Книга Дикий мед - Вайолет Уинспир

Она открыла шкаф и нервно подпрыгнула, обнаружив на внутренней стороне дверцы большое зеркало. Ее испугало собственное отражение с лихорадочно и жалобно блестевшими глазами, и Домини толкнула дверцу к стене, чтобы больше не видеть своего отражения. Когда она наклонилась, чтобы достать кожаные дорожные чемоданы, рукав твидового пиджака задел щеку, и Домини отпихнула его, будто руку, протянувшуюся схватить ее.

Внизу, в маленькой гостиной, Поль стоял, одетый в черное, прислонившись плечом к косяку высокого окна‑двери и устремив взгляд на полоску пляжа, протянувшуюся от крыльца виллы к морю. Поднимался ветер, и волны с барашками пены бились о скалы на краю пляжа. Волны сверкали, отражая свет луны из‑за набегающих облаков. Ясно доносился рокот моря, и Поль дотронулся рукой до шрама, как будто этот шум эхом отдавался в его виске. Услышав, что кто‑то вошел в комнату, он сразу же опустил руку.

— Извините меня, сэр, — появившийся из тени Янис обратился к нему по‑гречески, — мадам вызывают по междугородному телефону.

— Мою жену? — Поль — нахмурился.

— Я поговорю сам, Янис, — сказал он и вышел в холл. Он взял телефонную трубку и назвался. He‑медленно до него донесся дрожащий от возбуждения голос Мартина Дейна.

— Поль, я должен немедленно поговорить с Домини, — сказал он. — Пожалуйста, пригласи ее к телефону. Это совершенно необходимо.

— Какого черта, что произошло? — рука Поля крепко сжала телефонную трубку.

— Мой сын… Дуглас. Он все рассказал о деньгах, которые украл у тебя, — о тех чеках, где он подделал твою подпись.

Последовала пауза, словно Мартин Дейн с трудом осознавал то, что его собственный сын способен совершить такое.

— Поль, мой сын почувствовал, что должен сообщить мне — ради Домини… Он говорит, она вышла за тебя, фактически продала себя ради спасения нашей проклятой чести.

— Продала себя?… мне? — хрипло прозвучали в трубке слова. — Что за архаическая идея, мистер Дейн! Это отдает средневековьем.

— Я знаю Домини, знаю, на что она способна ради любимых людей. — В голосе ее дяди послышалась ярость. — И еще знаю, что она никогда не могла бы полюбить вас, Стефанос. Вы не подходите ей. Вы из совершенно иного мира… слышите меня? Я настаиваю, чтобы вы пригласили к телефону Домини, чтобы я смог поговорить с ней.

Поль стоял молча, с окаменевшим лицом, разглядывая стену над телефонным столиком. Его тигриные золотистые глаза сверкнули опасным огнем.

— Я хорошо понимаю, мистер Дейн, что для вас я иностранец и что разговариваю по‑английски с акцентом, — сказал он нарочито подчеркивая акцент, потом добавил:

— Но это ничего не меняет, ваша леди‑племянница теперь моя жена.

— Но брак можно расторгнуть, — торжествующе объявил Мартин Дейн.

— На каком основании? — очень вежливо осведомился Поль.

— Неосуществление брачных отношений. Таков закон.

— Возможно, и есть такой закон, но мы с Домини пробыли наедине пару часов. Она очень желанна, мистер Дейн, а я не английский джентльмен.

Пауза на другом конце линии была зловещей, и Поль коротко и невесело улыбнулся. Мартин Дейн был самым настоящим английским джентльменом и жил по твердо установленным правилам.

— Стефанос, — донесся его нетвердый отрывистый голос, — отпусти Домини. Ты не любишь ее. Тебе просто нужна очаровательная женщина, которую можно наряжать и демонстрировать как символ успеха в светских джунглях. Деньги, блеск — для Домини они не имеют никакого значения.

— Зато имеет большое значение возможность высоко держать голову и смотреть людям прямо в глаза, мистер Дейн, — отпарировал Поль. — Была бы у вас такая возможность, если бы я отправил Дугласа в тюрьму?

— Но сможете ли вы сами держать голову высоко, — грубо спросил Мартин Дейн, — постоянно сознавая, что вы принудили Домини выйти замуж? Да она, должно быть, ненавидит вас!

— Я странный человек, — заявил Поль, — и предпочитаю, чтобы моя жена скорее честно ненавидела меня, чем бесчестно любила. — С этими словами он положил трубку телефона, потом снова поднял ее и положил на телефонный столик рядом с аппаратом. Трубка тихо гудела, пока он шел через маленькую прихожую к столовой, где Янис заканчивал накрывать на стол. Поль сказал ему, что оставил трубку на столе и хочет, чтобы она там и оставалась. Янис не задал никаких вопросов. Он был греком, а Поль хозяином в собственном доме.

— Стол выглядит празднично. — Поль потрогал бархатистые лепестки темно‑пунцовой розы в вазе, стоящей посреди стола, напротив мест, предназначенных для него и Домини. Витые свечи янтарного цвета ждали, когда их зажгут.

— Через десять минут я буду подавать ужин, сэр, — сообщил ему Янис.

— Тогда мне лучше сходить за своей женой. Какого черта женщины всегда так долго одеваются, а?

Янис улыбнулся, его темные глаза проследили за тем, как Поль вышел из комнаты. Он тоже потрогал лепестки красных роз, и от его вздоха дрогнуло пламя зажженной спички, поднесенной им к свече.

Поль поднялся наверх и прошел по лестничной площадке до двери в комнату Домини. Он тихонько постучал. Ответа не было, и он повернул ручку и вошел в комнату… взгляд его сразу остановился на полуоткрытой двери между их спальнями. Он нахмурился, и толстый ковер заглушил его шаги, пока он двигался к этой двери.

— Ну, и чем ты занимаешься, как ты считаешь?

Вопрос этот обрушился на Домини и, как холодная вода, вернул ее к реальности. Она выпотрошила все ящики комода и туалетного столика, выдвинув их до предела. Рубашки, белье и галстуки были беспорядочно раскиданы на кровати. Она тщательно перерыла всю комнату и в этот момент перебирала содержимое портфеля, который выпал из ее рук, когда она испуганно повернулась лицом к Полю, и кипа деловых бумаг рассыпалась по полу.

Они стояли, уставившись друг на друга, и Домини застыла от холодного презрения во взгляде своего мужа.

Крупными шагами он подошел к ней через всю комнату и схватил за плечи. Она все еще была завернута в сиреневое банное полотенце и запуталась в нем, когда Поль рывком потянул ее к себе.

— Что ты ищешь? Фальшивки твоего кузена? — Рот его презрительно покривился, темная прядь волос легла на побагровевший шрам. — Моя очаровательная безмозглая дурочка, неужели ты думала, что я настолько глуп, чтобы держать их здесь, где ты можешь до них добраться? Они благополучно лежат в сейфе банка в Лоуэ. Я привез их, когда ездил договариваться насчет аренды виллы.

Глава 2

Чеки благополучно хранятся в банковском сейфе в Лоуэ!

Этими словами он погасил последние искры надежды в душе Домини, и она стояла, не чувствуя боли, причиняемой пальцами, яростно сжимавшими плечи. Ей следовало бы самой догадаться, что он не оставит ни малейшей возможности для побега. Он заплатил за нее слишком высокую цену и пока еще не получил того, что считал процентами от вложенного капитала.