Книга Король хитрости - Дмитрий Емец

– Здравствуйте, дядя Женя! – крикнул он.

– Здорово живешь! – сказал охотник и неожиданно предложил: – Хочешь я тебе волчонка подарю?

Разумеется, Филька сразу забыл про стреляные гильзы, и ему стало казаться, что он всегда мечтал о волчонке.

– Хочу! – сказал он.

– Вот и отлично! Пойдем, ты его прямо сейчас возьмешь! – Дядя Женя явно обрадовался, а Филька подумал: «Что за странный человек, отдает волчонка и еще радуется».

Пока они шли, охотник рассказывал, что нашел волчонка в еловом буреломе.

– А его мать? Вы ее застрелили? – спросил Филька.

– Я ее вообще не видел. И повезло, что не видел, а то у меня с собой одна дробь была, – сказал дядя Женя.

Они подошли к одноэтажному кирпичному дому, над которым на длинном шесте торчал скворечник. Велев Фильке подождать, охотник на несколько минут скрылся в доме и вынес старый рюкзак с оторванной лямкой. В рюкзаке кто-то шевелился и рычал.

– Можно я посмотрю? – спросил Филька.

– Не надо, еще выскочит! – Дядя Женя схватил его за руку. – Дома посмотришь! И того… будь осторожнее, а то тяпнет! И когда будешь выпускать, надень толстую рукавицу!

Фильке не терпелось поскорее оказаться у себя дома и увидеть волчонка. Он схватил рюкзак и стал горячо благодарить дядю Женю.

– Я так считаю: никогда не поздно сделать другу доброе дело! Мы же с тобой друзья, верно? Но только учти: подарки назад не возвращают, а то я обижусь! – Дядя Женя хлопнул Фильку по плечу и, сразу же забыв о мальчике, ушел, плотно закрыв за собой калитку.

Держа рюкзак перед животом, Филька помчался через поселок и уже у подъезда своего дома наткнулся на Колю Егорова.

– Эй, ты куда летишь? А я к тебе иду! – обрадовался Коля.

– Пошли со мной! Некогда мне с тобой разговаривать! – крикнул на бегу Филька и так быстро припустил по лестнице, что Коля догнал его лишь на площадке третьего этажа. Правой рукой держа рюкзак, левой Хитров нашаривал в кармане ключи.

– Кто у тебя там? Кот? – спросил Коля, заметив, что рюкзак шевелится.

– Да уж кот! Скажи еще бегемот! – фыркнул его приятель.

– А кто тогда?

– Волк! – сказал Филька, наслаждаясь удивлением приятеля.

– Какой волк? Настоящий?

– А ты думал какой? Игрушечный на батарейках?

– Тогда как он туда поместился? – продолжал недоумевать Егоров.

– Ты что, совсем глупый? Сам не понимаешь, что это маленький волчонок? – рассердился Филька.

Наконец ему удалось открыть дверь, и они с Колей вбежали в квартиру. Хитров первым делом убедился, что родительские тапочки стоят на полу рядом с вешалкой, и с облегчением вздохнул.

– Хорошо, что никого дома нет! А то начались бы расспросы: откуда да куда, – сказал Филька.

Захлопнув дверь, он поставил рюкзак на пол и осторожно развязал стягивающую его горловину веревку. Хитров ожидал, что волчонок сразу выскочит, но рюкзак оставался неподвижным. Лишь когда Филька хотел было пошевелить рюкзак, оттуда пулей выскочил небольшой волчонок с двумя короткими темными полосками на морде. Волчонок забился под стул, и что-то в нем заклокотало.

Коля Егоров присел на корточки и протянул к нему руку. Волчонок еще глубже забился под стул, пока не уткнулся спиной в стену. Он поджал хвост, кожа на его носу сморщилась как гармошка, и он вдруг щелкнул зубами. Испугавшись, Коля едва успел отдернуть руку.

– Едва меня не тяпнул!

– А ты как хотел? Чтобы он вилял хвостиком и говорил: «Гав, гав»? Волк тебе не дворняжка! – довольно сказал Филька.

– И что ты с ним будешь делать?

– Ясно что. Приручу, и будет у меня жить!

– Ты сможешь? Диких животных приручить непросто, – произнес Коля с таким важным видом, будто был по меньшей мере дрессировщиком тигров.

– А я постепенно. Буду его подкармливать, научу кое-каким командам и стану выводить его на поводке. А когда он вырастет, спорю, он справится с любым догом или бультерьером!

Представив, как от его волка разбегаются все поселковые собаки, Хитров даже подпрыгнул от восторга.

– Родителям ты что скажешь? – спросил более осторожный Коля.

Филька поморщился:

– Это главная проблема. Спрятать его от них вряд ли удастся, а если они сразу узнают, что это волчонок, то не разрешат его держать… Тогда вот что. Я им вначале совру, что это щенок, а потом постепенно подготовлю их и скажу правду. К тому времени они уже успеют привязаться к нему и разрешат его оставить!

– Ну ты и дипломат! Все просчитал! – поразился Коля.

– А ты как думал? С моими родственничками волей-неволей научишься: один то хочет, другой сё, а я-то не железный!

Филька отправился в кухню, вытащил из морозильника небольшой кусок мяса и принес его в комнату. Волчонок уже не сидел под стулом, видно, сочтя это место слишком опасным, укрылся под кроватью. Зато под стулом на память о нем осталась лужа.

Филька лег животом на пол и заглянул под кровать. Волчонок забился в самый дальний угол и изучающе смотрел на мальчика. В темноте зрачки у него ярко отсвечивали желтым.

Натянув на руку толстую варежку, Филька протянул волчонку мясо. Тот не стал брать пищу из рук, но когда мальчик положил ее на пол, волчонок схватил мясо и проглотил, не жуя. Филька только удивился, как быстро исчез кусок такого размера.

Ребята дали волчонку еще несколько кусочков мяса. Ничего другого малыш не ел, отказался даже от сосиски, а блюдце с молоком опрокинул, наступив лапой на край. Хотя Филька его и кормил, волчонок все равно относился к нему с недоверием: из своего угла не выходил, а когда мальчик поднес руку слишком близко, вцепился в варежку зубами и стащил ее с руки.

– Ничего, постепенно приучится, – сказал Филька, наблюдая, как волчонок трясет мордой и мотает варежку из стороны в сторону, точно принимая ее за живого врага.

Довольный победой над варежкой, малыш улегся с ней рядом и заснул. Но даже во сне он был настороже: спал прищурившись и тихонько клокотал, если замечал какое-то движение.

– Ладно, я пошел! Я к тебе еще завтра зайду, – сказал Коля Егоров, которому надоело ждать, пока волчонок проснется.

С родителями все обошлось без особых осложнений. Они уже привыкли, что сын притаскивает в дом то ежей, то морских свинок, то черепах, и особенно не протестовали против щенка. Правда, мама стала, как обычно, ворчать: «Куда тебе собаку, ты и за котом-то никогда не убираешь!» – и Фильке пришлось давать ей тридцать три честных слова, что он сам будет ухаживать за щенком.

«Да уж, так я тебе и поверила!» – отмахнулась мама и ушла на кухню.

– Ура! Пап, значит, его можно оставить? – торжествующе завопил Филька, решивший ковать железо, пока горячо.