Книга И вернуться - Эндо Биндер

у меня такое чувство, что мы не должны — или не можем — вернуться сейчас без… — он пожал плечами. — Мы всё ещё можем вернуться в разумные сроки. Когда перед нами весь макрокосмос, почему бы не продолжить?

Мур согласился. Почему, он не знал. В первую очередь, он хотел протестировать новый двигатель. По крайней мере, они могли бы без особого риска посетить ближайшую звезду. Но, возможно, их вела та таинственная штука, которую называют судьбой.

Корабль нёсся сквозь пустоту, словно во сне. Солнце за их кормой постепенно исчезало, пока не превратилось в обычную звезду. Как и предсказывал учёный, их скорость не была ограничена никакими факторами. Не увеличивалась их масса и не уменьшалась способность их топлива достигать более высоких скоростей, как того требовала формула Эйнштейна. Они начали осознавать, что вся астрономическая наука Земли разрушилась, как карточный домик.

Мур тянул на себя регулятор ускорения, пока инерция не вдавила их в спинки мягких кресел. Через несколько часов он произвёл триангуляцию Солнца, Сириуса и Альфы Центавра и обнаружил, что они уже движутся в три раза быстрее света — по старым меркам. И всё же свет ускорялся всё быстрее, потому что они могли видеть звёзды позади себя.

Это было похоже на сон.

Иногда Мур часами сидел, глядя на мириады солнц, медленно покачивая головой. Было нелегко принять вещи, противоречащие всем учениям земной науки. Три дня спустя, судя по хронометру, Мур применил торможение.

Проксима Центавра, к которой они направлялись, возникла из космоса и становилась всё ярче. Ещё до своего прибытия они могли различить все три компонента системы Центавра — два мощных жёлтых солнца и один чрезвычайно маленький белый карлик, величественно вращающиеся вокруг общего центра тяжести. Последняя, Проксима Центавра, в настоящее время, на своей орбите, являлась ближайшей к Солнечной системе звездой.

Мур замедлил ход корабля и взял курс сквозь систему. Двое межзвёздных путешественников с нетерпением смотрели на группу из трёх звёзд, с трудом веря, что они действительно здесь. Они покинули Плутон всего неделю назад!

Мур повернул к доктору ошеломлённое лицо.

— Теперь я понимаю, что чувствовал Колумб! — торжественно прошептал он. — Мы первые люди, которые увидели звезду, отличную от нашей, с близкого расстояния — подвиг, который до сих пор считался невозможным. Мы открыли новый мир!

Темплтон улыбнулся.

— Вы помните, Колумбу говорили, что его путешествие невозможно, что он упадёт с края света. Кажется, человечество постоянно возводит для себя непреодолимые барьеры на пути к новым достижениям. И теперь, когда мы зашли так далеко, что должно помешать нам двигаться дальше и увидеть ещё больше Вселенной?

Мур кивнул, охваченный энтузиазмом, столь же сильным, как тот, что светился в глазах доктора Темплтона. Если у Мура и были какие-то сомнения в том, что учёный, возможно, всё-таки ошибался, то они полностью развеялись. По старой теории, никто не смог бы достичь Альфы Центавра за неделю! Теперь на них снизошло некое спокойствие. Они продолжат свой путь, отвечая на призыв Вселенной. Даже их жёны были забыты.

— В каком направлении нам двигаться? — спросил Мур, слегка удивлённый мыслью о том, что здесь не все дороги ведут в Рим или вообще на Землю.

— К созвездию Стрельца, — прозвучал голос Темплтона, — До центра галактики Млечный Путь пятьдесят тысяч световых лет по старым меркам, но меньше одной пятитысячной от этого по моим!

— Это всё ещё долгий путь! — пробормотал Мур, уводя корабль от системы тройных солнц Центавра.

Они летели всё дальше и дальше, набирая большую скорость, чем раньше. Звёзды начали проходить мимо них с прецессией, как будто они были телефонными столбами вдоль железнодорожного полотна. Когда их скорость возросла до невероятных величин, Мур испугался.

— Предположим, нам не повезло пролететь рядом с другой звездой, — выдохнул он, — или столкнуться с ней! При таком значительном уменьшении размеров космос уже не так пуст, как раньше!

Темплтон усмехнулся.

— Согласно старой теории, космос был похож на коробку длиной в 1000 миль в каждую сторону, в которой жужжали шесть ос, символизирующих солнца.[3] Согласно новой теории, космос похож на коробку размером в 10 миль в каждую сторону, в которой находятся те же шесть ос. Как вы думаете, там ещё может остаться достаточно места?

Мур ухмыльнулся. На мгновение воображение взяло над ним верх. Раньше пространство было невообразимо пустым. Теперь, несмотря на то, что его сжали в тысячи раз, оно всё ещё оставалось невообразимо пустым.

Когда его страхи улеглись, а двигатель заработал без сбоев, не привлекая к себе постоянного внимания, Мур начал проводить больше времени у иллюминаторов, изучая эту странную новую вселенную. Его глаза увидели вблизи то, что раньше было возможно только с помощью гигантских телескопов Земли — звёзды и туманности всех типов. (Выдержка из журнала Темплтона. «Мы увидели впереди огромную звезду Цефеиду, которая была бриллиантово-яркой, но, когда мы прошли её, стала тускло-жёлтой, подчиняясь какому-то таинственному биению пульса в её загадочных недрах. Позже кольцевая туманность, одна из так называемых «планетарных», являла собой великолепное зрелище: её крошечное центральное солнце было окружено великолепным ореолом из мерцающей зеленоватой паутинки. Почти все типы звёзд появлялись в передних секторах небосвода и устремлялись к нам. Красные гиганты, чья сравнительно холодная поверхность была не горячее электрической печи, но внешняя окружность которых охватывала бы Солнечную систему вплоть до Марса. Звёзды среднего размера, голубые и горячие, чьё излучение с расстояния как от Солнца до Земли уничтожило бы всю жизнь за минуту. Звёзды поменьше, жёлтые, с изящным ореолом из розовых полос, сравнимые с Солнцем, красные карлики, размером не больше Юпитера, но чрезвычайно плотные. И, наконец, белые карлики, не намного крупнее самой Земли, с температурой поверхности в 50 000 градусов и настолько плотные, что один напёрсток их вещества, по человеческим меркам, весил бы тонну»).

Многие из проходящих мимо солнц не были одинокими. Двойные системы, тройные системы, подобные Центавру, и множественные системы, подобные пчелиному рою, шествовали мимо иллюминаторов корабля.

Затем, внезапно, небеса взорвались таким пиротехническим великолепием, что у путешественников перехватило дыхание. Сотни и тысячи звёзд всех цветов и типов вылетели из чёрной пустоты впереди по курсу и окружили космический корабль, Перед ними предстала невозможная для земных глаз панорама — сотни тысяч звёзд, видимых невооружённым глазом одновременно.

— Мы только что наткнулись на шаровое скопление, — объявил Темплтон. — Беспокоиться не о чем. (В галактике Млечный Путь много таких шаровых скоплений, каждое из которых содержит от пятидесяти до ста тысяч звёзд на расстоянии сорока световых лет друг от друга. По новым меркам Темплтона, они находятся