Книга Год Венус - Марта Еронакова

Наконец, леди Мирра заговорила:

– Если ты действительно моя дочь, то покажи мне амулет, который я подарила тебе на двенадцатилетие.

«Вот… засада», – промелькнуло в голове у Венус, когда она вспомнила, как в порыве злости выбросила амулет в реку. «Теперь она мне точно не поверит».

– Я потеряла его, мама. Когда плавала в реке.

На ее удивление, леди Мирра довольно улыбнулась и достала из кармана домашнего платья ее медальон.

– Амулет моей дочери действительно нашли на берегу. Его прибило туда волнами. Но это случилось в землях Конора! Как ты объяснишь это?

Венус резким движением отбросила волосы назад и подняла перед собой лук, чем немного напугала Грона:

– Я стала легаткой Конора.

– Чушь! – покраснев от злобы, прошипела ее мать. – Моя Венус никогда бы не стала легатом, она и оружие-то в руки брать боялась!

Тут разозлилась Венус:

– Боялась? Или ты не разрешала ей после того случая на турнире? – по изменившемуся лицу матери, Венус поняла, что у той появились сомнения. Случай, когда Венус на турнире выбила из седла самодовольного лорда, старательно пытались замолчать, значит, знать об этом мог лишь ограниченный круг людей.

– Ты… ты могла узнать это… как-нибудь, – не очень уверенно сказала леди Мирра. – Вы, самозванки, постоянно вынюхиваете что-то про нашу семью, а затем заявляетесь ко мне домой и выдаете себя за мою дочь. Мне так надоело это… – голос ее сорвался.

«Какими подлыми бывают люди! Хотят построить свое счастье на чужом несчастье. Но я-то настоящая…».

– Мама! – Венус начала закатывать длинный рукав платья и по очереди снимать с руки браслеты, пока полностью не открыла шрам, оставленный ей пару лет назад ее котом, Пуффом. – А тех самозванок тоже подрал когда-то Пуфф, которого мы назвали так, потому что, когда он засыпал, то начинал очень смешно пыхтеть «пуф-пуф-пуф»?

Леди Мирра охнула и нерешительно двинулась к дочери. Девушка стояла не подвижно, когда мать осматривала шрам, проверяя, не подделка ли он. Наконец, она подняла голову и, глядя красными от слез глазами в глаза Венус, тихо спросила:

– Это правда ты, доченька?

– Это я, мамочка.

Леди крепко прижала Венус к себе, и платье на плече легатки пропиталось ее слезами. Венус изо всех сил закусила губу, твердя сама себе «Не реви, не реви. Ты же решила быть сильной!», но не выдержала и разрыдалась. Уже закончив плакать, женщины никак не могли отпустить друг друга и просто стояли в тишине, изредка всхлипывая. Молчание нарушил крик за спинами женщин:

– Ненавижу! Ненавижу, ненавижу! – кричала белокурая девочка, скидывая со стола тарелки и приборы. – Почему ты постоянно все портишь! Ты жила тут и все портила. Ты ушла – и все стало еще хуже! А сейчас, когда все наладилось, ты вернулась – и опять все испортила! Зачем ты вернулась?! – в заплаканных глазах сестры Венус, Таи, читалась настоящая ненависть.

– Таечка… – начала было леди Мирра.

– Молчи! Не хочу ничего слышать! – с этими словами девушка убежала из зала.

В глазах у Венус внезапно потемнело и, чтобы не упасть, она схватилась за мать. Леди помогла дочери добраться до стола и сесть на стул. Женщина тут же начала предлагать дочери все, что стояло на столе, и Венус поняла, что безумно хочет есть. «Это родные места пробуждают во мне такой зверский аппетит?». Все время, что она ела, ее мама неотрывно смотрела на нее, словно изучая ее заново, и во взгляде ее недоверие смешивалось с любовью. Несколько раз Венус пыталась спросить мать о чем-нибудь, но каждый раз леди Мирра отвечала:

– Не сейчас, покушай, а потом поговорим.

Когда Венус поняла, что не сможет больше съесть ни кусочка, она откинулась на спинку стула и испытующе посмотрела на маму.

– Теперь давай говорить.

– Давай, но сначала рассказывай ты, – перебила ее женщина. – У нас то что… – Мирра замялась. – Все по-старому. А вот ты… ты правда легатка Конора? Ты же ничего не умела!

Венус усмехнулась. «Неужели она считала меня настолько беспомощной? А впрочем, такой я и была, пока не встретила ребят».

– Научилась. На войне быстро учишься.

– Но почему Конор? Почему не Джаримес? – в голосе матери сквозила обида.

– Потому что, поступи я на службу в Джаримес, вы бы сразу меня нашли, – Венус прикусила язык – ей показалось, что последняя фраза звучала грубо.

– Ты не хотела, чтобы мы тебя нашли, – было непонятно, спрашивает ее мать или утверждает, но Венус не посмела ничего ответить и лишь еле заметно мотнула головой. – Почему ты вернулась сейчас?

«Говорить про Пророчество? Почему-то не хочется. Но ведь она моя мама… но отчего-то она не хочет рассказывать, что происходит дома. Повременю».

– Меня отобрали в особую группу, – казалось, леди Мирра уже устала удивляться, но эта новость вновь поразила ее. – Да, оказалось, что я неплохая целительница, и с Водой умею обращаться. А в группе меня научили стрелять из лука, – девушка подавила улыбку, которая всегда появлялась у нее на лице при воспоминаниях об этом дне. – Мы выполняли всякие поручения под командованием старшего воина, а потом… – Венус судорожно придумывала причину распада их группы. – Потом его повысили, а нас распустили. Мы должны через какое-то время вновь приехать в Конор и отметиться в какой-то книге, – девушка поняла, что начинает городить ерунду и постаралась закончить рассказ, – Ну в общем, я не знаю, нам сообщат.

Леди Мирра какое-то время сидела молча, рассматривая свою дочь, которая теперь открылась ей с совершенно другой стороны. А затем строго сказала:

– Ни в какой Конор ты больше не поедешь.

Венус узнала этот тон и поморщилась. В детстве она больше всего боялась, когда мама начинала так говорить. Это означало, что она приняла решение и менять его не собирается.

– Но мам, это обязательно… – Венус попыталась повторить интонацию, с которой упрашивала мать в детстве, но вышло плохо. То ли это всегда звучало так противно, то ли девушка разучилась вымаливать желаемое.

– Не хочу ничего слышать. Ты не поедешь. Мы пошлем письмо, в конце концов, откупимся… – леди Мирра споткнулась на последнем слове, которым так легко бросалась в прежние времена, и отвела взгляд.

Венус обвела глазами обедневшую комнату, обшарпанные стены, треснувшее в одном месте оконное стекло и спросила:

– Мама, что произошло, пока меня не было? Что случилось с домом? Где папа? Где Карас? Почему они не обедают с вами? – с каждым вопросом тревога в голосе Венус все усиливалась.

Леди Мирра не отвечала, опустив голову и пряча от дочери лицо, и Венус начала подозревать самое худшее. Та попыталась наклониться и заглянуть матери в глаза, но та дернулась и предупредительно подняла руку. И Венус поняла, что мама плачет – та очень не любила, когда кто-то видел ее плачущей, в такие моменты она казалась себе некрасивой.