Книга Вызывающий демонов. Книга 1. Неофит - Таран Матару

Пройдя через кузню, он вышел к небольшому колодцу на улице, из которого Бердон брал воду для закалки железа. Вытянув ведро, он опрокинул его себе на голову после мгновения нерешительности. Туника и штаны тоже намокли, но, поскольку после вчерашнего вечера они были залиты кровью, это тоже им на пользу. Еще несколько ведер и недолгая возня с пемзой, и Флетчер более-менее почистился. Вернулся в кузню, обхватив грудь руками и дрожа.

– Иди-ка сюда. Давай на тебя поглядим, – сказал Бердон, стоя позади него, у входа в свою комнату. Свет от очага отблескивал на его длинных рыжих волосах. Бердон был одним из самых могучих мужчин в деревне, бесчисленные часы в кузне наградили его широкими плечами и грудью, как бочка. По сравнению с ним Флетчер был карликом: невысокий и жилистый даже для своего возраста.

– Так и думал. Побриться тебе надо. У моей тетушки Герлы усы гуще, чем это. Сбрей этот дурацкий пушок и дождись, пока не начнут расти настоящие усы, как у меня.

Бердон подмигнул, подкручивая роскошные рыжие усы, гордо торчащие над всклоченной бородой. Флетчер понимал, что он прав. Если он хочет, чтобы деревенские девушки обращали на него внимание, нужно хоть как-то заботиться о своей внешности. Хотя, честно говоря, сам он был невысокого мнения о женской части населения Пелта. Однако сегодня приезжают торговцы, а они часто берут с собой своих дочек, выросших в городах, в длинных юбках в складку и с завитыми волосами. Хотя Флетчер и знал на собственном горьком опыте, что они будут задирать носы, глядя на него, нет ничего плохого, если сегодня он будет выглядеть получше.

– Иди давай. Пока будешь бриться, достану тебе одежду, в которой будешь ходить сегодня. И никаких возражений! Чем профессиональнее ты будешь выглядеть, тем лучше пойдет торговля.

Флетчер вышел наружу, на холод. Кузня располагалась у самых ворот, деревянный частокол был меньше чем в метре от задней стены его комнатки. Рядом валялись зеркало и небольшой таз для умывания. Достав шкуросъемный нож, Флетчер сбрил редкие темные волоски и внимательно поглядел на себя в зеркало.

Кожа у него была светлая, что не являлось редкостью в северной части Хоминума. Лето в Пелте было короткое, всего несколько недель тепла и солнечного света, когда он носился по лесу с остальными мальчишками, ловя форель в ручьях и жаря лесные орехи на костре. Единственное время, когда Флетчер не чувствовал себя чужаком.

У него были резкие черты лица, острые скулы и темно-карие глаза, слегка запавшие. Густые волнистые черные волосы, которые Бердон состригал с него, как с овцы, когда они вырастали слишком длинными. Флетчер знал, что он не урод, но и не симпатичный, если сравнить с парнями из богатых семей, хорошо откормленными, со светлыми волосами и румяными щеками, каких хватало в деревне. В северных поселениях темные волосы были редкостью, но, поскольку Флетчера младенцем подбросили к воротам, он не удивлялся тому, что отличается от остальных внешностью. Просто еще одна отличительная черта.

Бердон выложил ему на кровать светло-голубую тунику и ярко-зеленые штаны. Поморщившись от выбора цветов, Флетчер промолчал, увидев просящий взгляд Бердона. Такая одежда не будет выглядеть необычной, по крайней мере в базарный день. Торговцы и сами всегда пестро одеваются.

– Дам тебе переодеться, – с усмешкой сказал Бердон, выходя из комнаты.

Флетчер знал, что такие шутки были для Бердона способом выражения чувств, так что не стал обижаться. Он сам был не из разговорчивых, предпочитая находиться наедине с собой и своими мыслями, а Бердон всегда уважал его как человека, с тех самых пор как Флетчер только научился говорить. Странные отношения, между грубоватым и добродушным мастером и замкнутым подмастерьем, но у них все получалось. Флетчер всегда был благодарен Бердону уже за то, что он взял его к себе, когда остальные отказались бы.

