Книга Морок - Юлия Аксенова

— Не надо! — воскликнул он.

— Ну, перестань! Не порть красоты момента.

Она аккуратно стащила с него ботинки.

Полулежа на диване в гостиной, Виктор, конечно, все рассказал жене, севшей у него в ногах с миской клубники, о событиях двух прошедших дней. Он давно знал: Джей расспросит его о любых делах и неприятностях так, что захочется все выложить, и выслушает так, что станет легче. И на этот раз, тихо разговаривая с женой, потеряв счет времени, Виктор ощущал, как тревоги и огорчения тяжелого дня растворяются, постепенно теряя власть над его душой.

Правда, одну тему он постарался обойти — и преуспел в этом. Она не имела прямого отношения к сути событий, не влияла на расследование истории. Но эта тема заставляла его испытывать стыд и тревогу. Все было настолько субъективно и, на сторонний взгляд, несущественно, что Виктор был уверен: если жена и прочитает злополучное «интервью» в «Звездной жизни», она ничего не заметит. Даже она, со своей тонкой проницательностью, ни о чем не догадается, пока он не расскажет ей сам. Ему стало бы легче, если бы рассказал, но он опасался, что его иррациональная тревога передастся Джей, а пугать ее Виктору совсем не хотелось.

Долго ли, коротко ли, они, наконец, заметили, что проголодались, и встал вопрос об ужине. Виктор категорически воспротивился, чтобы Джей возилась с готовкой: только вернулась — и сразу к плите! Приехав в Англию раньше намеченного срока, она и так ради него поступилась своими желаниями.

— Пойдем в ресторан, — предложил он. — Или лучше знаешь что? В кино. Хочется что-нибудь легонькое посмотреть. И там поедим в кафешке.

Жена с сомнением посмотрела на него, явно колеблясь. Ей нравилась идея, но муж вернулся с работы таким разбитым! Виктору, честно говоря, и правда не очень хотелось двигаться с места, хоть он и чувствовал себя гораздо лучше.

— Давай так, — вдохновенно воскликнула Джей после короткого раздумья. — Мы закажем ужин на дом в «Забавном торопыге», а пока доставят, я схожу в видеопрокат и возьму что-нибудь хорошее. Может, про природу взять, а не художественный, как думаешь? Я бы еще раз что-нибудь с Эттенборроу посмотрела.

— Отлично! Давай вместе сходим.

— Ну, Витя! Ну, зачем?! — запротестовала она. — Ведь ты целый день провел на работе, устал. А я сидела в четырех стенах, даже в сад не выходила из-за дождя. Мне в удовольствие пройтись, дохнуть свежего воздуха.

— Ладно. — Виктор поднялся с дивана, чтобы из-под кипы газет на журнальном столике извлечь меню «Забавного торопыги».

— У тебя деньги в куртке есть? Я возьму? — крикнула жена из прихожей.

— Конечно, что ты спрашиваешь!

— Спасибо! — Жена показалась в дверях гостиной. Она была уже одета, на шее — подаренный им шарф. Виктор улыбнулся: он не сомневался, что Джей сразу повяжет обновку, если вещь действительно понравится. Она терпеть не могла ждать и выбирать подходящий момент. — А то лень за кошельком наверх подниматься.

Она скрылась, через минуту хлопнула входная дверь.

Виктор взглянул на часы. Они с Джей слишком долго просидели, беседуя и обнимаясь. Уже так поздно! Не надо было ее отпускать.

«Мистер Смит, но как вы ее нашли? — с тихим отчаянием в голосе спросил тогда Тимоти. — Как вы поняли, что она — именно та женщина, которая вам нужна и которой нужны вы?» — «Да не надо никого искать, метаться и прилагать бешеные усилия: само придет, и вы сразу ее узнаете!» В данном случае с его слов было записано точно. Лучше бы они все переврали.

Во-первых, это была неправда! До того, как он встретил Джей, Виктор и ошибался, и отчаивался, и даже побывал в браке. И узнал он ее не сразу: он до сих пор каждый день и каждый час, проведенные с женой, заново делает открытие: оказывается, они подходят друг другу, они могут и хотят быть вместе.

Во-вторых и главное: с каким самодовольством он это сказал! Как будто в том, что он встретил Джей, была его заслуга! Как чудовищно похваляться этим хрупким, абсолютно не заслуженным счастьем, этим непостижимым подарком судьбы! Советы он давал этому бедному мальчику, учил жизни… Чему он мог научить? Разве он знал, разве понимал, как досталось ему то, что досталось, и надолго ли это ему дано.

Виктор снова взглянул на часы. С тех пор, как за Джей закрылась дверь, прошло не больше четверти часа.

Он устроился за журнальным столиком у окна с кипой свежих газет и принялся просматривать их, прислушиваясь, не брякнет ли калитка и не раздадутся ли шаги на дорожке, к крыльцу.

Он терпимо относился к разлукам с любимой женой и детьми — как коротким, так и длительным. Умел находить радость в телефонных звонках, электронных весточках, предвкушении встреч. Но почему-то в этом году, когда она, как обычно, повезла детей на лето в Россию, он извелся за тот месяц, что она провела на даче у матери. Звонки на сей раз не помогали, он не мог дождаться встречи. Осунулся, стал раздражаться по пустякам. Он совершенно не понимал, в чем дело, и решил, что виной излишней сентиментальности — его сороковник, который в последнее время стал разными способами напоминать о себе.

Джей особенно любила в Подмосковье конец мая и июнь, всегда старалась провести это время там. Она собиралась вернуться 25 июня. Она поступала так всегда, если ездила одна, без него, и, расставаясь, утешала его одними и теми же словами: «Солнце повернет на зиму, мне станет грустно, и я приеду к тебе». Но на этот раз она, видимо, почувствовала что-то особенное в его голосе и, поменяв билет, вернулась почти на неделю раньше. Виктор был горячо ей благодарен и очень ее жалел: Джей так всегда старалась надышаться, насладиться самым долгим днем в году. В Москве ей бы это удалось: там сейчас стояла отличная погода, а здесь — целый день шел серенький дождь, солнце так и не показалось из-за облаков.

Привезли заказанный ужин. К счастью, он был плотно упакован, так что не издавал никаких раздражающих аппетит запахов.

На улице стояла тишина, лишь изредка нарушаемая шумом какой-нибудь проезжающей машины. Прошла компания галдевших и громко гикавших юнцов, нетрезвых, судя по неразборчивым выкрикам. Простучали и удалились одинокие шаги.

Виктор опять взял маркер, сдвинул на нос, поморщившись, совсем новое для него орудие труда — очки — и, вернувшись к работе с газетами, постепенно увлекся.

Когда он вновь взглянул на часы, то обнаружил, что они начали отсчитывать второй час с тех пор, как жена вышла за порог. Облака так и не расступились, от чего небо было темным. Как быстро и незаметно наступил поздний вечер!

Виктор обругал себя за то, что забыл о времени. Он почти не сомневался: что-то случилось, раз ее нет так долго.

Набрал номер ее мобильного. Жена ответила с третьего гудка.

— Что случилось, милый? — спросила она с легкой тревогой в голосе.

— Это у тебя что случилось? — У него камень свалился с души, он не мог говорить, не улыбаясь. — Тебя уже знаешь сколько нет?