Книга Алое платье - Галина Гордиенко

Что ж, она в очередной раз ошиблась. Не так уж и понравилось Иришке злосчастное алое платье. И хорошо. Открытые плечи, разрезы по бедрам — действительно рановато для выпускного вечера в девятом классе. Если бы речь шла об одиннадцатом — еще стоило бы подумать.

ГЛАВА 2. НЯНЬКА ПОНЕВОЛЕ

Ира с мрачным сомнением просматривала «Спутник Череповца». Уже в третий раз. Одноклассница и единственная подруга Таня Мишина с любопытством заглядывала через плечо. Тоже читала объявления, хихикала и язвительно комментировала некоторые рекламы.

Иру сегодня почему-то это раздражало. Уж очень легкомысленно отнеслась Мишина к ее первому серьезному в жизни решению. И ни капли не верила, что Ира на самом деле найдет работу.

Таня явно считала это очередной блажью и откровенно посмеивалась. Мол, ни одно платье на свете не стоит таких трудов.

Ира сердито покосилась на подругу. Она жалела, что выложила все о вчерашней ссоре с родителями. И о своей глупой детской выходке.

Мишина права: только жалкая десятилетка — нет, трехлетка! — могла топтаться у закрытого магазина и вздыхать о платье. Как о воздушном шарике или шоколадке.

Все же Таня пошла с ней после занятий к киоску за газетой. Именно там, как знали девочки, печаталась основная масса объявлений о работе. Ведь обращаться во время учебного года в центр занятости бесполезно, любому понятно.

Ира горестно шмыгнула носом: к сожалению, она несовершеннолетняя. Ей могут предложить работу только в каникулы. Так что надежда лишь на частные объявления.

Но чем дольше Ира изучала их, тем угрюмее становилась. Практически везде указывался минимальный возраст — от восемнадцати лет. Даже там, где не требовалось никакой квалификации. Продавцы, официанты или девушки для варьете — неважно.

Для школьников оставался один путь — распространять газеты. После уроков, само собой. У трамвайных и автобусных остановок. Или у рынков. Ира частенько видела безобразно одетых подростков с переброшенными через руку газетами. Они бросались к прохожим и предлагали купить свой нехитрый товар.

Чистый лоб девочки прорезала глубокая морщина: ей стоять среди них? За жалкие копейки? Да никогда!

Ира швырнула на скамью толстую еженедельную газету и невидяще уставилась на оживленную улицу. Она не знала, что делать.

Ира упрямо сжала губы: сдаваться не хотелось. И не только из-за алого платья. Просто… просто очень уж противно Танька ухмылялась, когда слушала ее!

И потом — если Ира сама заработает деньги, папа наверняка перестанет смотреть на нее, как на глупого ребенка. Поймет, она — взрослая. На Иру можно положиться. Она умеет добиваться своего. Не клянча денежек, как дитя, а РАБОТАЯ. Да ради этого…

Таня насмешливо фыркнула. Она в жизни не видела Ирку Горелову с такой серьезной физиономией! Прямо мировые проблемы решает. А все дело в дурацком платье за три с половиной тысячи. Красном, словно пожарная машина!

Впрочем, Ирка никогда не отличалась вкусом. Внушаема до отвращения. Журналы для подростков — святая святых. Горелова верит всему, что в них пишут. И носит все, что рекламируют.

Дурочка! Никак до нее не дойдет, в наше время главное — индивидуальность. Нужно выбрать собственный стиль, образ и соответствовать им. А не стараться быть как все.

Стадный инстинкт! Это унижает. Гореловой не понять. Пока.

Интересно, когда Ирка повзрослеет? Иногда не верится, что они ровесницы. Горелова будто так и осталась десятилетней.

Таня вытянула ноги. С удовольствием вдохнула свежий прохладный воздух. Подставила лицо солнцу и зажмурилась — хорошо. И домой идти не хочется. Повезло, что Ирка притащила к парку, сама она вряд ли выбралась бы сюда в ближайшие дни.

В этом году весна ранняя, уже в середине марта снег потемнел и осел. Сейчас, к началу апреля, от пожухлых сугробов ничего не осталось. Асфальт влажный и чистый, а земля под ярким солнцем почти дымится — сохнет. Вот-вот первые травинки появятся. И первые одуванчики.

Таня протянула руку к березе. Оторвала набухшую, уже лопнувшую почку, растерла между пальцами и невольно улыбнулась: пронзительно запахло зеленью. Весной. Скорыми каникулами. Поездкой к морю. Быстрее бы!

Ира по-прежнему хмуро смотрела в сторону, и Тане внезапно стало жаль подругу.

«Надо же, как мало ей нужно для счастья, — саркастически подумала Таня, — яркая тряпочка, всего лишь! Помочь, что ли?»

Таня лениво начала просматривать страницы с объявлениями и вдруг оживленно воскликнула:

—Ты на любую работу согласна или ищешь что-то особенное?

—Ничего особенного, — угрюмо буркнула Ира. — Лишь бы за месяц-полтора заработать на платье. Ну и… сама понимаешь, туалеты чистить я бы не хотела!

—Ясно. А если — няней?

—Что?

Ира резко развернулась и взволнованно уставилась на подругу. Почему-то показалось — еще секунда и для нее все-все изменится. Может, сама судьба.

Ира где-то читала: в жизни каждого человека случаются так называемые «вилки». Когда нужно решать, куда двигаться. Направо — тебя ждет одна жизнь, налево — другая. Совершенно разные. В одной ты счастлив, в другой — нет. Но вот выбрать… Угадать…

Сердце тревожно забилось. Ира почти испуганно подумала — а нужно ли, чтоб жизнь менялась? Ведь ее в принципе все устраивает. Подумаешь, красное платье! Можно найти и другое, ничуть не хуже, время есть. До выпускного еще два месяца.

Но Таня смотрела вопросительно, и Ира упрямо повторила:

—Ты о чем?

—О работе, о чем же? Вот, смотри.

Таня протянула газету и ткнула в нужную строчку длинным розовым ногтем. Ира удивленно прочла вслух:

—Ищу няню для четырехлетней девочки. Часы работы: с пяти вечера до девяти-десяти. Ежедневно, кроме воскресенья. Оплата — две с половиной тысячи в месяц. Звонить по телефону 51-33-22.

—Ну?

—Ты знаешь, не заметила. Сама не понимаю, как пропустила.

—Думаешь, подойдет?

Ира привычно отбросила со лба светлую челку и с некоторым страхом произнесла:

—Да. С пяти до девяти вечера — самое то. Как раз после школы успею сбегать домой, пообедаю, кое-что из письменных работ сделаю и бегом туда.

Такого ответа Таня от одноклассницы не ожидала. Не сомневалась: как только дойдет до дела, Ирка сразу же пойдет на попятный. Само собой, подыщет для отказа уважительную причину. Тех же родителей, например.

Однако Горелова про них и не вспомнила. Таня сама озабоченно спросила:

—А мать с отцом?

Ира прикусила нижнюю губу и задумалась. Бросила короткий взгляд на подругу и осторожно сказала:

—Если поможешь, они и не узнают.