Книга Папа, я проснулась! (сборник) - Марианна Гончарова

Обычно эту партию исполняет ударник, но иногда и дирижер. Есть такие в моем серьезнейшем дирижерском цехе, кто похулиганить любит. Не отходя при этом ни на йоту от партитуры. Кто, используя свое служебное положение, отбирает пистолет у ударника, типа, дай-ка мне пистолетик стрельнуть пару раз. Я бы тоже отобрала бы. И Вероника Дударова моя точно бы отобрала бы.

Йеэх, какое выступление сорвали!!!

Я же говорю вам, господа, говорю же вам: берете охрану — устраивайте экзамен! Да и сами… как-то… Пригласили бы кого из старых интеллигентов. Учительниц каких-нибудь из провинции в очочках — путь бы вас чуть подтянули. По всемирной культуре. А то че-то вскочи-и-или! Побежа-а-али! А эти дураки здоровые — вспрыгнули, обезьяны чисто, пистолет из руки выбили, дирижера схватили, на пол кинули, руки за голову! Персонины дамы завизжа-а-али, в своих атласах запу-у-у-утались.

Нет, мы ничего. Тут главное — успеть фотоаппарат вытащить или хотя бы телефон. Только дирижера жалко было — пострадал…

Полеты во сне и наяву

К сорока годам Толик заскучал. И начал он подумывать, а не заняться ли чем-нибудь. Например, стихи писать или космосом.

— Стихи не надо, — сразу отрезала жена Сима. — Еще чего! Лучше космос давай. А это доход приносит?

— Не знаю, космос — бизнес засекреченный, — отвечал ей Толик в задумчивости, потирая подбородок, закинув голову и вглядываясь в звезды.

И только подумал он про космос, как тут же вроде как начал слышать голоса. Оттуда. Иногда и сам разговор начинал. Эй, говорил, эй, там! А ему вроде как в ответ, мол, че надо, брат? Так и беседовали. О загадках Вселенной, о предназначении человека, о погоде, о ценах и, что важно, об отношениях в семье. Толик не дурак, и чтоб это свое «вроде как» развить и усовершенствовать, принялся семинары посещать, общаться с такими же, обмениваться опытом. Например, с контактерами. Одна — приемщица из химчистки, Зина, потом еще одна в автосервисе чехлы для автомобилей шьет, Тамара. И даже академик одна, Жанна. Нежная, плаксивая и возвышенная. И она ведь как — работала себе библиотекарем в научной библиотеке, куда чуть ли не одни академики шастали, в ус не дула, в кино ходила и куда позовут, хоть и редко ее звали. Потому что она была уж слишком загадочная. А таких, как вы понимаете, мужчины боятся. Особенно академики. Особенно после того, как подралась она как-то на праздновании дня рождения одного ученого. Академика. Получила, значит, случайно сахарницей по голове. Кстати, вот тут у нее все и началось. Ей после этого случилось откровение, что мы тут не одни отроки во Вселенной. И тогда она организовала академию по контактам у себя на дому и, конечно, назначила себя главным академиком. Потому что она ж там прописана, в своей квартире, а остальные, конечно, тоже академики, но простые, поскольку приходящие. Тут же и по телевизору Жанна выступила — телевизионщикам только дай, такие падки на разных нетрадиционных академиков. Поделилась, короче, что да, видела, вот как вас сейчас, встречалась, говорила и путешествовала. Они надо мной всякие опыты делали. И даже норовила пуговки расстегнуть, спиной к камере повернуться и показать под лопаткой место, куда именно они вставили свой чип. И в голову тоже вставили. Но передача шла днем, ее могли смотреть дети, и поэтому ведущий сказал, мол, верим-верим, не надо показывать. А Толик все это как раз смотрел (Жанна всех братьев по своему разуму обзвонила), и ему даже немного обидно стало. Что ж это? Все их видели, все встречались. И Жанна тоже. А он что — одни голоса слышит, и все? И то «вроде как». И он тогда задрал голову на звезды и мысленно попросил тоже ему вызов прислать. Гостевой. В космос. Только подумал — а тут и ему голос: мол, за твое терпение, пытливость, искренность, Толик, мы тебя вообще забираем. На ПМЖ. Вроде как. И жизнь твоя станет лучше, жизнь станет веселей. Можно даже с семьей. Завтра ночью. В районе городского парка, где фонтан «Толстая девочка с огромной рыбой». В радиусе километр-два… Или три. Где-то так. Ну ты понял, Толик.

Поделился Толик с академиком Жанной. Та кокетливо, мол, а меня не захватите, Анатолий Васильевич? Жанна Толику нравилась, и он был даже и не прочь захватить с собой такого академика.

Толик домой пришел, жену, детей построил, объявил неохотно. Мол, семья, отбываю я. А как вы? Со мной или как? Жена, расчетливая Сима, сказала, мол, ну вот что, ты сам туда слетай, если понравится, если получится бизнес открыть, посмотришь, или налоги низкие там, коммунальные, школа там для детей какая, короче, смотайся давай, если выгодно — нас заберешь. А то как мы с места насиженного будем срываться, чего вдруг, мы ж не гуси.

По-быстрому чемодан Толик набил. Памятными фотографиями, дипломами и грамотами за спорт и труд в честь государственных праздников. И два кубка. Потом семь пар носков на первое время, сгущенка, супчики в пакетах, кипятильник электрический компактный. Таблетки от живота и головы. И горсть земли с огорода в носовом платке. Это жена придумала взять, Сима, очень душевно придумала, молодец. Будешь, говорит, над ней причитать в свободное время от инопланетных опытов над тобой, Толечка.

Ну вот и ночь. Попрощался с женой сурово, на детей спящих посмотрел печально. «Прям как в кино», — еще подумал. И пошел на дрожащих ногах. С чемоданом. В парк приперся. А там уже академик Жанна, тонкая натура, платочек теребит в руках, волнуется. Тоже с саквояжем — платьев набрала, не могла себе отказать, и литературу — сама написала. Восемь томов в голубеньких обложках. По нескольку экземпляров, чтобы дарить, а если и получится, то продать.

Вид у этой пары был такой таинственный и решительный, что все ночные хулиганы от них разбежались. Ходили-ходили эти двое с чемоданами вокруг «Толстой девочки с рыбой», ждали… Головы закидывали наверх.

— Сейчас все будет! — каждые полчаса обещал Толик академику Жанне.

Короче, бродили вокруг фонтана, заодно беседовали — рассказали каждый о своей жизни, как и что. Пожаловались друг другу, как их не понимают, родство душ обнаружили. Потом сонные притомились, на скамейку сели. Посидели-посидели, даже задремали, замерзли и — что делать? — потащились домой на рассвете. Домой к Жанне.

И там Толику неожиданно так понравилось — ну прямо как на другой планете. Он там несколько дней проживал, у Жанны. Пока носки не закончились. Потом домой явился.

— Был? — поинтересовалась жена Сима.

— Был.

— Понравилось?

— Да как тебе сказать? — задумчиво протянул Толик. — Не разобрал. Они должны опять знак прислать, чтоб опять туда лететь, к ним, на другую планету.

— Ну а как у них там, — продолжала настойчиво приставать Сима, — вот ты прилетел туда, и что?

— Ну… Уютно там у их. Питание опять же хорошее, — задумчиво отвечал Толик.

Потом он несколько раз еще летал на другую планету. Правда, Сима все удивлялась:

— Толь, а зачем ты туда шампанское берешь? И шоколад? Там что, своего нету, что ли?

А насчет «вроде бы голосов» у Толика как отрезало. Ходит веселый такой, нескучный. Особенно перед очередным полетом…