Книга Сундучок, в котором что-то стучит - Василий Аксенов

В самолетах, совершающих рейсы над океанами, в программусервиса обязательно входит спасательный жилет для каждого пассажира. Онихранятся в маленьких контейнерах под креслами. Перед падением в океан всемрекомендуется надеть спасательный жилет оранжевого цвета. Оказавшись в воде, выдергаете определенный шнурок, и сжатый воздух мгновенно заполняет вашспасательный жилет и поддерживает вас на поверхности довольно продолжительноевремя. Это явление избавляет вас от чувства заброшенности, затерянности внеобозримых водах океана. Пока жилет действует, вам все еще кажется, чтоавиакомпания обслуживает и опекает вас. Жилет может даже предоставить вамодноразовое питание в виде питательного тюбика в специальном кармашке. Впрочем,если вы опытный человек, вы растянете тюбик на три раза и таким образом выиграетевремя. Конструкторы жилета подумали и об акулах. Акул очень много в южныхморях. Неистребимое любопытство — главное свойство этих тварей. Припопадании в их среду постороннего тела (в данном случае это вы) акулы вомножестве собираются вокруг вас и плавают рядом, сгорая от любопытства, новнешне как бы безучастные. Вы, бедняга, волнуетесь, видя плавники акул, хотя,возможно, акулы и не собираются вас жрать, а лишь удовлетворяют своелюбопытство. Однако, волнуясь, дружище бедняга, не забывайте о «противоакулине»,которым снабжен ваш спасательный жилет. Вы дергаете определенный шнурок, и вводы океана впрыскивается темная жидкость, которая почему-то очень неприятнаакулам. Неизвестно, что происходит с акулой, когда она сталкивается с«противоакулином», — то ли она чихает, то ли у нее что-то чешется, нотолько она уплывает, оскорбленная в лучших чувствах.

Пока не рассеется «противоакулин» — по крайней меречасов пять-шесть, — вы можете чувствовать себя в полной безопасности,дружище бедняга. Постарайтесь извлечь максимум удовольствия из этих часов,качайтесь себе на волнах и вспоминайте яркие моменты своей жизни.

Так, или примерно так, утешала Даша Вертопрахова пассажиров,когда помогала им застегнуть на спине зипперы спасательных жилетов. Между темсестра ее, знаменитая грация европейских помостов, утешала пассажиров своимиупражнениями с лентой. Легкими скачками она проносилась по проходу междукресел; а однажды в результате маневров Юрия Игнатьевича в самолете на мигвозникло состояние невесомости, и грация из «Трудовых резервов» буквальнопроплыла над пассажирами, утешая их ангельским голосом:

— Не волнуйтесь, товарищи леди и джентльмены! Нетникакого сомнения, что пресса уже поставлена на ноги! Нас ищут!

Валентин же Брюквин неожиданно для всех взял на себяобязанности стюарда и утешал пассажиров ломтиками дивной ветчины, кучкамизернистой икры, корешками нежной спаржи и минеральной водой из запасов компании«Грин».

— Ю хэв ту ит сам дилишэс мил бифо бас (кончик языкамежду передними зубами!) бат… бате… инг!

Что можно перевести примерно следующим образом:

«Давайте малость подзаправимся перед купанием!»

Как видим, все наши герои проявляли удивительноесамообладание перед лицом тяжелейших испытаний.

Между тем «ЯК-40», планируя, приближался к водной поверхности.На счастье, водная поверхность была подернута пленкой штиля. Волнение в 2–3балла, то есть привычное состояние океана, уже сделало бы невозможным посадкуреактивного лайнера, хоть и маленького, в океан. Удар даже небольшой волны подкрыло перевернул бы этот аппарат, отнюдь не приспособленный для морскихпутешествий.

На счастье, был совершенно необычный для этих широт штиль, иЮрий Игнатьевич мягко, почти без брызг, посадил машину на грудь великогоокеана. Теперь они чуть-чуть покачивались. Это все было к счастью, а вот кнесчастью, вокруг не было ничего: ни дымка, ни паруса, никакого намека наблизость земли.

Из пилотской кабины вышел папа Эдуард, стройный, спокойный,почти веселый.

— Дамы и господа, друзья, товарищи! — обратился онк пассажирам, учитывая их разнородный состав и принадлежность ккапиталистическим, социалистическим и развивающимся странам. — Нампридется покинуть самолет. Сейчас мы держимся на поверхности, благодарягерметичности нашей машины и благодаря штилю. Однако при малейшем изменениипогодных условий мы перевернемся. Вот такие дела, ребята. Главное, без паники.Мы находимся на пересечении главных грузовых трасс. Не пройдет и часа, как мыбудем подобраны каким-либо коммерческим судном.

— Без сомнения, — добавил Грант Аветисович.

Ради сохранения спокойствия на борту, папа Эдуард, конечно,немного покривил душой. Они находились не на пересечении трасс, а, наоборот, внекотором, а точнее, в недосягаемом удалении от этих самых трасс, в безнадежноглухом углу океана.

Сестры Вертопраховы и Валентин Брюквин для поддержания духасреди пассажиров запели песенку «Антошка, Антошка, пойдем копать картошку».

Неожиданно их поддержали. Английский пастор запел веселуюпесенку Армстронга «Когда святые идут в рай». Чех завел песню из фильма«Старики на уборке хмеля». Индус что-то из репертуара Раджа Капура… Все нациидоказали способность к испытаниям.

Открыли люк. Ласковый океан колыхался в полуметре от люка, аоднажды даже лизнул подошвы папы Эдуарда и обдал его теплыми солеными брызгами.

— Друзья, а почему бы нам не соорудитьимпровизированный плот?! — вскричал Юрий Игнатьевич Четвёркин, которыйвообще чувствовал себя на вершине блаженства в связи с таким замечательнымприключением и единственное, о чем жалел, — об отсутствии своего юногодружища Гены. — В самолете есть множество предметов для сооруженияимпровизированного плота! Эх, жаль, дружищи, товарищи по несчастью, жаль, чтоотсутствует наш милый Гена с его острым умом!

Вдруг… Какое, правда, чудное взрывное слово «вдруг», и какбы без него обошлись мы, писатели приключенческих писаний! Вдруг в необозримомокеане, в слепящем медном сиянии закатного уже солнца, появилась чернаяотчетливая точка.

«Уж не Генаша ли? — подумали бабушка, мама ипапа. — Момент подходящий для его появления».

Все пассажиры заметили точку и теперь следили за ней снадеждой и тревогой. Точка быстро росла, она по огненно-медной дороге неслась кним, прямо к ним, да, она направлялась прямо к севшему в океан самолету.

Вскоре уже можно было разглядеть стремительные контуры полинезийскогоканоэ с противовесом по правому борту и тонкую фигурку с веслом, стоящую накорме.