Книга Художник, что рисует… - Алекс Войтенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Деревянные планки служащие для скрепления фанерных стенок между собой обзавелись высверленными отверстиями, в которых оказались отложенные мною таблетки, а также пара отверток. В чемоданную ручку, вполне уместился небольшой перочинный нож с множеством всяких разных приспособлений, включая маленькие ножнички. Долго ломал голову, куда приспособить пассатижи, но и так и так выходило плохо. Поэтому просто отказался от них, хотя и очень жалел об этом. Все остальное, что было приготовлено, уже находилось по своим местам, и я начал сборку чемодана.
К сожалению, та кожа старого дерматина, расползлась прямо на глазах, поэтому пришлось покупать новый и обтягивать чемодан именно им. Впрочем, так получилось даже лучше. Теперь чемодан выглядел как новенький, и с виду невозможно было даже представить, что в нем может находиться, помимо обычных вещей. Под крышку, в духе того времени были наклеены картинки советских журналов, большей частью с гимнастками и пловчихами, а снаружи неизвестно как сохранившуюся и непонятно откуда вообще взявшуюся наклейку с чьим-то лицом. Подобные наклейки, часто привозили после службы в ГСВГ. Немного подумав вырвал из одной интересной книжонки, купленной как-то на книжном развале, географические координаты, большинства самых знаменитых уже найденных кладов. Сама книжка была куплена еще в докомпьютерную эру, прочитана от корки до корки не по одному разу, ровно до той поры, пока не появился компьютер, и интернет. Именно поэтому, она и еще больше сотни книг с фантастикой, сейчас занимали свое место в моей мастерской, в глубине сада. Просто огни, в одночасье вдруг стали никому не нужны. Сын за всю свою жизнь прочел две главы из книги «Приключения Электроника», а после забросил книгу неизвестно куда. Дочь, какое-то время читала почти все то же самое, что и я, но сейчас из всей моей библиотеки, забрала себе только серию «Библиотека приключений», собрание сочинений А. Беляева и Советскую Энциклопедию. И то как-то намекнула, что места в доме маловато, и наверное придется кое-от-чего избавляться. С одной стороны обидно, а с другой, любую книгу можно сейчас найти в интернете, скачать на комп или телефон, и в любое время прочесть. Да и новое поколение, то есть те же внуки, просто не понимают, что такое бумажная книга. И не чувствуют ее особенного запаха.
Уже к середине месяца, чемоданчик был готов к показу на все сто процентов, только вот показывать его было уже некому. В одну из ночей, Жорка, просто не проснулся, хотя по возрасту и был всего лишь на пять лет постарше меня.
Чемодан, так и остался лежать в моей мастерской. Чуть позже, в нем вновь появились старые советские журналы, а сам он был заброшен на дальнюю полку, и надолго забыт…
Глава 2
2
— Это ж каким нужно быть идиотом, чтобы не понять, что говорят тебе прямым языком? Ты. Здесь. Не нужен. Ведь сказали прямо, повторили, еще раз повторили, и ты все равно ничего не понял. Люблю, люблю, какая на хрен любовь, скажи честно, хотел воспользоваться связями отца и подняться на пару ступенек повыше, в это я еще могу поверить, но любовь? Какая тут любовь, если уже на следующий день ты забыл о своей любви и о всем остальном?
