Книга Охота на лис - Майнет Уолтерс

— Ничего, — торжественно повторил Вулфи.

Отец протянул руку за бритвой.

— Зачем же спрашивать о том, что я делаю, если тебя не интересует ответ?

— Я просто хотел поздороваться. Ведь в фильмах так часто здороваются. «Привет, дружище, как делишки, что делаешь?» — Вулфи поднял руку ладонью наружу, разведя пальцы. Она отразилась в зеркале рядом с плечом Лиса. — А потом нужно еще ударить ладонью о ладонь.

— Ты смотришь слишком много этих чертовых фильмов. И ты слишком сильно начинаешь напоминать янки. А кстати, где тебе удается их посмотреть?

Вулфи выбрал самое безопасное объяснение:

— Помнишь, на нашем последнем месте мы с Кабом познакомились с одним мальчиком? Он жил в доме… и мы говорили: «Давайте посмотрим видик, пока мамы нет дома».

То, что сказал Вулфи, не было ложью в прямом смысле слова. Мальчик действительно приглашал их к себе домой до тех пор, пока его мать не узнала и не прогнала их. Но знакомство Вулфи с кино имело совсем другую историю. Когда Лиса не было дома, Вулфи воровал деньги из жестяной коробки, стоявшей под родительской кроватью, и, когда они делали стоянку неподалеку от какого-нибудь города, тратил украденные деньги на билеты в кино. Вулфи не знал, откуда берутся деньги и почему их так много, но Лис, кажется, ни разу не заметил пропажи.

Лис в ответ пробурчал нечто неодобрительное и почесал кончиком бритвы выбритые полосы на коротко выстриженной макушке.

— А что сучка делала? Она тоже туда ходила?

Вулфи уже привык к тому, что его мать называют сучкой. Он даже сам иногда ее так называл.

— Мы ходили туда, когда она болела.

Удивительно, как отец ухитряется не порезаться такой острой бритвой. Было что-то противоестественное в том, что он так часто водил по своему черепу ее кончиком и ни разу даже не поцарапался. Бреясь, Лис никогда не пользовался мылом, чтобы сделать бритье легче и приятнее. Иногда Вулфи задавался вопросом, почему Лис просто не сбреет все волосы вместо того, чтобы превращать залысины в неровные полоски, одновременно позволяя прядям сзади и по бокам отрастать ниже плеч в виде хаотических косичек, становившихся все более жидкими и беспорядочными по мере того, как волосы редели. Вулфи замечал, что облысение сильно беспокоит Лиса, но не мог понять почему. У крутых парней в фильмах головы часто бывают совершенно лысые. Например, у Брюса Уиллиса.

Он встретился глазами со взглядом Лиса в зеркале.

— На что ты уставился? — рявкнул Лис. — Чего тебе надо?

— Если так пойдет и дальше, ты скоро станешь лысым, как коленка, — сказал мальчик, указывая на пряди черных волос, плавающие на поверхности воды. — Тебе нужно пойти к врачу. Ненормально, если волосы выпадают, когда ты просто трясешь головой.

— Откуда ты знаешь? Может, это наследственное? Может, то же самое ждет и тебя?

Вулфи взглянул на отражение своей светловолосой головы в зеркале.

— Вряд ли, — ответил он, осмелев из-за явного желания Лиса продолжить разговор. — Я же ни чуточки на тебя не похож. Могу спорить, что я пошел в маму, а она не лысеет.

Не следовало говорить такое. Мальчик понял, что совершил страшную ошибку, едва только закончил свою фразу. Глаза отца угрожающе сузились.

Вулфи попытался было увернуться, но громадная ручища Лиса схватила мальчика за шею, и бритва срезала кусочек кожи у него под подбородком.

— Кто твой отец?

— Ты мине отец, — захныкал Вулфи, и на глазах у него выступили слезы. — Ты, Лис.

