Книга Что я видел - Борис Житков

А я рассказал, что мы купали мишку, и сказал, что я тоже буду капитаном. И мы с бабушкой пошли искать Гришу. Мы с ним стали прощаться. А он говорил, что не надо. Что он нам непременно вещи вынесет.

И меня посадит на автомобиль, чтоб ехать на железную дорогу.

Мне очень не хотелось уходить. Я хотел плакать. Бабушка сказала, чтоб я не плакал и даже чтоб не начинал. Гриша будет смеяться и скажет: рёва. А если рёва, то всё равно капитаном не буду. А чтоб лучше я спел чего-нибудь.

Я ничего не стал петь.

А тут пароход зашатало.

Значит, мы приехали и толкнулись в пристань. Бабушка ушла.

А потом пришёл Гриша, завязал поясом чемоданы да прямо через плечо повесил. Гриша меня за руку взял. Он очень сильно взял.

А я не сказал, что больно.

Я спросил:

– А бабушка на автомобиле?

Гриша сказал:

– На извозчике.

И как пошёл, прямо со всей силы. И прямо на пристань и потом прямо по мостику, и там бабушка. Она на извозчике сидела. Бабушка меня посадила рядом. А потом Гриша вещи наши поставил и потом ещё сказал:

– Ну, прощайте!

И стал с бабушкой прощаться.

А бабушка закричала:

– Ой, милый, руку поломал!

А Гриша не поломал. Он очень крепко взял, оттого что он очень сильный.

Гриша сказал:

– Ах, извините, бабушка.

А потом Гриша взял меня и поцеловал и опять меня посадил и говорит:

– Ну, прощай, Алёшка! Смотри, будь капитаном.

И шапкой нам Гриша махал.

А мы на извозчике поехали на вокзал.

Днепр

Потом мы ехали по железной дороге и опять на другом пароходе, по реке.

Бабушка сказала, что это очень большая река. Называется Днепр. И что около самой реки будет большой город. Это и будет Киев. Там очень хорошо. И там живёт бабушка. В Киеве, бабушка сказала, есть такие комнаты, и там можно всякую игрушку взять и поиграть. А когда не захочется, отдать назад, и тебе другую игрушку дадут. И так можно много-много раз. Сколько хочешь. И ещё в Киеве есть такой дом, куда все дети приходят, и там очень интересно.

И мы с бабушкой туда пойдём, и, может быть, мне там дадут ружьё. И я буду ходить и петь.

Большие мальчики там делают самолётики, которые сами летают. И что я потом буду делать тоже самолётики.

Мне очень захотелось, чтобы скорее был Киев.

И я всё глядел вперёд и кричал:

– Бабушка, вон Киев!

А бабушка всё говорила, что это не Киев, а деревня. И что там в садах растут вишни. И яблоки. И ещё груши и сливы. И мы потом будем из слив варить варенье.

Вдруг один дядя закричал:

– Смотрите, смотрите: невод!

И все стали смотреть на берег. Мы с бабушкой тоже стали смотреть.

Все кричали:

– Невод! Невод!

А там на реке была большая лодка, красная, и я думал, что эта лодка – невод, и сказал:

– Какой красный невод!

И все стали смеяться.

Бабушка мне сказала, что невод – это не лодка, а сетка. Она большая. Её кидают в реку, а потом тянут к берегу и сгребают рыбу. Я хотел посмотреть, как сгребают, но мы уже проехали. Я только видел, что там, на берегу, много людей.

Бабушка сказала, что это ничего, что мы проехали. В Киеве есть невод ещё лучше, и мы с бабушкой пойдём смотреть, и я увижу, какие рыбы всякие бывают в реке. И есть рыба щука. Она может так укусить, что даже может палец откусить. И она маленьких уток, совсем маленьких, которые ещё утята, тоже хватает. И съедает. И всяких рыб тоже глотает. Только раков не может глотать. И что мы пойдём смотреть на невод и что мне покажут щуку.

Мы с бабушкой обедали, и я ел куриную ножку.

Один дядя посмотрел в окно и сказал очень громко:

– Ого-го-г-о-го! Уже Киев видно!

А я не хотел есть, а хотел, чтоб посмотреть Киев. Бабушка сказала, что ещё далеко. А я всё равно не стал есть.

Бабушка вытерла мне руки, и я побежал на палубу смотреть.

Я хотел смотреть, а смотреть не мог. Все хотели смотреть – стали и загородили.

А один матрос увидал, что я хочу смотреть, и сказал:

– А ну, давай пойдём.

И мы как пошли, и прямо на лестницу к капитану. Только не к капитану, а где вёдра стояли.

Там вёдра деревянные стояли. Матрос сказал – они чтоб помогать пожар заливать.

Он сказал мне:

– Держись за вёдра.

А у них ручки из верёвки. Они толстые. Они прямо как железные. Я за эту верёвку стал держаться. А матрос говорит:

– Гляди, вон Киев!

А там всё деревья и немного домов. А потом стало много домов видно. И пароходов всяких много. И лодок очень много. Наш пароход как загудел в гудок, так ведро стало прыгать.

А потом я услышал, что бабушка кричит:

– Алёша! Алёша! Куда ты делся?

А я не делся, я наверху. Я сначала не кричал, а потом крикнул:

– А я тут!

Бабушка всё смотрела, где я. А я наверху.

Я ещё закричал:

– А я тут! А я тут!

И все стали смотреть на меня и смеяться. Бабушка тоже посмотрела.

Бабушка закричала:

– Ну, держись крепче!

Это потому, что загородки не было.

А у меня зато вёдра были. Они в ряд стояли. Там длинная-длинная скамеечка. И в ней дырки большие. А в эти дырки вёдра поставлены. Они ни за что не упадут.

Бабушка ко мне пришла и стала рукой ведро толкать. Думала, оно упадёт.

А оно не упало.

Бабушка сказала, что она боялась, что я упаду.

А я сказал:

– Ха-ха-ха! Это дядя-матрос меня сюда привёл, чтоб я Киев посмотрел.

Я очень хотел увидать бабушкин дом, где мы будем жить.

А бабушка сказала, что его всё равно не видно и чтоб идти мишку прятать и вещи все, и мы пошли в каюту.

А потом пришёл этот матрос и сказал, чтоб мы его ждали. Потому что он придёт и наши вещи вынесет. А что сейчас пристань будет и ему надо идти помогать пароход привязывать.

Потом пароход толкнуло.

Бабушка сказала:

– Ну, приехали.

И все стали топать, все стали выходить, а мы не стали.

Бабушка сказала:

– Не вертись, успеем. Придёт матрос и возьмёт вещи.