Книга Приручи меня, если сможешь - Евгения Чащина

— Ты поедешь сегодня ко мне, хочу тебя, детка.

Впервые жадно припадаю к женским губам. Раньше я не практиковал поцелуи. Никогда. После Агаты. Она умела завести только одним поцелуем. А эта сможет? Впрочем, она меня уже завела взглядом синих глаз. Красивое сочетание русых волос, синих глаз и кукольного лица.

Вкусная. Даже слишком. Неуверенно отвечает на мои поцелуи, чем меня ещё больше заводит. Мои пальцы стаскивают бретельки маечки. Такой же тонкий бежевый лифчик. Простой до умопомрачения, но я вижу сквозь неплотную ткань темные ореолы сосков. Пальцы сжимаю левый сосок, трут его, а мои губы терзают ее рот.

Кладу тонкую ладошку себе на ширинку.

— Сожми его, нежно и осторожно.

— Не надо, — снова просит, но моя рука действует вместе с ее рукой, и я сжимаю её ладонь, фиксируя на своём члене. Пытается отнять руку, избежать прикосновений, сжимается вся как ёжик.

Я запрещаю ей что-то говорить единственным способом: поцелуем. Мои руки прикасаются к лямкам трусиков и тянут их вниз к коленям. Хочу видеть ее там. Ещё больше — быть там. Я давно так не хотел женщину. А эта одним скромным взглядом обнажила животные инстинкты. Ещё несколько сладких стонов, и я натяну её на отцовском столе. Пальцы прикасаются к клитору, трут его осторожно, нежно.

— Смотри мне в глаза, сладкая. Ты же сладкая? — хриплю ей в губы.

Естественно она сладкая. Девочки всегда сладкие.

Она меня не слышит, кажется, с того момента, как я стянул ее трусики. Качает головой в знак отрицания. Слезы огромными горошинами капают на грудь, но она не издаёт ни звука.

Ловлю языком солёную капельку на пике груди. Сосок реагирует на мое лёгкое покусывание.

— Смотри мне в глаза, — требую повиновения, когда пальцы осторожно поглаживает складочки нежной узкой плоти. Она будет тугой, я это понимаю. И это меня просто взрывает. В моём арсенале была только одна девственница, которая переспала со мной на зло своему отцу. В тот год, когда я тогда вышел из тюрьмы. Был голодным и дерзким. Трахал всё, что шевелилось. А тут она. Едва школу закончила, в ПТУ второй год на швею училась. Она добровольно залезла на мой член, споив меня. Это визг боли запомнил навсегда. Я не был с ней нежен, я просто сорвался. Я драл её как последнюю шлюху и сходил с ума от узкой дырки, которая добровольно пришла ко мне.

Это воспоминание немного остудило мой пыл. Я уже давно не тот дерзкий парень после зоны. Я привык доставлять женщинам удовольствие, привык видеть похоть в их глаза. С Настей не будет просто. Но она привыкнет ко мне. Очень скоро привыкнет. Я так хочу.

Девушка подняла взгляд заплаканных глаз и посмотрела на меня, как я требовал. На лицо, несмотря на слёзы и откровенный испуг, вернулась бесстрастная маска. И взгляд, такой, словно тебя ведут на плаху, и ты смирился со своей участью. И это не возбуждало.

Впрочем, что я хотел? Она напряжена, как струна, потому что к ней прикасается мужик, которого она видит впервые в жизни. Я сомневаюсь в том, что она помнит меня.

— Тебе понравится быть со мной, Настенька? — скалюсь, рассматривая ее острые соски.

Не реагирует, просто стеклянными глазами смотрит мне в лицо и не шевелится. Мои пальцы сжимают юную плоть, хотят проникнуть в тугую дырочку, но я этого пока не делаю. Какой-то час, и я возьму ее на огромной кровати. Нужно просто подождать. Уладить документы.

Хмыкаю, представляя скорость Егорова. Даю голову на отсечение, что пробивает меня по своим каналам. Его ждёт жуткое удивление. Мой бизнес довольно крупный и прибыльный. Знакомства с тюрьме принесли свои плоды. К разумной голове добавили кучу нужных знаний, советов, практики. Больше шести лет я считаюсь одним из влиятельных бизнесменов в своем городе. Здесь, в небольшом курортном городке, я не светился. Друзья исчезли ровно с того момента, как мне вынесли приговор. Я их не виню. Нам не по пути.

— Стася, — вдруг вырвала меня из своих мыслей девчонка. — Не называй меня Настей.

— Мне так нравится больше, малая, — не прекращаю пальцем поглаживать клитор, — что ты чувствуешь, когда я делаю тебе так?

— Ты не хочешь знать. Тебе не понравится. А у меня будут проблемы.

— Ты привыкнешь ко мне, обещаю, Стася. Такие девочки, как ты, обязаны жить хорошо, я постараюсь сделать твою жизнь лучше.

Привыкнет, иначе быть не может. Вновь жадно беру в плен сладкие губы и вжимаюсь девушке в промежность возбуждённым членом.

Она ничего не отвечает, но женский голос в комнате всё же звучит.

— Настька, ты задрала, можно булками шевелить, машина ждёт… ого!

А вот этот голос я узнал мгновенно.

— Притащила какого-то мужика сношаться прям на папином столе? Красава, сестрица!

— Пошла вон, — жёстко слетает с моих губ, я не поворачиваюсь, а лишь сильнее сжимаю бедра Стаси.

— А чо это мужик твой борзый такой?

Стася поднимает бескровное лицо и зло смотрит на сестру. Интересная семейка, конечно, всем настолько наплевать, что их младшую сейчас трахнут на столе, что это даже пугает.

— Выйди, — вдруг поддерживает меня сжимаемая мной девушка.

— Разгон только наберу, — хмыкает Агата. — Может папу позвать? Он обрадуется, застав картину.

— Действуй, — тон мой не меняется, разве что становится более злым.

Не хочу её видеть. Столько лет не видел и еще столько бы не хотел.

Она все равно не уходит. Стоит, застыла. А потом подходит, обходит стол и впивается взглядом в мое лицо.

— Ты? — спрашивает на выдохе.

— Неожиданно? — губами скольжу по виску Стаси, моя сладкая девочка ещё сильнее напряглась, но я вжимаю её в грудь и словно пытаюсь защитить от недоброго взгляда сестры.

Смотрит не мигая. Впитывает жадным взглядом мои черты лица.

— Как отец впустил тебя?

— Через дверь, — хмыкаю, всматриваюсь в некогда красивые черты лица, сука-жизнь, никого не щадит, — а что?

— А эта ледяная курва тебе на кой? — ее взгляд фокусируется на сестре, и это недобрый взгляд.

Стася снова вся сжимается, сильнее прильнув к моему телу.

— А где ты видишь «ледяную курву»? Агата, ты даже спустя десять лет осталась такой же похабной черноротой бабой. Стася, сладкая, ты же не такая?

Младшая из сестёр не отвечает мне, но наконец-то находит силы и отвечает сестре:

— Выйди отсюда. И не мешай.

Агата бросила на неё полный неприязни взгляд.

— Я иду за отцом, Настька.

— Поторопись, — холодно ответила Стася.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