится? Ведь настоящему Павлу не дозвонились.

— Ну и что, — ничуть не смутился Муму. — Павла не будет. Зато второй явится. И мы на него посмотрим. А по возможности и проследим, куда он из музея попилит. Глядишь, и выйдем на след чего-нибудь.

— Очень понятно, — не удержалась от нового выпада Варя.

— Погоди, — жестом остановил ее Луна. — Конечно, на след чего-нибудь мы просто так вряд ли выйдем. А вот если попытаемся понять, что эти типы замышляют…

— Уж наверняка ничего хорошего, — перебил Герасим.

— Нехорошего, Герочка, бывает много, и оно очень разное, — весьма логично отметила Варя.

— Вот именно, — кивнул Луна. — Зачем они встречаются в Пушкинском музее?

— Говорю же вам: картину хотят спереть, — вновь начал отстаивать собственную версию Герасим.

— Прямо завтра? — повернулась к нему Варвара. — Вот так. Придут. Обменяются своим паролем. И свистнут картину безо всякой подготовки.

— Почему без подготовки? — не сдавался Муму. — Может, у них разделение труда. Одни готовят, а другие — воруют.

— Папа решает, а Вася сдает! — пропела Варя.

— Интересно, ты можешь хоть что-нибудь в этой жизни воспринимать серьезно/ — охватило негодование Герасима.

— Могу, но не всякие глупости, — мигом нашлась Варвара.

— Интересно, почему это как я что-нибудь говорю, то обязательно глупости? — сильнее прежнего возмутился Герасим. Худое скуластое лицо приняло агрессивное выражение.

— На этот вопрос, Мумушечка, можешь ответить только ты сам, — с подчеркнуто кротким видом развела руками Варя. — Глупости-то твои, а не мои.