Книга Война без особых причин - Александр Багой

Потом также весело и дружно выгрузились и взрослые собрались вокруг накрытого на скорую руку стола. Все смеялись, поднимали тосты. Кто-то показал на меня и предложил выпить за нового хозяина, мне налили сока и все смеясь потянулись ко мне чокаться. В конце концов у меня стали слипаться глаза и отец отнес меня в мою комнату, уложил в огромное старое кресло, служившее мне кроватью и укрыл. Я уснул. Мне было семь лет.

Через несколько дней я играл на полу в солдатики, когда услышал голос мамы.

– Не знаю, что делать, Таисья Егоровна, – говорила она, не с кем оставить мальчика. Мы с мужем на работе весь день. В садик отдавать глупо, ему через три недели в школу, а одного оставить боюсь.

– Не волнуйся Оленька, – отвечал ей женский голос – давай я за ним посмотрю.

– Ой, Таисья Егоровна, вам наверно неудобно будет, – возразила мама.

– Да брось, Оленька. Я своего Колю вырастила, на флоте он теперь служит, что же я за твоим не услежу.

– Не знаю как вас благодарить, Таисья Егоровна, – сказала мама – мы вам заплатим..

– Ну что ты, Оленька, – обиделась мамина собеседница, – какие счеты между соседями.

– Спасибо вам Таисья Егоровна. Вадик у меня послушный мальчик, он вам хлопот не доставит.

– Вадик! – позвала меня мама, – иди сюда!

Я неохотно оставил солдатиков, подошел к ней и увидел, с кем она разговаривала. Это была маленькая сухонькая старушка в платочке.

– Вадик, – сказала мне мама– мы с папой днем на работе. Ты будешь оставаться у бабы Таси. Хорошо? Я посмотрел на бабу Тасю. Она показалась мне доброй.

– Хорошо,– серьезно ответил я. – Буду – и не понял почему взрослые засмеялись. Мама присела на корточки и обняла меня.

– Слушайся бабу Тасю и не шали, ведь ты у меня большой. Договорились?

– Договорились, – ответил я.

– Ну иди, играй, – сказала мама. Я пошел к себе и услышал, как мама сказала бабе Тасе:

– Видите, Таисья Егоровна, квартира пустая совершенно. В «Мебельном» ничего нет, а у нас Вадику даже спать негде. Представляете, он спит в старом кресле!

– Так я тебе помогу, Оленька, – ответила Баба Тася. – Гарнитур не обещаю, но диванчик ребенку устрою.

– Как? – не поверила мама.

– Я ведь в «Мебельном» убираю, – сказала баба Тася – У нас как раз раздвижные диванчики есть. Завтра вечером приходите.

– – Ой, баба Тася, – всплеснула руками мама – как мне вас благодарить? Вы прямо наша спасительница.

– Ерунда, Оленька, – сказала баба Тася – люди должны помогать друг другу – ее голос дрогнул, – может и моему Коленьке кто поможет. Мама сочувствующе вздохнула в ответ.

На следующее утро мама разбудила меня рано. Я быстро оделся и она отвела меня через площадку в квартиру бабы Таси. Они коротко переговорили о чем-то, я не слушал о чем; мама еще раз наказала мне вести себя хорошо и ушла. Баба Тася подтолкнула меня в комнату.

– Иди, Вадик, поиграй, – сказала она. – Скоро кушать будем. – И ушла на кухню.

Я осторожно прошелся по комнате, привыкая к новому месту. Играть мне не хотелось. Я с любопытством оглядывался по сторонам. Квартира у бабы Таси была не большая, однокомнатная. Остановка скромная. Деревенские половики. Старенький телевизор с крошечным экранчиком. У одной стены шифоньер и сервант. У другой – железная кровать с блестящими шарами на спинках. На кровати – горка подушек. Но мое внимание привлек сервант. В нем, там, где обычно ставят хрусталь или посуду (у нас дома так и было) стояли корабли.

Я приблизился к серванту. Я знал, что нельзя трогать чужое, мама много раз говорила мне это. Но корабли притягивали меня словно магнит. Я ничего не мог с собой поделать. Они были разные. Парусники и современные. Все маленькие. Модельки. Самый большой сантиметров двадцать наверное.

Я прислушался. Баба Тася возилась на кухне. Даже кажется что-то напевала, или это было радио? Я не знал. Стараясь не шуметь я открыл дверцу серванта. Протянул руку и коснулся, только коснулся одного из них, парусника и сразу отдернул руку. Воровато оглянулся. Никого. Это придало мне смелости. Я дотрагивался до них. Брал в руки. Бережно. Очень бережно. Боялся сломать. Это был восторг. Ничего еще в жизни я не хотел так страстно, как эти корабли. Отдал бы за них все игрушки в мире. Я так увлекся, что потерял счет времени. Ничего не видел и не слышал вокруг.

И когда кто-то кашлянул за спиной, я подскочил от испуга и чуть не выронил кораблик, который держал в руках. Баба Тася подошла и забрала у меня этот кораблик.

– Я их только посмотрел – сказал я – Извините, я больше не буду.

– Ничего – ответила она, ставя корабль на место и добавила – Их сыночек мой делал, Коленька… Во флоте он. Скоро вернется…

Я задрав голову посмотрел на нее. Баба Тася не отрывала взгляд от кораблей.

– Скоро… – повторила она. Одинокая слеза выкатилась из уголка глаза. Баба Тася вытерла ее кончиком платка.

– Ну иди мыть руки и за стол – сказала она и погладила меня по голове – Я борщ сварила. Любишь борщ-то?.

– Люблю – ответил я.

… Вечером я взахлеб рассказывал родителям о кораблях. Залез к отцу на колени и говорил, поглядывая то на него, то на маму. У меня была тайная надежда, что они что-нибудь сделают, я не знал что – может купят – но корабли станут моими. Я описывал их снова и снова… Мама отослала меня спать, я услышал как она говорила отцу.

– Слава богу, что этот Коля в армии. Мне женщины говорили, что от него здесь прямо стонали все – такой хулиган был. Даже милиция сделать ничего не могла. А однажды, мне соседка рассказывала, этот Коля … – тут мама таинственно понизила голос. До меня доносилось лишь неразборчивое бубнение. Сколько я ни прислушивался, так ничего и не разобрал. В конце-концов, незаметно для себя я уснул. Приснилось мне море, в первый раз в жизни. Мне снилось, что море затопило наш двор. Я стою на балконе, вода плещется у моих ног. А прямо через двор, вереницей, один за другим, плывут корабли, парусники и современные. Я прыгаю, кричу, машу им рукой. Я тоже хочу с ними. Но корабли не останавливаются, проходят мимо и исчезают в дали. Я остаюсь один.

4

– Что ты сидишь дома? – спросила мама – иди погуляй.

– Мне одному скучно, – ответил я.

– Так подружись с кем-нибудь! – сказала мама. – Вон ребятишки во дворе играют. Иди к ним.

И мама вытолкнула меня за дверь. Я съехал по перилам вниз выбежал из подъезда и остановился. Легко сказать – подружись, а как? Я подошел к лавочке, сел и стал ковырять носком сандалии землю. Уже неделю я жил в новом доме, а друзей у меня не было.

Пацаны в песочнице о чем-то спорили. До меня долетали их крики и смех. Я тоскливо вздохнул.

Толстый щекастый пацан вылез из песочницы и пошел в мою сторону. Я с надеждой наблюдал за ним. Пацан встал передо мной.