Книга Он мне приснился. Тени - Ирина Зартайская

– Мерси, – Янка, привстав, сделала реверанс.

Марк откинул со лба чёлку и повернулся к Кире.

– Меня зовут Марк, – представился он и добавил: – Как евангелиста.

– А меня Кира, – сказала она и тоже уточнила: – Как завоевателя.

Марк улыбнулся, и Кире вдруг показалось, что она его уже где-то видела.

Первой нарушила молчание Янка:

– Евангелиста – это та, которая супермодель?

– Нет, – Марк посмотрел на Янку. – Это тот, который апостол, автор одного из четырёх канонических Евангелий.

Янка вскинула брови и закатила глаза:

– А, неважно. Мы тут сапоги принесли.

Марк сел за стол и потянулся за клубникой.

– Мы что, идём в лес? – спросил он с плохо скрываемой иронией.

Тётя Таня, всё это время с умилением наблюдавшая за встречей старых друзей, тут же спохватилась:

– Сейчас я вам лимонной воды принесу.

– Да мы уже пойдём, тёть Тань, – Янка вскочила и потянула за собой Киру. – Нам ещё в магазин за… за хлебом. До свидания.

– До свидания, – машинально повторила Кира и, прежде чем Вертухины успели опомниться, девочки выскочили за дверь.

Янка бежала и волокла за собой Киру.

– Стой, – кричала та. – Да погоди ты!

Янка остановилась, перевела дыхание.

– Чего?

– Неудобно как-то, – отдышавшись, сказала Кира. – Взяли да убежали.

– А ты хотела ещё немного про этих, как там… анархистов послушать?

– Не анархистов, а евангелистов!

Янка пристально посмотрела на подругу:

– Кир, он тебе что, понравился?!

Кира пожала плечами:

– По крайней мере не такое чудовище, как ты рассказывала.

– Ну да, очки пропали – наверное, линзы нацепил. Да и вообще подрос, на человека стал похож. Пошли, чего стоим.

Янка взяла Киру под руку.

– Но как был занудой, так и остался. Ты видела, как он на меня смотрел?

Кира чуть заметно кивнула.

– Скоро цветы начнёт носить, вот увидишь, – Янка задрала голову и посмотрела на небо.

Был вечер. Деревья шуршали молодой листвой, в воздухе пахло жареной картошкой. Где-то вдалеке лаяла собака.

– Хорошо тут, – вздохнула Кира.

– Нормально, – отозвалась Янка. – Только интернета нет. А по мобильному звонить дорого.

Кира резко остановилась.

– А давай в это лето – никакого компьютера!

– Это как? – опешила Янка. – А как же скайп?

– Подождёт твой скайп до осени, ты вокруг посмотри.

Янка огляделась.

– И что?

– А то, что мы уже по самые уши в этом виртуальном мире сидим, а тут, – Кира закружилась на месте, – вон какая красота.

Янка недоверчиво посмотрела на подругу.

– Ты что, на солнце перегрелась? Жаль, жаль… Только один день здесь пробыли.

Кира перестала кружиться и потрясла Янку за плечи:

– Ну давай, а? Никаких скайпов, асек, мэйлов…

– А эсэмэски можно писать?

– Можно, – вздохнула Кира. – Эсэмэски – можно.

– Ну ладно, давай. Только успокойся. Всё равно здесь интернет дорогой.

Кира подпрыгнула и что было сил обняла Янку.

– Пошли домой, ненормальная, бабушка волнуется, – простонала Янка, высвобождаясь из объятий, и потянула счастливую Киру за собой.

Ночью разразилась гроза. Янка с Кирой лежали под одеялом, так что наружу торчали одни носы. Было слышно, как бабушка закрывает дверь на веранду. В окно стучали ветки, и казалось, что весь дом трясётся. То ли от ветра, то ли от страха.

– Про что там в твоей книжке? – спросила Янка и повернулась к Кире.

– Про любовь, конечно, – ответила та, улыбнувшись.

– И только-то? Ну, это скучно…

– И вовсе не скучно, – Кира перетянула на себя одеяло.

– Скучно! – Янка потянула обратно.

– Нет!

– Да!

Одеяло оказывалось то на одной, то на другой стороне кровати, пока наконец не свалилось на пол.

– А всё-таки признайся, что тебе Марк понравился, – Янка строго посмотрела на Киру.

За окном громыхнуло так, что девочки взвизгнули.

– Прямо как в кино, – Кира подняла одеяло.

Янка снова укрылась с головой и глухо спросила:

– Ну?

– Может быть… А может, и нет.

– Может – не может. Устроила тут ромашку! – Янка прислушалась. – Слышишь, как деревья трещат?

– Слышу, – прошептала Кира.

И они стали слушать грозу. А она кряхтела, шумела, шуршала, спотыкалась о корни и запутывалась в кустах. И, только когда девочки уснули, стихла.

Кире снилась книга. Огромная, будто гора, по которой Кире приходилось карабкаться.

«Где-то это уже было, где-то было…», – говорил голос.

Кира нервно листала книгу.

Где-то было… Было, было… Но когда? Где?

Она никак не могла отделаться от мысли, что это происходило с ней. Перебирала в памяти глянцевые и матовые, цветные и чёрно-белые страницы воспоминаний. Раньше она никогда не интересовалась ничем, кроме «содержания», потому что оно ей уже все рассказывало. Всё, что она хотела увидеть и понять, было на первой странице. Но здесь…

Где-то это уже было, где-то было… Глаза бегали по странице… Кира облизала пересохшие губы…

Она впервые заглянула дальше оглавления. Цифры внизу мелькали одна за другой: 5, 18, 45, 60… Кира не понимала, что происходит, почему она не может увидеть жизнь, как раньше? Она произносила звуки, они складывались в слова, слова в предложения…

«Где-то это уже было, где-то было…», – всё шептал кто-то.

Конец, уже конец, а губы не переставали повторять содержание. Что в нём? Она сама? Как же так? Неужели вот так просто кто-то взял и написал книгу о ней? Она знала, что это было. Теперь она знала точно, где и с кем. С ней, с ней самой. В этой жизни… Или в прошлой? Страницы, точно пронумерованные, сложенные в главы и аккуратно сшитые… Вот так просто сшили её движения, склеили канцелярским клеем, ровно и безжалостно. Тысячные тиражи её мыслей, переведённых на разные языки, издали и разослали по городам и странам…

Наутро солнце сияло так, будто грозы и не было. Голубое небо слепило глаза своей чистотой, а земля, умытая и свежая, пахла ягодами.