Что вы на меня смотрите? Это я не вам, это я себя ругаю ежели что. Вернее сказать, не себя, а своего предшественника. Сам-то я появился здесь несколько позже после того, как этот дуралей решил вывести на чистую воду своего несостоявшегося тестя, и собрался писать письма, во все инстанции, куда только мог дотянуться. Ну и как результат, упал со шконки в Следственном Изоляторе, разбил себе голову, в результате чего и помер, а я каким-то образом умудрился занять его тело. Но ведь, об этом знаю только я, а все остальные считают, что пацана просто откачали, вот и приходится корчить из себя «Доцента» изображая — тут помню, тут не помню. А самое главное, статью-то никто не отменял, вот и еду я за тридевять земель, куда-то на восток. Куда именно не знаю, но обещают что-то очень пакостное. Казань уже проехали, заметил буквы на здании вокзала, а куда именно еду так и не говорят. Вы скажете, что такое невозможно и что зэка заранее знают куда их отправили? Это точно, они-то знают, а я вот нет. Единственно, о чем я в курсе, так это то, что мне грозил колония для малолетних преступников, потому что мне только через три месяца исполнится пятнадцать лет. А вот где эта колония расположилась, убей не знаю. Забрали меня сразу из больнички, посадили в девятку, потому что последняя считается одиночкой, а малолеток, таких как сейчас я принято перевозить отдельно от взрослых. Видимо боятся, что те меня плохому научат. Да я сам кого хочешь плохому научу!
Как все это произошло? Да кто его знает, единственное, что помню, так это поминки у соседа. Жорка хоть и был старым прапорщиком, да еще и из внутренних войск, но мужиком он был классным, мы вместе не одну банку пива опустошили, и ни одного карася поймали. В общем жили душа в душу, и по хрен, что он всю жизнь охранял и конвоировал зэка, а я был простым электриком. Впрочем, здесь подобном лучше не говорить, да по большому счету, и не поверит никто, что еще недавно мне было шестьдесят семь, и я выпивал на поминках своего друга. Здесь я очнулся уже в тюремной больничке, и то, что моя собственная память и память моего предшественника в этом теле вернулась уже в вагоне, наверное, и спасла меня, от чего-то более худшего. Во всяком случае большинство врачей, которые находились при этом в один голос утверждали, что если я и вспомню чего-то из совсем не нужного, то это произойдет очень нескоро. А скорее всего буду влачить жизнь совсем недалекого если и не дебила, то чего-то близкого к этому понятию. Но тем не менее, я был признан относительно здоровым, и годным на то, чтобы направиться в колонию для несовершеннолетних.
Вот только мой напарник, тоже из малолеток, едущий со мною в одной камере, до сих пор вздрагивает, когда я обращаюсь к нему с каким-то вопросом. А недавно вообще рассказал, каким увидел меня впервые. Честно говоря, если бы меня отправили в дальние дали с таким чудиком, который только и умеет, что ходить под себя, у которого с нижней губы течет тонкая ниточка слюны, а взгляд прямо указывает на то, что его хозяин даун, или что-то очень близкое к этому, и что за свои действия ответа нести не в состоянии, я бы сам испугался и вряд ли бы заснул рядом с таким соседом. В принципе первые пару суток, так и было, и меня держали отдельно, но потом по мере движения вагона, количество «пассажиров» резко возросло, и у начальника караула, просто не было другого выхода, потому что камеры, были, итак, переполнены, а тут пришлось принимать трех женщин. А их уж точно в общую камеру не посадишь, хотя, судя, по их ужимкам они были очень не против этого. Вот и пришлось, меня пересадить в девятку, а восьмерку отдать им. С другой стороны, я к тому времени уже пришел в себя. Во всяком случае, и собственная память восстановилась, и то из-за чего попал в такое дерьмо, благодаря своему предшественнику тоже вспомнил. Правда, мучиться все же пришлось. Пока был не в себе, и ходил под себя, и ссался как попало, а сейчас хоть и сменил портки, благо отыскались запасные в чемодане, но все равно чувствовал себя преотвратно. Душа в вагоне для нас зэка, как-то не предусмотрели. А я хоть и снял штаны, и кое-как обмыл себя под краном, но чистым все одно не почувствовал. Да и как там себя почувствовать чистым, если тот же унитаз завален настолько, что там возвышается горка, почище пирамиды Хеопса. Если кто из зэка и срал на нем, то стукнуть по педали смыва точно не задумывался, а проводник похоже мышей совсем не ловит.
Да, о том, что здесь имеется проводник, и именно
