Книга Школа обмана - Борис Пугачев

Где-то вдали, на фоне выжженной травы и деревьев с плоскими кронами, удалось увидеть львов. В конце экскурсии подъехали к затоптанному и грязному водоему, в котором лежали гиппопотамы. Остановились вдали и, чтобы лучше разглядеть этих гигантов, решили немного пройти пешком. Родик открыл дверь автомобиля и ступил на землю. Вдруг трава под ногой ожила крупной зеленой змеей. Родик отпрыгнул и выругался, а сопровождающий их служитель парка радостно крикнул: «Грин мамба!» и начал что-то рассказывать на суахили. Рифат перевел, что им повезло увидеть королеву змей, от укуса которой не существует противоядия, кроме того, она является самой быстрой змеей в мире. Родик радости от этой информации не испытал. Подойдя к дереву, он, не обращая внимания на протестующие знаки гида, выломал палку и стал обстукивать ею траву и кусты перед собой по ходу движения. Рифат объяснил ему, что дотрагиваться до деревьев и кустов небезопасно, поскольку на них очень много древесных змей, и гид именно об этом пытался предупредить. Приглядевшись к деревьям, Родик заметил огромное количество свисающих с веток змеиных шкур, хорошо знакомых ему еще с институтского похода на подмосковное Плещеево озеро. Там он от нечего делать охотился на змей, отрубая им головы и сдирая шкуры. От этого Родику стало совсем неуютно, и смотреть гиппопотамов расхотелось. Испытывая неприятную слабость в ногах, но не желая показывать страх, он до конца вытерпел созерцание на вид неуклюжих бегемотов, потешно раскрывающих огромные зубастые пасти и прыгающих друг на друга или безучастно валяющихся в мутной воде. Картина эта была впечатляющей. Однако облегчение Родик испытал только тогда, когда наконец очутился в салоне автомобиля, взявшего обратный курс.

В завершение он долго благодарил гида и мистера Мбаго за доставленное удовольствие, мысленно дав себе слово больше никогда не ездить на сафари.

После сафари все страхи «Баобаб-отеля» показались Родику ничтожными. Поздоровавшись с ящерицей, он принял душ и почти мгновенно заснул. Разбудил его телефонный звонок. Родик поднял трубку и спросонья несколько раз сказал «да», сразу не поняв, что это автоматический телефонный будильник. Было семь утра. Он полежал еще немного и пошел бриться.

Предстояло лететь на самолете из Танги до Занзибара. Самолетик оказался крошечным монопланом. В салоне можно было разместить не более двенадцати человек. Летели же, включая Родика, Рифата и мистера Мбаго, восемь. Самолет резко, почти без разгона взмыл в небо так, что Родика вдавило в спинку кресла. В это время, вероятно, от перегрузки дверь кабины пилотов открылась, и Родик с ужасом увидел, что там сидит только один человек. Африканка. И, судя по шее, затянутой в воротничок форменной рубашки, — молодая. Родик чувствовал себя неуютно даже в автомобиле, если его вела женщина. Лететь же на самолете, управляемом девушкой, стало для него еще одним африканским испытанием. Это не было страхом. Он испытывал совсем другое чувство. Подчиняясь какой-то неведомой силе, Родик встал со своего места и просунул голову в открывшийся проем. Девушка за штурвалом, ощутив, что кто-то стоит за спиной, повернула голову, сверкнув белозубой улыбкой. Родик тоже улыбнулся, вытащил из кармана чудом сохранившийся брелок с маленькой матрешкой и протянул его ей. Она тут же бросила штурвал и со смехом что-то заговорила, подбрасывая брелок. Родик от такой неожиданной реакции оторопел. Посмотрев вниз, он увидел голубую гладь воды и разбросанные по ней острова. В голову пришла глупая мысль о том, что упасть лучше в воду… Однако самолетик продолжал лететь ровно. Вероятно, девушка продумала свои действия и предприняла соответствующие меры. Приземление прошло хорошо. Они подрулили прямо ко входу в здание аэропорта, что создало впечатление отсутствия других самолетов. В небольшом здании было безлюдно, нарушали безмятежность лишь несколько служащих и полицейских, не проявивших интереса к прилетевшим.

Само слово «Занзибар» с детства ассоциировалось у Родика с чем-то таинственным. Но никак не вызывало в мыслях живописный восточный город с узкими древними улочками, пригодными только для пешего передвижения и образуемыми в большей степени резными дверями, а не стенами почти одинаковых домиков. Здесь Родик ощущал, что время сдвинулось далеко назад. Такое восприятие усугублялось одеждой окружающих людей — в основной своей массе черной. Женщины еще и кутались в черные платки так, что видны были только их глаза, цвет же их кожи выдавали руки. Они далеко не у всех были черными — чаще шоколадного цвета, что удивило Родика.

Мистер Мбаго по-хозяйски открыл одну из бесчисленных дверей и жестом пригласил всех войти в помещение, явно сохранившееся с давних времен. Их взорам открылся огромный темный зал с покрытыми серой плесенью стенами. В углу — освещенный скудным светом — лежал ковер, на котором были разбросаны красивые, с бархатными чехлами подушки. Мистер Мбаго прошел к ковру и сел на одну из подушек. Из темноты тут же вынырнула закутанная в черное фигура с подносом. Походка выдавала в ней женщину. На подносе стояли замысловатой формы чайник, хлеб, кажущийся в полумраке белоснежным, и пиалы, в одной из которых была масса, похожая на мед. Мистер Мбаго наполнил пиалы чаем и, отломив хлеб, окунул его в эту массу, приглашая всех последовать его примеру. Родик рискнул попробовать только хлеб, действительно оказавшийся очень вкусным — хотя, возможно, Родик просто проголодался. В помещении царила прохлада, несмотря на явное отсутствие кондиционеров. Не было и никаких признаков электричества. Родик сначала решил, что это такой стилизованный ресторан, а чай — обычная прелюдия к сытному обеду. Однако продолжения трапезы не последовало. Посидев еще минут десять — пятнадцать, мистер Мбаго, сделав руками движение около лица, характерное для мусульман, заканчивающих прием пищи, поднялся и жестом предложил всем удалиться.

Яркое дневное солнце ослепило Родика, успевшего привыкнуть к темноте. Поэтому он не сразу увидел перед собой величественный храм с христианской атрибутикой, плохо сочетающейся с исламским окружением. Контраст был достаточно разительным, и Родик спросил об этом мистера Мбаго.

И тут вся таинственность поведения мистера Мбаго прояснилась. Оказалось, что они находятся на месте одного из самых больших на континенте рынков рабов. Сюда до конца прошлого века свозили людей со всей восточной Африки. Держали их без пищи и воды, истязали. В живых оставались лишь наиболее сильные, которых продавали. Основными работорговцами были арабы. После отмены работорговли они остались в Занзибаре и перемешались с местным населением. Причем смешение это происходило насильственно — с целью снятия социальной напряженности. В результате основное население Занзибара — люди, в жилах которых течет кровь африканцев и арабов, и привычный иссиня-черный цвет кожи тут редкость.

— Сегодня об ужасах рабства многие стараются не вспоминать, но я каждый раз, приезжая на Занзибар, отдаю дань памяти нашим замученным здесь предкам, — закончил свой рассказ мистер Мбаго.

— А откуда появилась эта церковь? — спросил Родик.

— Среди работорговцев, помимо арабов, были и европейцы. Вероятно, они, чувствуя свою вину, и построили этот храм. Можем зайти внутрь. Его в основном посещают туристы.

— Давайте зайдем…