— О Господи! — Лис отбросил ребенка в сторону. — Ты же ничего не способен запомнить! Мне… меня… мной, а не мине! Как надо правильно произносить слова? — Он больно схватил мальчишку за волосы.

— Г-г-грамматика?

— Произношение, ты, невежественное маленькое дерьмо! Произношение и склонение местоимений.

Вулфи на шаг отступил от отца, пытаясь пальцами зажать ранку на подбородке.

— Зачем так заводиться, Лис? — проговорил он, изо всех сил стараясь доказать, что вовсе не так глуп, как считает его отец. — Мы с мамой смотрели «волосы» в Интернете, когда последний раз были в библиотеке. Я запомнил слово, которым называется болезнь, — он действительно заучил произношение того слова, которое они с матерью отыскали в Сети, — «ол-о-пек-ия». И так много всякого про нее написано… и много можно сделать, если бы ты захотел.

Глаза Лиса снова угрожающе сузились.

— Алопеция, ты, идиот! Греческое слово, которое означает лисью чесотку. Ты омерзительно необразованный. Неужели эта сучка не способна научить тебя хоть чему-нибудь? Как ты думаешь, почему у меня прозвище «Проклятый Лис»?

У Вулфи имелось собственное детское объяснение обоих слов. По его мнению, «Лис» означало мудрость, а «Проклятие» значило жестокость. И такое прозвище очень подходило отцу. Глаза Вулфи снова наполнились слезами.

— Я только хотел помочь. На свете много лысых. В лысине нет ничего особенного. Часто, — он сделал усилие, чтобы воспроизвести сложное слово возможно точнее, — айопекия проходит, и волосы отрастают снова. Может, и с тобой случится то же самое. Тебе просто не нужно волноваться. Там сказано, что волосы могут выпадать из-за переживаний.

— А что бывает редко?

Мальчик схватился за спинку стула, так как колени у него дрожали от страха. Он чувствовал, что зашел слишком далеко, запутавшись в словах, которые не мог толком выговорить, и в информации, которая все больше и больше злила Лиса.

— Там было что-то написано о раке… — он сделал глубокий вдох, — диабете, артрите, из-за которых такое может случиться. — И затем быстро затараторил, чтобы успеть высказать все, пока отец снова не выйдет из себя: — Мы с мамой думаем, что ты должен пойти к врачу, ведь если ты на самом деле болен, какой смысл притворяться, что ты здоров. Нетрудно же пойти и записаться на прием к врачу. По закону, странники и цыгане имеют такое же право на медицинское обслуживание, как и все остальные люди.

— И сучка на самом деле сказала, что я болен?

Ужас Вулфи отразился у него на лице.

— Н-н-нет. Она н-н-ничего не говорила о тебе.

Лис сунул бритву на деревянную полку рядом с умывальником.

— Ты лжешь! — рявкнул он, вновь повернувшись к мальчику. — Говори мне, что она сказала, или я прямо сейчас все дерьмо из тебя выпотрошу.

«У твоего отца не в порядке с головой… Болезнь твоего отца…»

— Ничего не говорила, — с трудом выдавил из себя Вулфи. — Она ничего мне про тебя не говорила.

Лис вглядывался в перепуганные глаза сына.

— Тебе бы лучше сказать правду, Вулфи, иначе я сейчас же выверну твою миленькую мамочку наизнанку. Ну, еще одна попытка. Что она говорила обо мне?

Нервы у ребенка не выдержали, и он бросился к заднему выходу, нырнул под фургон и закрыл лицо руками. Он все сделал не так. Теперь отец убьет маму, а социальные работники обнаружат синяки. Он бы помолился Богу, если бы умел молиться, но Бог оставался для него какой-то непостижимой туманной сущностью. Как-то однажды мать сказала ему, что, если бы Бог был женщиной, он бы помог им. Иногда Бог представлялся Вулфи чем-то вроде полицейского. Если ты повинуешься его правилам, он к тебе хорошо относится, если нет — отправляет тебя в ад.