Книга Одна ночь и вся жизнь - Татьяна Рябинина

2

Пять часов, пока шла операция, провалились в какую-то дыру. Все, что я делала, все, что говорила по телефону, шло на автопилоте, не задерживаясь ни в сознании, ни в памяти. Иногда какие-то мысли все-таки выплескивались на поверхность, но их тут же засасывало обратно.

Кофе — до чего же мерзкий кофе у них в автомате!

Бедная Иришка, так надеялась встретить с нами Новый год. Первый раз — как «бойшая».

Как же мы с ней будем, если?..

Нет, никаких «если», Ира! Все будет хорошо, слышишь? Он сильный, он выкарабкается!

Почему же так долго?

Потом я и вовсе перестала о чем-то думать. Кажется, такого не может быть, человек всегда о чем-то думает, но, оказывается, бывает. Это как зависший компьютер, который пытается одновременно выполнить тысячу операций и не может закончить ни одну. Смотрела на стену или сквозь стену, а в голове — рыхлый невнятный комок. Иногда через него пробивалось жужжание телефона: звонок я выключила еще в машине скорой. Тогда ненадолго выныривала, отвечала.

Новость уже разлетелась, звонили и писали часто. Хорошо хоть журналюги пока не добрались. Доберутся, за этими не заржавеет. Это же инфоповод. Прополоскают заодно и нас с Иришкой, и Никиту с Витей. Может, и Виктории перепадет, но это меня меньше всего волновало. Лично мы с ней знакомы не были, а ее реплики по поводу Иришки мне, разумеется, передали. «Забей», — хмыкнул Дарьялов. Что я и сделала.

Когда вышел хирург и сказал, что операция закончилась благополучно, я наконец выдохнула. И снова вдохнула. Но оказалось, что это был лишь глоток воздуха на поверхности пруда, в который тут же снова ухнула с головой. Вот только компьютер наконец отвис, и теперь подкидывал одно за другим воспоминания, да так ярко!

А началось все шесть лет назад, как раз перед Новым годом. У меня тогда была крошечная якобы юрфирмочка, оказывающая консультационные услуги: я и моя помощница Света. После диплома я работала в крупной юридической конторе, но, защитив на соискательстве кандидатскую, решила уйти в свободное плаванье. По большому счету, можно было вообще никак не оформляться, однако я работала с серьезными людьми и не хотела лишних проблем. Да и о пенсии стоило позаботиться.

На визитках у меня значилось скромное «бизнес-консультант». Моей специальностью было коммерческое право, я одинаково хорошо разбиралась как в юридических вопросах, так и в финансовых, что приятно отражалось на стоимости услуг. Для меня приятно, конечно, но клиенты не жаловались. Попасть ко мне скоро стало считаться удачей, работала я далеко не с каждым. С улицы не приходили — мои координаты передавали по цепочке.

«Ирочка Ивановна, — слезно попросила клиентка, — можно я к вам одного моего знакомого пришлю? У него очень сложная ситуация».

По правде, мне не хотелось. В декабре и так работы завал, все с выпученными глазами подбивают год. Да и дамочка эта была какой-то мутной, наверняка и знакомые мало чем от нее отличались. И все-таки почему-то согласилась. Наверно, ангел-хранитель так старательно пинал меня в задницу, что я почувствовала.

«Сложная ситуация» оказалась из разряда блевотных. Если бы заранее знала, в чем дело, точно не взялась бы. Два друга, чуть помоложе меня, едва выпорхнув от студенческой скамьи, открыли свой бизнес. Один, инженер-строитель, стал исполнительным директором, второй, менеджер, — генеральным. Тогда они просто сводили между собой инвесторов и застройщиков, причем вполне успешно. В две тысячи девятом, когда бахнул очередной кризис, решили сделать ставку на тех, кто не утонул, а, наоборот, поднялся. Начали строить элитные коттеджи, причем целыми поселками. Нахальные новички так резво отгрызли кусок давно поделенного пирога, что матерые зубры растерялись и не оторвали им головы, тем более крыша у малышей была солидная. Даже две крыши — фсбшная и криминальная.

Бизнес с дурацким названием «Мини-строй» — по имени генерального Максима Минина — развернулся вовсю. В своем секторе они вошли в первую десятку строительных компаний Питера, и все шло замечательно, но гену сгубила жадность. Обычная, в общем, история. Компаньон занимался сугубо практикой и не слишком вникал в финансовые тонкости, а Минин начал красть как не в себя. И вот теперь сидел передо мной и жевал сопли. Суть его просьбы заключалась в том, что он хотел придать полумертвой лошади бодрый вид и продать компаньону свою долю. Желательно подороже. А я должна была ему в этом помочь.

— Понимаете, Ирина Ивановна, — жалко улыбался он, — я переезжаю на ПМЖ за границу. В Чехию. У меня там родня. Ну и… вот…

Было бы чего понимать. Гнида ты, Максим Петрович Минин. Сначала обокрал дружка, а теперь хочешь на него все проблемы повесить, которые вылезут после продажи через несколько месяцев. Максимум через полгода.

Была бы Ирина Ивановна высокоморальной личностью, указала бы ему пальчиком на дверь. Но… бизнес — дело вообще грязноватое, им в белых перчатках не занимаются. Услуги консультанта как раз и заключаются в том, чтобы помочь этому самому грязноватому бизнесу расцвести или хотя бы не утонуть. В общем, закон джунглей. Выживает вовсе не сильнейший, а наиболее приспособленный. А наиболее приспособленными в природе являются не сильные и умные, а хитрые, наглые и подлые.

— Ну что ж… давайте попробуем. Ничего не гарантирую, но попытаюсь. При условии, что вы будете делать все, что я скажу.

— Да-да, конечно, — он едва хвостом не завилял, преданно заглядывая мне в глаза.

— Начнем вот с чего…

«Мини-строй» я заштопала и подлакировала. Подсказала, какие сделки надо срочно закрыть, какие контакты обрубить, какие финансовые потоки куда перенаправить. Конечно, окончательные итоги года подводят уже в январе, по результатам полной отчетности, но к концу декабря все выглядело вполне пристойно. Компаньон, сильно в дела не вникая, долю Минина купил. То ли был малость лоховатым, то ли так слепо доверял своему корефану — это меня уже не интересовало. Я получила гонорар и большую подарочную корзину всяких вкусностей к Новому году, съездила в короткий отпуск. Можно было забыть и расслабиться. Нет, нужно было.

Но что-то меня в этой истории не отпускало. И нет, вовсе не совесть. С ней я договорилась заранее, как только начала заниматься своим делом. Конечно, у меня были некие красные линии, за которые переходить не