Книга Молли Мун покоряет мир - Джорджия Бинг

Он перекрутил запись и попал в Париж. Все было похоже — слишком похоже. Мистеру Пройле стало скучно. Коротышка хотел сразу посмотреть конец пребывания в Нью-Йорке, но что-то в быстро мелькающих изображениях привлекло его взгляд. Он опять включил покадровый просмотр.

Молли снова разговаривала сама с собой, но теперь мистер Пройла заметил, что блестящий предмет у нее в пальцах вовсе не ювелирное украшение — это монета. Та, что он уже видел у девочки, когда они смотрели петушиные бои. Молли перекатывала монету в пальцах, подбрасывала в воздух и разговаривала с ней.

— Чудно, — говорила она. — Я так и сделаю. А вот как насчет завтра? Давать ли мне продолжительный концерт? — Молли опять подбросила монету и поймала ее в ладонь. — Орел! Прекрасно. Решено, я так и сделаю. Спасибо тебе за помощь. Я тебя просто обожаю.

Мистер Пройла пожал плечами. Значит, она суеверна и пользуется монетой, чтобы решить, что делать. Он собирался выключить изображение, когда сумел прочитать по губам Молли что-то необычное.

— С той музыкой, которую мы творим вместе, — шептала она, — ничто не сможет остановить нас. Мы будем управлять всеми без исключения людьми на планете. Кроме разве что длинноволосых отшельников в горных пещерах, потому что они не слушают музыку, но кого волнует, попали они под гипноз или нет!

Мистер Пройла нажал на «паузу» и, пораженный, замер перед экраном.

— Просто не могу в это поверить! Такого не бывает. — Он протер глаза, перекрутил запись и просмотрел этот кусок снова.

— …кроме длинноволосых отшельников в горных пещерах, потому что они не слушают музыку, но кого волнует, попали они под гипноз или нет!

Мистер Пройла увидел, как Молли аккуратно положила монету в карман. Он понял, что напал на что-то интересное.

Снова наполнив стакан, он перекрутил запись. Теперь он изучал ее дотошно и педантично.

В Москве он увидел, как Молли гладит монету. В Риме она поздравляла ее, а затем мистер Пройла заметил, как она пробовала класть странный талисман в разные кошельки.

— Нет, этот тебе не подходит, — бормотала юная звезда. — Он какой-то слишком жесткий. Ни один из них не достаточно хорош для тебя. Ведь ты — само совершенство.

В Париже, теперь мистер Пройла ясно видел это, она тоже говорила с монетой, а не с самой собой. В Мадриде он прочел по ее губам, что Молли беседует с удивительной вещицей в большой тревоге.

— Я не должна допустить, чтобы кто-нибудь нашел тебя, — говорила она. — Ты моя, и только моя. Ты ведь знаешь, что я твоя хозяйка, правда? Ты ударишь током любого, кто прикоснется к тебе, верно? Как эту японскую старуху. Глупая женщина. Поделом ей, будет знать, как трогать тебя. Ты сможешь принадлежать кому-нибудь другому, только если я сама отдам или потеряю тебя, ведь так? А я никогда не сделаю ничего подобного — мы навечно вместе! — Молли прижала монету к щеке и закрыла глаза.

Зато глаза мистера Пройлы едва не вылезли из орбит от удивления.

— Странно, просто очень странно! — все повторял и повторял он.

Коротышка подумал, что, может быть, водка играет с ним дурные шутки. Но чем дольше он смотрел, тем больше понимал, что все это правда, которую невозможно отрицать. Молли действительно считает, что ее монета помогает творить гипнотическую музыку.

Теперь мистер Пройла увидел, что девочка ведет себя нервно и испуганно. Она сидела в своей комнате, в ужасе глядя по сторонам, как будто ожидала нападения.

— Похоже, твоя монета добралась до тебя самой, девчонка, — хмыкнул мистер Пройла. — Видимо, пора тебе передать ее кому-нибудь другому! — Он выключил запись.

Когда экран опять скользнул в паз и скрылся, коротышка залпом допил остатки водки.

— Весь вопрос в том, как мне заставить тебя расстаться с ней?

Глава двадцать третья

Через несколько дней в токийском аэропорту Ханеда приземлился черный реактивный самолет. Блестящий лайнер подрулил по взлетной полосе к особому ангару, где Молли и высадилась. Ее ожидал белый «бентли». Девочка вместе с мисс Снай села в машину, и машина помчалась.

Поклонники выстроились вдоль всей дороги, но Молли и не взглянула в их сторону.

— Итак, мисс Снай, я полагаю, мой диск на этой неделе продавался неплохо?

— О да, мисс Мун.

— И мой банковский счет пополняется соответственно?

— Да, он п-просто расцветает пышным цветом!

— Расцветает? Почему вы все время пытаетесь использовать образные выражения? Они вам не идут. Вы для этого недостаточно умны. Рас-цве-та-ет! И что это значит?

Мисс Снай, запинаясь, принялась нервно объяснять:

— Расцветает — это значит, что все очень пышно распускается.

— Значит, расцветает — ну что ж, мне нравится это слово. Мне оно подходит. Теперь я стану его использовать. — Молли резко ткнула пальцем с серебряным ногтем в мисс Снай. — Но вы больше никогда не будете произносить это слово. Вам понятно?

— Нет, мисс Мун, то есть я хочу сказать, да, мисс Мун, я даже помышлять об этом не буду.

К тому времени, как Молли добралась до здания в форме стручка гороха, она была весьма раздражена.

— Как неприятно не иметь собственного дома, — ворчала она, входя в лифт. — Найдите мне недвижимость. Полагаю, мне теперь придется разговаривать с этими японскими олухами.

— Э-э, простите, пожалуйста, простите меня, но мальчики сегодня допоздна работают в студии, мисс Мун, так что дома их нет. Но я слышала, что кто-то ожидает вас. Некий мистер Скарлет.

Молли подняла брови.

— Ах вот кто! Я поднимусь наверх одна.

— Конечно, мисс Мун.

Когда Молли вошла в апартаменты, Рокки смотрел из окна на сверкающий огнями ночной Токио.

Услышав, что дверь открывается, он оглянулся и просиял. Рокки кинулся к подруге, обнял ее и сжал в крепких объятиях. Молли, холодная, как мраморная колонна, передернулась от его прикосновения, но мальчик ничего не заметил. Улыбаясь, он отпустил ее.

— Никогда больше не делай этого, — резко сказала Молли. — Теперь все иначе. Я… я изменилась.

— Я знаю, знаю — ты просто потрясная! Твоя музыка гениальна! Я с трудом могу поверить в это! Мой друг, мой старый друг Молли — мировая знаменитость!

Молли перебила его:

— Я тебе больше не друг. Забудь об этом. Мы когда-то были знакомы, вот и все. Я теперь независимая личность, куда тебе до меня.

У Рокки вытянулось лицо.

— Но… но, Молли, что ты говоришь? Ведь мы с тобой как брат и сестра.

Девочка засмеялась. Она собиралась сыграть Рокки на гитаре, но в этом явно нет необходимости. Он уже словно воск в ее руках.