Книга Истоки неприятностей - Екатерина Шашкова

— Почему не слушаешь, когда с тобой люди говорят?

От рывка перехватило дыхание, Алина машинально коснулась рукой шеи, нащупала платок, вспомнила, при каких обстоятельствах его получила… и сама удивилась собственному поведению!

Бандитов в карты обыгрывать она, значит, не боялась, а перед двумя ровесниками почему-то трусит.

В самом деле, сколько можно бегать?! Не убьют же они еѐ! Это учебное заведение,

а не тѐмная подворотня! Одна жалоба — и обоих вызовут к директору не взирая на происхождение и покровителей.

И, к слову, кто сказал, что у самой Алины нет ни того ни другого?

— Люди? — она демонстративно замотала головой. — Где люди? Не вижу. Только два пустоголовых гомункула.

— Нарываешься? — рявкунул Прим.

— А если и да? — сощурилась девушка, надеясь, что всѐ ограничится словесной перепалкой и к более решительным действиям переходить не придѐтся.

Но близнецы, вопреки надеждам, не отстали. Старший продолжал удерживать девушку за капюшон, а младший подошѐл спереди, крепко ухватил еѐ за руки, не давая двигаться, и издевательски ухмыльнулся, нависая над Алиной:

— И что ты теперь скажешь?

— Что мать твоя изменяла мужу с бабуином, — брякнула девушка. Как всегда в критических ситуациях язык сработал раньше, чем инстинкт самосохранения.

Сек не пристукнул еѐ на месте только потому, что опешил. Зато его брат среагировал куда быстрее: хватка на капюшоне ослабла, зато шею сжало захватом так, что Алина едва могла дышать.

— Следи за языком, внешка, а то мигом останешься без него! — прошипел в ухо искажѐнный злобой голос.

— Я тебя и молча уделаю, — хмыкнула Алина. И вместо того, чтоб кричать или вырываться, едва заметно шевельнула пальцем. Кольцо коротко мигнуло, и, подчиняясь

его воле, из кармана плаща один за другим вылетели металлические шарики-граны и хаотично заметались вокруг.

Управлять ими без жестов, одной силой воли, было сложновато, да и начальной скорости для полного эффекта не хватало… Но она ведь не убивать Фелтингеров собралась. Так, припугнуть.

Припугнулись они охотно. Всѐ-таки не каждый день видишь боевые арфактумы в опасной близости от собственного лица.

Только вот результат получился немного не тот, на который рассчитывала Алина.

— Так-так, — глубокомысленно прозвучало за спиной. — Что здесь происходит, господа студенты?

Фелтингеры немедленно выпустили Алину. Она от неожиданности потеряла

равновесие и концентрацию, и металлические шарики горохом посыпались на землю. Зря только доставала!

Девушка обернулась, украдкой потирая шею.

На тропинке чуть поодаль стоял смутно знакомый темноволосый парень. По имени Алина его не знала, но в коридорах изредка видела, причѐм по большей части в окружении профессоров, а не студентов. Тоже преподаватель, или один из многочисленных лаборантов и ассистентов?

На вид ему было около двадцати, но в Истоке о возрасте сложно было судить однозначно, а спрашивать напрямую считалось неприличным. Да и глупо уточнять, сколько лет человеку, когда он смотрит на тебя с укором и явно ждѐт ответа.

— Эм… — выдавила Алина и чуть отступила назад, надеясь, что вопрос относился по большей части к Фелтингерам. Но, похоже, парня интересовала именно она.

— Госпожа Эллерт, как вы это объясните? — незнакомец показал на россыпь шариков носком ботинка. Несмотря на дождь и грязь, ботинок был идеально чистый.

— Я защищалась, — пробормотала Алина, прекрасно понимая, как глупо это звучит. Но ведь правда же защищалась!

— Полагаю, у вас нет разрешения на использование этих арфактумов? Тогда будет честно, если некоторое время они побудут у меня. Потом отдам законному владельцу.

Ага. А законный владелец еѐ потом этими же арфактумами и расстреляет. За то, что стащила без спроса. Так ведь взяла-то всего несколько штук, а у дяди их целая куча по всем карманам.

Но спорить было бесполезно, шарики уже взмыли в воздух и, подчиняясь чужому взгляду, один за другим опустились в услужливо подставленную руку.

— Что касается вас, господа… — парень наконец-то обратил внимание на

Фелтингеров, — Если ещѐ раз увижу, что вы пристаѐте к студенткам, буду разбираться напрямую с вашей бабушкой.

Судя по тому, как побледнели близнецы, бабушка была серьѐзной угрозой. Куда более серьѐзной, чем боевые граны в руках начинающей магиссы или встреча с преподавателем на узкой тропинке. А судя по манере общения, парень был всѐ-таки преподавателем. Да и одевался он с явным налѐтом взрослости или даже старомодности: костюм-тройка, длинный плащ, очки в тонкой оправе. Рядом с гопниками-Фелтинтингерами он смотрелся как представитель совсем другой эпохи и социального слоя.

— Да мы еѐ вообще не трогали! — наперебой затараторили гопники. — Так, мимо шли, случайно столкнулись. Зачем бабушке такие мелочи? Она старая женщина, у неѐ сердце больное.

— Внуки у неѐ больные. На всю голову. — Парень поправил очки и усмехнулся. — Брысь, олухи. И не вздумайте прогулять занятия!

Братцев как ветром сдуло. Даже никакую гадость на прощанье не сморозили.

Хотя злобу наверняка затаили. Алина была уверена, что теперь близнецы от неѐ точно не отстанут, просто начнут внимательнее выбирать место для засады. А у неѐ только что единственное оружие отобрали.

— Профессор, — робко начала девушка, подключая всѐ своѐ обаяние. — Отдайте граны, пожалуйста. Я больше не буду ими пользоваться, честное слово.

— Не убедительно, — отрубил парень. — Сперва подумайте над своим поведением и перечитайте школьные правила. И общий свод законов тоже, особенно раздел о незаконном использовании боевых арфактумов. Сразу поймѐте, что легко отделались. А сейчас, думаю, вам стоит пойти на занятия и не усугублять ситуацию прогулами.

Алина понуро кивнула.

Кажется, к многочисленным проблемам только что добавилась необходимость объяснить Ракуну, почему она без спросу брала его вещи.

* * *

Гатиг собственную лекцию традиционно проигнорировал, вместо него тему зачитывал по бумажке один из помощников, и уж тут-то возраст угадывался однозначно — парень вряд ли закончил учиться больше года назад. Выглядел он как типичный аспирант: сутулый, помятый, ежеминутно зевающий и с невнятной порослью на подбородке. Наверное, она должна была добавить владельцу представительности и серьѐзности, но Алине при виде этих трѐх волосинок хотелось только хихикать.

Хотя в остальном она была отсутствию профессора только рада: никто не пенял за опоздание и не заставлял сидеть за первой партой, можно было уютно устроиться на задних рядах лекционного амфитеатра и думать о своѐм.