Книга Две звезды - Ребекка Уинтерз

— Кристал…

Призыв в его голосе не смягчил ее.

— Мы проведем эти праздники так, как всегда делали это раньше. А потом мы с Филиппом вернемся домой, наше место там. Если потребуется, я проконсультируюсь с врачом. Может, он выпишет какое-нибудь успокоительное для Филиппа, чтобы его расставание с тобой прошло не слишком болезненно.

В уголках его рта появились морщинки. Он недоверчиво спросил:

— Ты в самом деле пойдешь на это?

Кристал кивнула:

— Он мой сын, Рауль. Не твой. И я сделаю так, как сочту нужным.

Его синие глаза, которые она так любила, стали ледяными, пронизывающими насквозь холодом. Она почувствовала — Рауль отстранился от нее, словно увидел в ней что-то отталкивающее, неприятное.

— Тогда и я тоже поступлю так, как сочту нужным.

Его зловещее предупреждение могло означать все что угодно. Она со страхом думала об этом по дороге домой и всю бесконечно долгую ночь.

Было четыре часа утра, а Рауль все еще не спал. Рассеянным взглядом он смотрел на лежавшую на комоде шапку.

Сначала, увидев такую же у Филиппа, он решил — вот знак того, что Кристал хочет остаться. Но, заметив значок американского флага, он понял — его мечты о будущем с ней и Филиппом никогда не осуществятся.

Филипп был ее сыном, поэтому Рауль не имел права вмешиваться. Раз уж она твердо решила вернуться в Колорадо и забыть о его существовании, то до их отъезда он больше не будет вредить мальчику постоянным общением с ним.

Но дело было не только в этом. Находясь рядом с Кристал, Рауль больше не доверял себе, поэтому выход был только один.

Он еще раз принял душ, надел повседневную одежду и собрал чемодан. Перед тем как выйти за дверь, он надел свою шапку и отправился в офис.

Там, сделав телефонный звонок, Рауль занялся бумажной работой, пока не пришло время ехать к родителям на утреннее рождественское торжество.

Рождественское утро. Словно чья-то злая шутка. Отныне его жизнь станет лишь существованием…

В девять утра его мать позвонила и сказала — рождественский завтрак готов. Он ответил, что скоро будет, но чтобы начинали без него.

Подъехав к дому родителей, Рауль вытащил из багажника все подарки. Пока все еще завтракали, он разложил коробки под елкой. Взглянув на пылающий жаром камин, Рауль увидел выставленные в ряд ботинки, наполненные сладостями и мелкими подарками. Среди них было две пары теннисных туфель без шнурков и язычками наружу — наверняка дело рук Алберта и Филиппа. Сейчас ему было тягостно это видеть.

— Дядя Рауль… — Филипп с шапкой на голове вбежал в гостиную и устремился прямиком к нему. Он заметил, что Рауль тоже в шапке. — Мы опять близнецы!

— Несомненно.

К ним присоединились и остальные дети, и вскоре вся семья столпилась вокруг, радуясь, что Пер Ноэль на самом деле приходил в их дом.

Обнимая детей, Рауль видел — Кристал присела на стул. Она прятала от него глаза. В это утро на ней были красный свитер и черные брюки. Ее волосы блестели как золото. Он залюбовался ее естественной красотой, но все-таки вынужден был отвернуться, пока родственники не заметили его откровенных взглядов.

Следующие несколько часов все открывали свои подарки, и это доставляло массу удовольствия. Наконец Рауль помог Бернарду собрать игрушки и расчистить место, чтобы поиграть в гонки на машинках.

К полудню Кристал и Филиппу пришлось удалиться.

Пока все были заняты, Рауль воспользовался возможностью поговорить с отцом наедине:

— Я не смог приехать к завтраку, потому что мне нужно было позвонить и забронировать билет на самолет.

Жюль с минуту изучающе смотрел на него.

— Куда ты собрался?

— В Сарагосу.

— В горы с Дэсом?

— Нет. Я с ним не общался. Возможно, он уехал или занят. Я остановлюсь в отеле. Хочу покататься на лошадях.

Отец поджал губы:

— Ясно. Когда улетаешь?

— Сегодня поздно вечером, но только если я тебе сейчас не нужен. Я понимаю, ты только недавно вернулся из больницы, но выглядишь уже намного лучше, Бернард присмотрит за тобой. Но если что, только позвони, и я тут же вернусь домой.

Отец похлопал его по плечу:

— Ты достаточно для меня сделал, Рауль. Не каждый может похвастаться таким замечательным сыном. Если тебе нужен отпуск, возьми его. Сейчас у нас на работе затишье, и ты заслужил его больше чем кто-либо. Я хорошо себя чувствую. Отдохни, тебе это нужно.

— Спасибо. Я знаю, Бернард и Вивидж позаботятся о Кристал и Филиппе и проводят их на самолет. После Нового года они улетают домой.

— О, я не знал…

— Кристал переживает за Филиппа, ведь он так ко мне привык. Честно говоря, я тоже. Поэтому мне надо исчезнуть. Если всю следующую неделю меня не будет рядом, возможно, Филипп воспримет их отъезд в Америку не так болезненно.

— Этот мальчонка стал твоей тенью.

От нахлынувших эмоций у Рауля встал ком в горле.

— Он мне как сын. Я люблю его, — ответил он дрогнувшим голосом.

— И Филипп тебя любит, словно ты его отец.

Рауль изо всех сил старался сохранять спокойствие:

— Не окажешь мне услугу?

— Все что угодно.

— Если кто-нибудь из родных будет спрашивать обо мне, даже мама, скажи — меня вызвали по срочному делу на работе. Но не пугай никого. Придумай что-нибудь, чтобы не волновать Филиппа. Я не хочу, чтобы он знал о моих настоящих планах. Пусть он думает — я действительно не мог остаться. Так будет лучше.

— Полностью согласен.

Рауль всегда мог рассчитывать на отца. Договорившись обо всем, он присоединился к ребятам и Бернарду, затеявшим новую игру. Женщины собирались подавать на стол остатки праздничного ужина. Не успел он опомниться, как часы пробили семь раз.

Пока дети все еще увлеченно играли, а Кристал была в кухне с Вивидж и Арлетт, Рауль помахал отцу, который кивнул в ответ, и выскользнул из дому, захватив с собой шапку.

Он сел в машину, выехал на главное шоссе и на полной скорости помчался в Женеву.

Дэс ничего не знал о его приезде. И это не имело значения. Рауль знал только то, что он должен был уехать. По крайней мере, он направлялся в привычное место, где чувствовал себя как дома и где неподалеку находились конюшни Пастраны. Он останется там до тех пор, пока не узнает, что Кристал уехала в Америку.

Закончив мыть посуду, Кристал и Вивидж прошли в гостиную.

— Мы все достаточно повеселились на сегодня, пора домой, — объявила Вивидж. А когда в комнате раздался дружный жалобный стон, добавила: — Завтра вы можете поиграть у нас дома.