Его бросили без ничего, даже без корзины и пеленок. Просто оставили голого младенца в снегу, изо всех сил вопящего у ворот деревни. Богатые его брать не стали бы, а бедные не могли себе такое позволить. Тогда была одна из самых суровых зим, какие довелось пережить Пелту, и с едой было плохо. В конце концов Бердон сам вызвался взять его, поскольку именно он нашел его. Он не был богат, но ему не надо было никого кормить, кроме себя, а его заработок не зависел от времени года, так что во многих смыслах он оказался идеальным кандидатом.

Флетчер всю жизнь хранил глубокую ненависть к своей матери, кем бы она ни была. В конце концов, что за женщина способна бросить своего ребенка нагим в снегу, умирать? Флетчер часто раздумывал, была ли это девушка из Пелта, которая не могла или не хотела его растить. Часто вглядывался в лица женщин, сравнивая их черты лица со своими. Сам не понимал, почему его это волнует. Пустая трата времени. Никто из них и близко не был похож на него.

Одевшись и более-менее пригладив волосы, Флетчер вышел наружу и увидел, что прилавок уже стоит у главной дороги, ведшей от ворот через весь городок. И уже не единственный. Вдоль дороги стояли и другие, ломившиеся от мехов и мяса. Выставили и другой товар: мебель из сосны, которая в изобилии росла на Медвежьих Клыках, горные цветы с серебристыми лепестками, в горшках, для богатых городских домохозяек.

Кожа была еще одним из товаров, которыми славился Пелт, сшитые здесь куртки и жилеты ценились за качество кроя и шитья. Флетчер давно положил глаз на одну куртку, дожидаясь нынешнего базарного дня. Весь год он продавал добытые им шкуры другим охотникам и успел скопить больше трехсот шиллингов ради этой единственной покупки. И сейчас он увидел ее, висящую, на одном из прилавков дальше по улице. Однако Джэнет, швея, которая ее несколько недель шила, сказала ему, что продаст ее за триста шиллингов только тогда, когда за весь базарный день никто не предложит ей больше.

С точки зрения Флетчера, куртка была идеальна. Изнутри подбита пушистым мехом горного зайца, мягким и серым с ореховыми вкраплениями. Сама кожа была выкрашена в цвет темного красного дерева, крепкая, без изъянов. Непромокаемая, немаркая, не порвется, если придется продираться сквозь кустарник в погоне за добычей. Застегивалась она на простенькие деревянные пуговицы, а еще у нее был большой островерхий капюшон. Флетчер уже представлял себя в ней, под дождем, в тепле, присевшим в кустах с наложенной на тетиву стрелой.

Бердон устроился рядом, с наковальней и лежащими горкой подковами. Хотя он и делал оружие и доспех очень качественно, давно стало понятно, что самые большие деньги можно заработать на желании усталых торговцев перековать своих лошадей, чей путь по отдаленным деревням в окрестностях Медвежьих Клыков лишь начинался с Пелта. Конечно, иногда покупали и оружие, поскольку торговцы всегда страдали от разбойников и голодных волков, путешествуя по пустынным горным дорогам, но они обычно закупались этим в городе, прежде чем отправиться в Пелт. Основными покупателями были торговцы победнее, которые не могли позволить себе покупать все по городским ценам, а также те, кто рискнул добраться до первой из деревень безоружным, чтобы лошади смогли затащить в горы побольше товара.

В прошлом году, когда приехали торговцы, Флетчер был занят весь день, и даже поработал, затачивая мечи, когда их прилавок опустел. Очень хороший был год для торговли оружием. Империя Хоминума начала войну на новом фронте, к северу от Медвежьих Клыков. Эльфийские кланы отказались платить ежегодную дань, которую империя требовала за защиту от орочьих племен, живущих в джунглях на юге, на другом конце Хоминума. Империя объявила войну, дабы взыскать дань, и торговцы очень опасались разбойничьих отрядов эльфов. В конечном счете война стала скорее символической, ограничившись несколькими стычками, не более. Стороны приняли джентльменское соглашение не усугублять ситуацию. Обе расы прекрасно понимали одно – главным врагом являются орки.