Книга Общество любительниц плавания имени Дж.М. Барри - Барбара Цитвер

– Знаю-знаю, прости. Спасибо тебе.

Джой чувствовала, как колотится сердце. Она сосредоточилась и сделала несколько глубоких вдохов. Поглядела на высокие, от пола до потолка, окна конференц-зала. Алекс Уайлдер сидел на почетном месте во главе массивного овального стола. Как раз в этот момент он бросил взгляд в сторону двери, увидел Джой и улыбнулся своей фирменной улыбкой в несколько мегаватт.

– Черт! – пробурчала себе под нос Джой, улыбнулась и кивнула в ответ. Отыскала глазами Антуана, и тот, должно быть, заметил, как она волнуется.

– Карьеру так и делают, – торжественно проговорил Антуан. – Когда у сопрано вдруг пропадает голос, на сцену выпускают дублершу.

– Наверное, – с сомнением произнесла Джой.

– Никаких «наверное». Если хочешь знать мое мнение, тебе пора было заявить о себе давным-давно.

– Спасибо, – сказала Джой. Она сделала еще один глубокий вдох, вошла в конференц-зал и закрыла за собой дверь.

Спустя сорок пять минут она предложила собравшимся задавать вопросы и снова задышала полной грудью. Честно говоря, она понятия не имела, как смогла изложить весь материал, но ведь как-то смогла. Она знала все до мелочей. Дейв со свойственной ему небрежностью пару недель назад просто набросал схему, изложил в общих чертах те пункты, которые «они» должны осветить на сегодняшнем заседании, а сам тут же переключился на дела более важные: долгие деловые обеды, партии в сквош, рассуждения о новых проектах – и в эти выходные, пока Джой корпела над таблицами с расчетами и схемами работ, еще и отправился в горы.

Дейв нисколько не сомневался, что выкладкам и расчетам Джой можно верить, теперь он их даже не перепроверял. Под занавес он бы громогласно поблагодарил Джой за неоценимый вклад в решение какой-нибудь элементарной задачи проекта, и у всех сложилось бы впечатление, будто она только и может, что заниматься подбором тканей, мебели и напольных покрытий.

Престон Маккей, один из инициаторов проекта, поднял палец.

Джой с улыбкой повернулась к нему.

– Меня интересует Восточная башня, – сказал Маккей.

– Дормиторий, спальня монахов? – уточнила Джой, находя фотографию и выводя на экран.

Маккей кивнул:

– Что вы хотите там сделать?

Джой набрала воздуха в грудь:

– «Родного» фундамента там нет, стены запросто могут обрушиться.

– Но вы тем не менее хотите попытаться перестроить башню?

– Верно, однако в данном случае «попытаться» – ключевое слово. Не исключено, что нам придется отказаться от башни, но мы не намерены сдаваться без борьбы. Постройка прекрасная, хотя за свою многовековую историю сильно повреждена. Камни можно было бы использовать при реконструкции других строений или для садового декора. – Джой указывала на экране те участки, о которых шла речь. – Разросшийся плющ повредил кладку, в трещинах выросли деревья, так что зубцы на стене во многих местах разрушены. Да и климат сыграл свою роль. За столько-то веков.

Она улыбнулась и замолчала. Но Маккей явно ждал продолжения.

– Здание классифицировано как памятник британского национального наследия, – продолжила Джой, – поэтому все, что бы мы ни задумали сделать, должно получить одобрение Национального совета экспертов по реставрации. Если захотим, можем бросить башню на произвол судьбы: чтобы довести ее до обрушения, разрешений не требуется, – но если мы хотим ее перестроить, а мы хотим хотя бы попытаться, необходимо собрать множество бумаг. Правительство требует, чтобы старинные здания такого рода использовались, чтобы за красивыми фасадами не скрывалась пустота. Поэтому, если мы захотим перестроить башню, Департамент архитектурного наследия потребует вернуть сооружению функциональность.

– Так что же вы планируете делать? – настаивал Маккей.

– Мы хотим, – продолжала Джой, – использовать все камни оригинальной постройки, какие удастся найти на территории. Если их не хватит, возьмем камни из ближайших карьеров, кладочный раствор будет на основе местного известняка. Чтобы укрепить конструкцию, применим стальной каркас, но, разумеется, используя современные растворы и смолы. Когда кладка будет залатана, восстановим башню, укрепим швеллерами, фундамент зальем новым бетоном. Мы планируем построить три этажа и, конечно же, заменить кровлю. Помещения будут декорированы под библиотечные кабинеты, где можно устраивать закрытые обеды.

– На сколько персон? – спросил Маккей.

– Не более шести, – ответила Джой.

Маккей откинулся на спинку стула, явно довольный услышанным. Джой наконец посмотрела на Алекса Уайлдера, который сидел подавшись вперед – весь внимание. Однако не успела она насладиться этим зрелищем, как поднялась еще одна рука – Филипа Карлтона, одного из ведущих архитекторов компании.

– А как вы собираетесь подчеркнуть связь здания с Барри? – спросил он.

Автор «Питера Пэна» был частым гостем в Стэнвей-Хаусе, и они всей командой с самого начала обсуждали, как это лучше обыграть.

– Пока не решили, – честно призналась Джой. – Конечно, мы намерены это сделать – нужно быть сумасшедшим, чтобы игнорировать этот факт, – но до тех пор, пока мы не приедем на место, не увидим его своими глазами, не поймем, какие чувства оно вызывает… до тех пор могут быть только идеи.

– Какого рода идеи? – вмешался вдруг Алекс.

Джой посмотрела на него. Пытается ли он подставить ей ножку или же, наоборот, задает вопрос-подсказку? С Алексом никогда не знаешь наверняка. Разумеется, остается еще вероятность, что он не хочет ни того ни другого, а спрашивает из чистого любопытства. Однако в этом Джой сомневалась. Алекс обожает интриги.

– Мы рассматривали несколько вариантов, – с уверенным видом заявила она. – Можно пойти по пути отеля «Монтелеоне» в Новом Орлеане, где есть номера, названные в честь Юдоры Уэлти, Фолкнера, Капоте и Хемингуэя. Или гостиницы «Мандарин Ориенталь» в Бангкоке, номера которой носят имена Джозефа Конрада, Сомерсета Моэма и…

Джой вдруг осеклась.

– И Ноэла Коуарда! Как же я могла забыть Ноэла Коуарда? Однако комнаты там, пусть и прекрасные, оснащены стандартными достижениями современной цивилизации. Если постоялец не будет знать, что его поселили в номер, скажем, «Хемингуэй», то не заметит никакой связи с писателем.

Другая крайность – место вроде бара «Бемельманс» в «Карлайле», где целая стена расписана Людвигом Бемельмансом[1]. Если мы пойдем по этому пути, то, конечно, используем образы из книг Барри – в нашем случае, вероятно, из «Питера Пэна» – либо в общем декоративном решении, либо в меблировке комнат.

– Ну и к какому варианту вы склоняетесь? – продолжал Алекс ледяным тоном.

«Ах вот как, – промелькнуло у Джой. – Решил показать свою власть».