Книга Тихий центр - Тамара Лисицкая

— Не верит в любовь? — Оля страшно расстроилась. — А почему?

— Время его победило, сломало. Митя говорит, что сейчас он стал пещерным человеком, заперся в себе, играет назло, а не от счастья.

— Он такой красивый!

— Красивый и злой… Ты будь осторожна.

— В смысле?

— Ты подумай, нужен он тебе или нет? Он без Тани не выживет. Таня на себе несет и его, и мать, и всех на свете. Таня сильная, Игорь слабый!

— Таня некрасивая, а Игорь красивый! Ему нужна другая женщина!

Алия замолчала, хитро улыбаясь. Оля в запале хотела еще что-то говорить, еще больше — слушать, но чай выветривался, сознание возвращалось. И в сухом остатке вырисовывался большой вопрос — а что это было? И что теперь делать? Как теперь просто встать и уйти?

— Вам с Игорем надо столкнуться.

— Как это? Поговорить, что ли?

— Нет. Просто поговорить — не хватит…

Оля встряхнула тяжелой головой. Фигня какая-то. Если не говорить, то как столкнуться? Что значит столкнуться?

— Ты богатая, красивая, — восточная женщина дымила колечками. — Ты устрой праздник. В этом доме давно не было праздника. Все станет понятно.

Выходя, Оля столкнулась с Настей Первой. У Насти было обремененное думами лицо: ей страшно не хватало денег на ковбойскую шляпу.

Поэтому Настя набрала Настю Вторую. Были, конечно, и другие инвесторы, но каждому из них Настя Первая уже была должна, и вообще, Насте Второй родители бабло каждый месяц присылают, они у нее состоятельные! А у Насти Первой родители малоимущие, так что можно и побороться за справедливость!

— Настя! Привет, это Настя!

— Привет, Настя, это Настя.

— А ты где?

— А какие варианты? На занятиях! У меня еще одна пара.

— Слушай, — Настя Первая прислонилась к стене, начала ковырять трещинку, — у меня тут покупка одна наметилась, очень важная. Ты не могла бы мне долгануть? Отдам со стипендии. Или даже раньше, у меня знакомый мальчик есть богатый, просто он сейчас за границей отдыхает, и я, типа…

Настя Вторая опасно молчала. Как же достало с ней любезничать! Какого хрена Настя Первая вечно ей улыбается, говорит добрые слова, а та смотрит на нее, как на гусеницу! Она что, умнее всех? Думает, что раз учится в институте и стрижется, как мужик, так она умнее всех?

В общем, Настя Первая была готова сердечно поблагодарить подружку и нажать сброс, но Настя Вторая вдруг ожила:

— Ты с Алешенькой поговоришь? Картины его посмотришь?

— Чего-о-о?

— Тогда дам денег.

В маленькой красивой голове Насти Первой заклубились мучительные вопросы. Какого хрена? На фига ей смотреть картины дауна Алешеньки? Где в линии судьбы на ее ладони был такой пункт — опека сумасшедших?

Но ковбойская шляпа…

Но Алешенька с его любовью!

Но шляпа!!!

Тут вдруг на площадке появилась Оля, богатая тетка с баблом, актриса, блондинка в стразиках. Только что с ней едва разминулись в дверях четвертой квартиры, и тут ее снова вынесло наружу.

— Эй! — сказала Оля. — Вы же, кажется, квартирантка Лилии Степановны?

— Да! — Настя Первая так удивилась, что сбросила Настю Вторую. — А что?

— Ничего. Я просто решила организовать сегодня вечером небольшую вечеринку по случаю Хэллоуина.

— Ой! А где?

— Ну, прямо здесь, в подъезде! А почему нет?

— Круто! Прям зашибенно круто! Отвал башки! — Настя поняла, что готова простить Олю и за стразики, и за богатого мужа, и за три квартиры, за все!

— Ну, да… — Оля была как-то не очень весела для такого случая. — Ровно в девять, передайте остальным, а то с пригласительными уже не успеть.

