Книга Атеисты в мундирах. Советские спецслужбы и религиозная сфера Украины - Дмитрий Веденеев

Вечные агенты

Одновременно с насаждением распрей между «автономистами» и «автокефалами» поддерживались претензии на пост «митрополита всея Украины» Феофила (Булдовского), творца «лубенского раскола» середины 1920-х (состоявшегося при прямом агентурном участии ОГПУ)[130]. Ф. Булдовский в июле 1942 г. самочинно объявил о переходе с 400 формально подконтрольными приходами Харьковской, Сумской, Полтавской и частично Курской епархиями в юрисдикцию УАПЦ, при богослужении вел агитацию в пользу Германии. Был награжден немцами покоями в Покровском монастыре, дачей и 110 га земли и другими преференциями. Помощник Феофила, бывший священник Александр Кривомаз (до войны – конфидент НКВД «Черный»), состоял «официальным представителем епархии» при гестапо.

Его (Феофила) деятельность красноречиво свидетельствует о направленности «служения» раскольников. Вместе с протоиереем Александром Кривомазом тот составил декларацию на имя рейхскомиссара Украины Э. Коха, где выражал желание «служить украинскому народу в соответствии с интересами Германии», хлопотал о посте «митрополита всея Украины». Установил контакт с гестапо, обещал проводить в жизнь рекомендации этого ведомства.

В Харьковской городской управе создали «религиозный отдел» во главе с далеким от церковных проблем Лебединским. Консультировал его… негласный сотрудник НКВД «Сорбонин» – протодиакон Василий Потиенко, деятель Украинской автокефальной церкви в 1920-х гг., ставший во время оккупации на путь двурушничества и в конце концов ушедший с немцами[131]. Реальным же контролером конфессиональной политики стал прибывший с немцами сотрудник спецслужбы Яков Кравчук, выдававший себя за священника УАПЦ. По словам из донесения НКГБ «Сорбонина», Кравчук представлялся как «протоиерей УАПЦ», «диктовал линию националистической политики в отделе пропаганды, просвещения[132], религиозном отделе», получил репутацию «вора», «крайнего националиста», имел внебрачного ребенка от некой Оксаны Рябченко[133].

Чтобы представить, какого рода личностей оккупанты отряжали для «кураторства» над подконтрольными религиозными течениями, коснемся биографии Якова Кравчука (1905–1951). Уроженец Дубно, он в 1937 г. закончил Греко-католический богословский институт в Париже. Затем переметнулся к лютеранам. Примкнул к движению украинских националистов, был завербован польской разведкой под псевдонимом «Димитров» как платный агент резидентуры «Леконта», старался вести двойную игру. В годы войны стал сотрудничать с военной разведкой Германии – абвером (как штатный сотрудник абвегрупп 204 и 220), участвовал в подготовке и заброске до 20 диверсантов в советский тыл. Примыкал к Восточному краевому проводу ОУН (А. Мельника). В 1944 г. по заданию абвера искал посредников для переговоров с УПА. В эмиграции в 1948 г. стал агентом американской разведки, вернулся по репатриации в УССР. Будучи разоблаченным МГБ по делу-формуляру «Турист» как агент довоенной польской спецслужбы, согласился сотрудничать с чекистами, двурушничал, дезинформировал органы госбезопасности. 10 ноября 1951 г. приговорен к расстрелу[134].

«Епархиальное управление» начало работу с января 1942 г. Оно укомплектовывалось священниками и мирянами, рекомендованными харьковской «Просвитой» («массовой базой» националистов, по оценке НКГБ), вокруг которой группировалось до 600 представителей украинской интеллигенции, участников национального движения 1917–1920 гг. Как сообщали источники НКВД УССР, немцы стремились «подобрать к своим рукам руководство аппарата церкви и прямо поставить его себе на службу». Как со временем заявил Булдовский на следствии, «вся работа епархиального управления была поставлена в соответствии с общими указаниями гестапо о профашистском курсе церковной деятельности». Епархиальное управление следило за содержанием проповедей и их «политической окраской», им придавался профашистский смысл, прославлялась германская армия, за службой поминался Гитлер[135].

Случай со лжемитрополитом Феофилом иллюстрирует, как привлеченные ОГПУ – НКВД, под давлением и угрозами, к негласному сотрудничеству деятели религиозной сферы (которых чекисты активно использовали для инспирации расколов и искусственной фрагментации духовной сферы) легко перешли на сторону противника и эффективно использовались германскими спецслужбами уже в своих интересах.

Конфидент ГПУ УССР «Кардинал» – Феофил (Булдовский, 1865–1944[136]), организатор (по заданию ГПУ) «Лубенского раскола» 1924 года. Как отмечается в литерном деле 4-го Управления НКВД УССР о зафронтовой работе в Харьковской области, Булдовский «по нашей инициативе… организовал на Украине оппозиционную группу под навзанием “Собор епископов”, а с 1935 г. окончательно отошел от церковных дел и исполнения поручений спецслужбы». В занятом гитлеровцами Харькове бывший раскольник «выполнял все, что требовали от него оккупанты в области церковной деятельности»[137].