Книга Гормональная угроза - Эндо Биндер

И разрешение использовать их в качестве лабораторных объектов!

— Моё прошение было удовлетворено в отчаянной надежде, что я знаю, что прошу. Они не жалеют — члены Правительственного совета — о том, что согласились. А, барон?

Француз кивнул, но на лбу у него выступили капельки пота.

С воодушевлением в голосе учёный продолжал:

— Затем началась моя монументальная работа. Я провёл большую серию экспериментов с продуктами жизнедеятельности этих желёз на подопытных людях. Не прошло и пяти лет, как я начал замечать некоторые признаки успеха. Я начал создавать порядок из хаоса, простоту из сложности. И эти мои неутомимые, сверхумные работники — он показал рукой на мужчин в джинсовой одежде — являются моими символами успеха!

Барон кивнул, но на душе у него было тоскливо. Люди — а преступники, всё же люди — были, как кролики, объектами экспериментов холодного, бессердечного научного гения. И всё же, — барон задумчиво вздохнул — всё это служило определённой цели. Благодаря этому Союзные Государства Европы приблизились к своей цели — стать мировой державой.

— Оставим общие места и поговорим о некоторых моментах более подробно, — продолжил директор. — Вы видели восьмифутовых гигантов, которые выполняют всю тяжёлую работу в цехах. Это были обычные люди, которым давали большие дозы гормона, вырабатываемого гипофизом. Это вещество способствует росту костей и тканей сверх нормы. Чтобы придать им дополнительную силу в соответствии с их высоким ростом, их также кормили гормонами коры надпочечников. Это самые простые из моих превращений.

— А теперь подумайте о людях во второй секции, выполняющих механическую работу: установку механизмов, управление машинами и тому подобное. Они перенасыщены гормонами коры надпочечников, которые придают им силу и решительность, и гормонами мозгового вещества надпочечников, придающими им большую работоспособность. Они работают по шестнадцать часов в день, не уставая; каждый из них стоит трёх обычных человек.

— Те люди, которые работают на сверхзвуковом испытательном аппарате бесконечно чувствительны к ритму и вибрации. Постгипофизарный экстракт придаёт им то сверхразвитое чутьё, которое проявляется у нас, простых смертных, когда мы отбиваем ритм музыки, притопывая ногой, или бьём в барабан в определённом ритме.

— Кроме того, работники электроустановок сверхчувствительны даже к магнитному полю небольшой спирали. Они вполне заменяют гальванометрические счётчики и обладают дополнительной способностью рассуждать, которой нет у счётчиков. Они избавляют себя от многочасовых перепроверок и испытаний, потому что чувствуют разницу в потенциале и немедленно вносят коррективы.

— Но суть работы, которая ведётся в этой гуманизированном цеху, формируется в моей научной лаборатории. На третьем подуровне находятся мои лучшие специалисты по железам. Некоторых из них подпитываются гормоном тимуса, который придаёт им эйдетическое восприятие, или способность запечатлевать в памяти то, что они видят и слышат, и обращаться к этим вещам несколько часов спустя без малейшей потери памяти. Это хранилища ценных знаний — справочники ввиде людей.

— Другие получают гормон шишковидной железы, который даёт им экстрасенсорное и сверхнормальное восприятие. Такие люди могут видеть ультрафиолетовый свет и даже радиоволны! Они могут телепатически передавать свои мысли и читать мысли чувствительных к эйдетизму людей; и они могут распознать ответ на математическую задачу ещё до того, как она будет решена! Полное объяснение требует технических деталей, непонятных неспециалисту.

— Но наибольших результатов я добился с гормоном щитовидной железы. Это вещество усиливает редкое качество — воображение! Большинство из этих преступных умов слишком грубы для использования, но некоторые из них превосходно реагируют на подпитку гормонами щитовидной железы. Они — мои верные помощники в научной работе. С их помощью я смог изобрести дюжину важных вещей, появившихся благодаря этому месту, включая замечательную сверхзвуковую пушку.

— Один из них, в частности, мой любимец. Он великолепно реагировал на три гормональных воздействия — на шишковидную железу, тимус и щитовидную железу. В результате он стал своеобразным супер-гением в определённых областях, с фотографическим складом ума, тремя дополнительными «чувствами», подобными «шестому чувству», и сильным воображением, которое поражает даже меня. Кроме того, я удалил ему паращитовидные железы хирургическим путём, что делает его сверхчувствительным ко всем раздражителям, поскольку паращитовидный гормон является единственным «сдерживающим» гормоном в организме человека. И всякий раз, когда он начинает уставать, я даю ему инсулин, который мгновенно тонизирует его кровь, как при диабете. Именно он придумал псевдомагнитное силовое поле, позволяющее отклонять световые лучи от молекул твёрдого вещества и проходить мимо них. В результате появился плащ-невидимка.

Барон беспокойно заёрзал при упоминании о плаще-невидимке. Его всё ещё не покидало необъяснимое ощущение, что за ним наблюдают невидимые глаза. У американцев не было плащей-невидимок, да и не должно было быть, но если бы они их имели…

— Ах! Вы слушаете меня, барон Лайглон, или ищете призраков? — проворчал директор, раздражённый тем, что его слова так мало подействовали на военного.

Барон слегка повернулся, как будто собираясь ответить. Вместо этого он внезапно отскочил в сторону. Он схватился руками за пустоту в углу прямо за спиной директора. К удивлению последнего, барон не ударился головой о стену, как он опасался, а столкнулся с чем-то и покатился по полу. Его тело чудесным образом приподнялось; в то же время подбородок резко дёрнулся назад, а под губой появился рубец.

Мощные кулаки барона взметнулись и опустились вниз, чтобы обрушиться со звуком удара кости о плоть на что-то, находящееся прямо над полом. Слишком ошеломлённый, чтобы закричать, директор отступил на шаг и стал наблюдать за странной сценой. Внезапно раздался резкий щелчок, и тут же под бароном появилась фигура в плаще. Офицер отскочил назад, угрожающе подняв пистолет.

— Ах! У него был плащ-невидимка…

— Значит, шпион! — выдохнул барон. — Подними руки, американский пёс, если не хочешь умереть на месте!

Джеймс Вистерт, глядя на направленный на него пистолет, горько выругался про себя. Зайти так далеко, а потом попасться в ловушку, как ребёнок!

— Вот видите, месье Бергманн, — сказал барон, не сводя глаз с американца, — я был прав, когда говорил, что чувствую на себе чей-то взгляд. Оглядываясь по сторонам, я случайно заметил слабый человеческий силуэт в углу рядом с нами.

— Это один из небольших недостатков плаща-невидимки, — сказал директор, как бы извиняясь. — Это можно исправить…

Барон прервал его:

— Давайте отведём нашего пленника в подходящее место — в комнату, из которой он не сможет сбежать. Потребуется расследование…

— Шпион! — закричал директор, внезапно осознав, что в его святилище вторгся враг. — Пристрелите его!.. Убейте его!

— Он, несомненно, заслуживает смерти, которая его и ждёт в дальнейшем. Но пока мы должны попытаться обнаружить его сообщников, если таковые имеются. Позовите охрану.

Директор, громко крича, поспешил выполнить приказ. Словно из ниоткуда, появились люди в форме, все