— Конечно, передам!

— Дресс-код — костюмы.

— Отлично! Я всем передам!

— Ну и, в общем, нужна помощь по организации.

— Не вопрос!

— Тогда зайдите через двадцать минут за списком продуктов и деньгами.

Оля исчезла. А Настя Первая три раза взвизгнула, чтобы выпустить пар, чтобы ее не разорвало от счастья, потом набрала Настю Вторую!

— Настька? Это Настька!

— Ну?

— Короче, тут такое! Оля эта, соседка новая московская со второго этажа! Моделька такая! Актриса! Блондинка в джинсовой куртке со стразами!

— Ну? И что?

— И то! Она организует в подъезде вечеринку в стиле Хэллоуин!

— Чего она делает?

— Организует вечеринку прямо в подъезде! Короче, party!

— Она что, больная?

Настя Первая рассердилась:

— Ничего она не больная! Она цивилизацию несет! А то мы тут в этой долбаной глухомани сидим и не знаем, что теперь модно вечеринки прямо в подъезде организовывать!

— Мне, Настька, некогда. Веселись давай, я за тебя помолюсь в библиотеке.

— Денег одолжи! — заорала Настя Первая. Сейчас еще бросит трубку, кобыла, потом ищи ее. — Денег! Мне шляпа нужна на вечеринку!

— Денег? А что насчет Алешеньки?

— Да посмотрю я его картинки долбанные! Посмотрю!

— Договорились.

Таня сначала помчалась в редакцию, сдала там своих «амазонок», потом заехала в салон красоты, где тоже висела статья, потом встретилась с пиар-менеджером компании, которая торгует бутилированной водой, и долго делала вид, что слушает водную лекцию.

Мы пьем черт знает что. Вода, которая в кране, проходит такой тернистый путь, что не приведи Господи! Ее не то что пить, ее в утюг наливать опасно!..

…Лысой Светлане Марковне все равно, какую воду она пьет. Ей нет смысла заботиться о здоровье на уровне воды, она его потеряла на уровне земли и воздуха. Страшно как, жалко как…

…В Голливуде давно въехали, что вода — это наше все. В смысле, их. Камерон Диас умывается не лишь бы чем, а специальной водой, жутко дорогой. Кстати, хорошая вода должна быть дорогой, иначе Камерон Диас даже не подумает ею умываться…

…Игорь в последнее время тоже редко умывается. Игорю все равно, что с ним происходит. И что с Таней. А почему так случилось — не понятно. Хотя понятно, что женились по дружбе, из любви к искусству. Он — талантливый гитарист. Она — просветленная журналистка. Нравилась одна и та же музыка. Вот и все, собственно. Не вечен союз, замешанный на одном искусстве.

…Вода — это суть, это стержень, это сермяжная правда.

А на правду жалеть средств нельзя!

Правда в том, что Таня до сих пор любит Вадима…

Когда-то давно, много лет назад, когда деревья были еще маленькими, Таня смотрела в окно и ждала Вадима из школы. Он возвращался всегда в одно и то же время, был молчаливым и быстрым. Сначала это были односторонние наблюдения, поскольку подростка Вадима мало интересовала восьмилетняя Таня. Потом она сама стала подростком, а Вадим поступил в институт, и вот теперь уже он сам, возвращаясь, смотрел в Танино окно. А потом она уходила в школу во вторую смену, а он наблюдал из-за занавески. И так длилось долго, и они все знали друг о друге, как это и бывает у соседских детей, но ни разу толком не разговаривали. Так, привет-пока, как дела. Потом Тане стукнуло семнадцать, и она вполне осознанно приняла Вадима, как единственного любимого человека. А то, что не разговаривали?.. Ну и что? Три раза в день они сталкивались на лестнице и искали возможность столкнуться в четвертый. И так хорошо было от этих столкновений, так приятно, такие жаркие сны снились, так хотелось утра, чтобы увидеть, как он уходит в свой институт и оборачивается…