Книга Брусиловская казна - Сергей Бортников

Чтобы не вести беседу в основательно прослушиваемом доме, заранее выставляю в саду пластмассовый столик, приобретённый лет пять тому назад в некогда дружественной Венгрии. Тщательно протираю запылившиеся бокалы, подаренные Ленкой к очередной годовщине Советской Армии – любимому празднику трудящихся СНГ, до сих пор повсеместно отмечаемому в качестве дня мужской солидарности. Они пригодятся для домашнего вина, ежегодно в больших количествах изготавливаемого отцом из винограда, вишен, шелковицы, терна и прочей витаминной продукции, растущей на деревьях и кустах как в нашем дворе, так и в пригородных посадках. Жека всегда был большим ценителем этих напитков.

Вот и он. Как прежде, прям, подтянут. С все теми же пышными усами на бледном, вытянутом лице. Когда-то они приводили в трепет немалую толику женского населения нашего древнего городка. Как-то оно сейчас?

Заметив копошащуюся в саду фигуру, Евгений направляется прямиком к столу.

– Здравствуй, Серёня… (Такое обращение меня часто раздражало, но я никогда не подавал вида).

– Привет!

– Вызывали?

– Приглашал… Присаживайся… С какого начнём?

– Ты о чём?

– Нюх, что ли, потерял? Естественно, о вине!

– А… Не пью я. Уже полгода…

Вот это номер!

– Завязал… С тех пор как начались разборки по поводу твоего опуса, – устало пояснил Жека. – Шума было – не меряно. Шерстили нас, словно пацанов. Но, как видишь, обошлось.

– Кто шерстил-то?

– Будто ты не знаешь! Наши конторские кураторы. Быстро сообразили, что основная утечка информации шла из моего отдела. Всех поодиночке вызывали. И сразу на понт: «Предаёшь интересы службы, сука!» Но моих орлов на мякине не проведешь…

– А как реагировало милицейское начальство?

– Этим всё по фиг… Одного зама уволили, некоторых руководителей райотделов сменили – и дальше жируют. За опытом то во Францию, то в Германию наведываются. Суточные больше моего месячного оклада… И нет на них управы. Сейчас, перед выборами, все беспредельничают. Знают: если к власти придёт другая команда – сразу начнутся кадровые перестановки. Вот и спешат обеспечить себе безоблачное будущее.

– Ты хоть в этом не участвуешь?

– Сомневаешься?

– Нет.

Мы оба рассмеялись и, словно по команде, одновременно протянули через стол руки. Однако Жека, вместо того чтобы, как обычно, крепко сжать пальцы очередной жертвы, просто хлестнул своими «граблями» по моей вовсе неписательской ладошке и рявкнул:

– Ладно, наливай… Сегодня я раскодируюсь!

С удовольствием наполняю бокалы вишнёвой наливочкой.

И Михаилу, и Жеке я очень обязан. Именно они являлись основными поставщиками компромата на многих руководителей города, области, страны. Компромата, пока не использованного мною. Компромата, который каждый разумный человек приберегает в качестве последнего аргумента на чёрный день. Чтобы вынуть тогда, когда его загонят в безвыходный угол.

Сейчас эти бесценные компьютерные дискеты находятся у моих друзей в Киеве и Москве. Если со мной случится что-нибудь скверное – они сразу приступят к выпуску второй части «Криминальной Волыни»…

Так что некоторые начальнички и подконтрольные им службы должны быть кровно заинтересованы, чтобы я жил как можно дольше.

7

«Ройал Дайч» гудит, как растревоженный улей. Чьё это заведение в самом сердце луцкого «Арбата» – не известно даже мне. Кто-то утверждает, что оно принадлежит голландцу, кто-то – чечену…

Честно говоря, меня всегда удивляло и раздражало диаметрально противоположное отношение властей к мелким и крупным бизнесменам. Первые, торгуя даже с лотков нехитрым крамом, обязаны выставить табличку, на которой должно быть указано имя предпринимателя. И, упаси господи, если её не окажется на месте. Сразу оштрафуют по полной программе. В принципе – всё правильно, покупатель вправе знать, у кого приобретает товар: Иванова, Петренко или Оппельбаума.

Но если бизнесмен стоит чуть выше в табели о рангах и владеет уже каким-то магазином или рестораном – соблюдать такое правило вовсе необязательно. Что тогда говорить о крупных фирмах с многомиллионным оборотом? Если повезёт – вы узнаете только фамилии подставных лиц, на которых оформлены документы! А банки? Кому на самом деле принадлежат «Аваль», «Княжий» или «Украина»? Кто истинный владелец «Приватбанка»? Из каких средств формировали его уставный фонд? Ни на один из этих вопросов вы не получите ответа.

…Кливанский в сопровождении незаменимого телохранителя сидел за одним из столиков на уютной террасе, потягивая какой-то прохладительный напиток. Он приветливо махнул рукой, и спустя мгновение я составил ему компанию.

Небрежно (и даже пренебрежительно!) кивнув подбородком, Славик уступил мне своё место и, испросив у шефа разрешения, убрался восвояси.

– Что будем пить? – спросил Володя, когда мы остались одни.

– Колу…

– И только?

– Жара… С утра треснул немного вишнячка – чуть не околел…

– Ясно. У меня – деловое предложение… Может, поработаем вместе, пока ты здесь? Тебя интересует Бона, меня – памятники истории Первой и Второй мировых войн…

– Говори конкретнее – брусиловская казна!

Люблю в начале разговора вот так ошарашить собеседника, выпалив ключевую фразу, до которой он собирался подводить меня еще как минимум четверть часа.

Зрачки Владимира расширились от удивления. Но, как оказалось, совсем по другому поводу!

– Какая-какая казна?

Неужели Миша выдал мне недостоверную информацию?

– Брусиловская… – повторяю уже не так уверенно. – Точнее, одного из полков, воевавших на Юго-Западном фронте.

– Казну я ищу, что правда, то правда! Только бери выше. Не полковую, а государственную, польскую! Когда русские войска в 1916 году перешли в наступление – поляки, воевавшие в составе австрийских подразделений, бросили всё и отступили. Даже казну вывезти не успели. Зарыли где-то возле Стохода. Я уже прошел по их следу от Грузятина чуть ли не до Кашовки, осталось совсем немного!

Боже мой, как глубоко он заблуждается! Но переубеждать собеседника я не тороплюсь. Время для торгов ещё не настало. Вот продаст мне что-нибудь интересненькое про Бону – тогда посмотрим.

Кливанский словно читает мои мысли:

– Я тебе помогу найти то место, где стоял замок королевы Боны, а ты, соответственно, посодействуешь в поисках казны.

– Каким образом?

– Во-первых, архивы. Мои люди, к сожалению, совершенно не умеют работать с ними. Во-вторых, твои связи в СБУ, тамошние ребята осведомлены дай боже. И третье, может быть самое важное… Ты человек местный, много путешествовал, людей знаешь, умеешь с ними общаться… Я же украинским владею слабо – детство провёл в Карелии… Поездим вместе, порыбачим, заодно и дело сделаем, а?