Книга Эхо чужих грехов - Марта Таро

Отпустив горничную, Катя посмотрела на приготовленные вещи, на спальню, где прошли её детство и юность, сняла со стены небольшой портрет матери и положила его в саквояж. Прежняя жизнь закончилась, начиналась новая. Осталось только дождаться утра…

Утром запряжённый четвернёй дорожный экипаж ждал путешественниц у крыльца. Сундук привязали сзади, на сиденья положили пледы и одеяла, а в ниши под ногами убрали заботливо собранные мадам Леже корзинки с едой и морсом. Катя обняла француженку и села в карету, где её уже ждала Поленька.

Экипаж тронулся. К полудню они добрались до первой почтовой станции. Катя решила не отдыхать, а поменять лошадей и сразу ехать дальше. Всем ямщикам она обещала полтину за резвость, те гнали во весь опор, и путешественницы успевали трижды за день сменить лошадей. Неудобством такой езды оказалась жуткая тряска, от которой в первый же день разбились бутыли с морсом, и всю провизию вместе с корзинами пришлось выбросить. Но Катя стремилась к своей цели и на столь мелкие неудобства не обращала внимания.

Через шесть дней они прибыли в Первопрестольную. Но, к удивлению Поленьки, заночевав на постоялом дворе при въезде в город, хозяйка распорядилась ехать дальше – в Петербург. Ещё через пять дней Катя отперла дверь дома на Невском.

Поручив горничной наводить порядок в пыльной, нежилой квартире, Катя написала письмо поверенному отца – Ивану Ивановичу Штерну, и отправила мальчика-посыльного в его контору. Уже через час Штерн сидел в гостиной и слушал рассказ о несчастьях, выпавших на долю семьи Бельских. Катя не стала скрывать от поверенного, что подозревает, будто за всеми бедами кроется злая воля. Штерн спросил её о дальнейших планах.

– Я хочу уехать в спокойное место, туда, где ребёнок, которого я жду, сможет расти в безопасности.

Катя смутно представляла, что собирается делать, но спокойный, уверенный голос и весь надёжный облик Штерна подсказали ей, что у поверенного можно просить всё, что угодно.

– Ваш батюшка совершил в жизни некие опрометчивые поступки, которые могли привести к опасным последствиям и появлению у вашего семейства коварных врагов, – осторожно высказался Иван Иванович. – Возможно, вы знаете о неких событиях его жизни, случившихся очень давно?

– Вы говорите о дуэли, когда он убил друга, и его женитьбе на француженке? Да, я всё знаю об этой печальной истории.

– Думаю, что вы правы: у вас есть враг или враги. – Штерн помолчал, взвешивая, стоит ли говорить с молодой беременной женщиной о печальных событиях прошлого, но всё же решился: – По просьбе вашего отца меня допустили к полицейскому расследованию смерти Михаила Бельского. Преступников не нашли, но соседи видели высокого смуглого человека, несколько дней следившего за квартирой, где бывал молодой граф.

– Вы думаете, что это связано с первым браком отца? – нетерпеливо спросила Катя, сама-то она не сомневалась, что все их беды – от этой несчастной женитьбы.

– Боюсь, что так! Я не удивлюсь, если первая супруга вашего батюшки жива, или кто-то хочет выдать себя за неё. Мне кажется, вам следует поехать в Англию. Основные средства вашего отца лежат в банках Лондона, там денег – более чем на миллион рублей золотом. После убийства вашего брата граф приказал мне купить хороший дом в аристократическом районе Лондона на имя его дочери. Две недели назад мой английский партнёр оформил купчую на дом в районе Мейфэр. Документов о вашем замужестве у меня не было, поэтому он купил дом на имя графини Бельской. Туда можно отправляться хоть завтра. Но вы должны были передать мне кое-что от вашего отца.

– Да, простите, я забыла. – Катя сняла с шеи медальон и протянула его Штерну.

Поверенный открыл крышку, вынул из кармана складной нож, подцепил им краешки обоих портретов и вынул их.

– Всё правильно, – подтвердил Штерн, достав из-под портретов аккуратно сложенные листочки бумаги. – Вот здесь ваши счета в банках Лондона, а здесь – Вены.

Иван Иванович показал оба листочка Кате, затем свернул их и положил обратно в медальон, поставив портреты на место.

– Эти записи сделаны для вашего спокойствия, – продолжил он, – мои партнеры в Лондоне и Вене и без этих бумаг всё знают. Они введут вас в курс дел.

Поверенный протянул медальон Кате.

– Дайте мне свою метрику и свидетельство о смерти отца, я оформлю вам паспорт на выезд за границу как графине Бельской, сироте. О венчании лучше не упоминать, иначе потребуется согласие мужа на ваш отъезд.

Штерн поднялся, подождал, пока Катя принесёт ему необходимые документы, и откланялся, оставив десять тысяч на расходы и пообещав прислать в дом кухарку.

Уже назавтра прежде нежилая квартира засияла чистотой, мебель сверкала натёртыми боками, а гардины и ковры – свежими красками. Кухарка Марта, привезённая Штерном из Литвы, оказалась сокровищем: её еда таяла во рту. Марта сразу же догадалась, что молодая хозяйка беременна, и стала готовить лёгкие и вкусные блюда, которые Катя ела с удовольствием.

Штерн вернулся через две недели и сообщил, что паспорт будет готов завтра, нужно лишь решить, кого из слуг следует в него вписать. Катя попросила вписать Поленьку, а если Штерн согласен, то и Марту. Иван Иванович позвал кухарку и спросил, хочет ли та ехать в Англию вместе с молодой хозяйкой. Марта с радостью согласилась.

На следующий день поверенный принёс паспорт и расписку на оплату проезда на корабле «Орёл», следующем из Петербурга в Ливерпуль.

Два дня спустя Катя устроилась в самой большой каюте на верхней палубе лёгкого трехмачтового корабля. В соседней (за стенкой) поместились Поленька и Марта. Командир – высокий мужественный блондин средних лет – представился Кате как капитан Сиддонс и приветствовал её на борту «Орла». Моряк объяснил, что других пассажиров в этом плавании нет, все боятся блокады, объявленной Наполеоном Англии.

Штерн попрощался с Катей и сошёл на пристань. Он долго стоял, глядя, как отходит корабль и как становится всё меньше и меньше застывшая на корме тоненькая фигура в чёрном. Поверенный выбрал для Кати самую надёжную компанию – «Северная звезда», с отделениями в Петербурге и в Лондоне. Но как бы удивился Иван Иванович, если б узнал, что настоящим владельцем компании является Катин муж, тот самый, от которого она сейчас убегала.

«В апреле шторма вроде бы редкость, – прикинул Штерн. – Даст Бог, доплывут в Англию быстро и благополучно».

Глава четырнадцатая

Нвые наследники

Апрель вернул в Ратманово яркие краски: засверкала на солнце колоннада, янтарём и аметистами рассыпались по клумбам весенние первоцветы, небо сделалось бездонным и густо-синим. Снег давно сошёл, открыв жирную черноту бесконечных полей и нежную зелень озимых. Всё вокруг радовало глаз, веселило душу…

Весеннего настроения, охватившего всех в поместье, не разделял лишь его хозяин. Сразу пожалев о том, что отправил жене то злосчастное письмо, Черкасский проклял себя и стал заливать тоску водкой. Легче ему не стало. Поняв, что если не попытается любой ценой вымолить у жены прощение, то просто умрёт, Алексей собрался и поехал в Бельцы. Но вышедшая ему навстречу мадам Леже сообщила об отъезде княгини в гости к московской тётке.