Книга Упадок и разрушение - Ивлин Во

Авто остановилось. Поль и Бест-Четвинд вылезли, размяли затекшие ноги - и вот по коридорам с бутылочно-зелеными стеклянными полами их ведут в столовую, где за эбонитовым столом сидит и завтракает миссис Бест-Четвинд.

- Милые вы мои! - воскликнула она и протянула им руки. - Как я рада! Наконец-то я пойду спать!

Она была в сто раз красивее жарких видений, бередивших душу Поля. Потрясенный, он смотрел на нее во все глаза.

- Как дела, мой мальчик? - между тем спрашивала она. - Знаешь, ты стал похож на хорошенького жеребенка. Как по-твоему, Отто?

До этого Поль не замечал в комнате никого, кроме миссис Бест-Четвинд. Теперь он увидел, что рядом с ней сидит русоволосый молодой человек в очках с толстыми стеклами, за которыми, как рыбки в аквариуме, поворачиваются из стороны в сторону глаза. Глаза эти медленно выплыли из дремоты, радужно сверкнули на солнце и уставились на юного Бест-Четвинда.

- Голова велика, - сказал профессор Силен. - Руки коротки. Но кожа - довольно красивая.

- Может, сделать мистеру Пеннифезеру коктейль? - предложил Бест-Четвинд.

- Сделай, Питер, сделай, лапочка... Он очень мило сбивает коктейли... Ох, ну и неделя! Сперва переезд, потом соседи, с которыми пришлось таскаться по всему дому. Репортеры... Проект Отто хемпширцам не понравился - верно, Отто? Что тебе сказала леди Вагонсборо?

- Это дама, похожая на Бонапарта?

- Да, дорогой.

- Она сказала, что мне особенно удалась канализация, но трубы, к сожалению, спрятаны под землей. На это я спросил ее, не угодно ли ей воспользоваться моей канализацией, потому что иначе я воспользуюсь ею сам, и ушел. Но если говорить серьезно, она права. Канализация - единственное, чем хорош этот дом. Вот закончат мозаику, и я уеду.

- Ну как? - спросил Питер Бест-Четвинд, отставив в сторону миксер. -Должно быть очень вкусно. Это любимый коктейль Чоки.

- Я ненавижу и презираю каждую половицу этого дома, - с достоинством продолжал профессор Силен. - Из всего, что я создал, он вызывает во мне самое непреодолимое отвращение.

Тяжко вздохнув, он встал из-за стола и удалился, унося с собой вилку.

- Отто - гений, - пояснила миссис Бест-Четвинд. - Будь с ним поласковей, Питер. Завтра сюда заявится целая орда. К тому же, милый мой, этот Контроверс опять навязался на субботу и воскресенье. Хочешь, чтобы он стал твоим папой, дорогой?

- Еще чего! - ответил Питер. - Если тебе приспичило выходить замуж, найди себе кого-нибудь помоложе да потише.

- Питер, ты ангел. Так я и поступлю. А теперь пойду спать. Я так хотела повидать вас обоих! Покажи мистеру Пеннифезеру его комнату, Питер.

Алюминиевая дверца лифта захлопнулась, и Поль спустился с небес на землю.

- Довольно странная просьба: я здесь сам первый день, - пожал плечами Питер. - Ладно, давайте-ка перекусим.

В следующий раз Поль увидел миссис Бест-Четвинд через трое суток.

- Правда она самая замечательная женщина в мире? - сказал Поль.

- Замечательная? В каком смысле?

Поль и профессор Силен вышли после обеда на террасу. Незаконченная мозаика была прикрыта досками и брезентом. В лунном свете сияли высокие колонны темного стекла. Под сверкающей алюминиевой балюстрадой простирался парк - безграничный и молчаливый.

- Она красива и свободна. Как бы существо другой породы, верно?

- Нет, - не спеша ответил профессор. - Не верно. Сравните ее с другими женщинами ее возраста, и вы увидите, что детали, которые отличают ее от других, неизмеримо менее значительны, чем общее сходство. Два миллиметра тут, три миллиметра там - такие колебания неизбежны при принятом у людей механизме воспроизводства. А вот во всем, что касается основных функций -пищеварения, например, - она вполне отвечает норме.

- Ну, это можно сказать о ком угодно!

- Да, можно. Но как раз отклонения Марго от нормы особенно отвратительны! Они мало что значат, но действуют на нервы, как визг пилы. Не будь их, я бы на ней женился.

- А она бы за вас пошла?

- Разумеется. Ведь, как я уже говорил, все ее основные функции близки к норме. Кроме того, она дважды просилась за меня замуж. В первый раз я ответил, что подумаю, во второй - отказался. И правильно поступил. Она бы меня связывала. К тому же она стареет и лет через десять начнет барахлить.

Профессор Силен взглянул на часы - платиновый диск от Картье, дар миссис Бест-Четвинд.

- Без четверти десять, - сообщил он. - Пора в постель. - Он бросил недокуренную сигару вниз, и она очертила в воздухе дымящуюся параболу. -Что вы принимаете, чтобы заснуть?

- Я превосходно сплю, - ответил Поль. - Только в поезде засыпаю с трудом.

- Рад за вас. Марго пьет веронал. А я не сплю уже больше года, и поэтому всегда рано ложусь. Если не спишь, длительный отдых совершенно необходим.

Ночью Поль - заложив закладкой "Золотую ветвь"[24]и выключив свет - думал о молодом человеке, покоящемся в темной комнате, лежащем, вытянув ноги, закрыв глаза и скрестив руки на груди. Ночь напролет шевелятся его мозги, собирают новые и новые мысли, распределяют их, как мед в сотах, по ячейкам и галереям. И воздух вокруг застаивается и делается затхлым, а мозги все шевелятся во тьме с той же монотонностью.

Марго Бест-Четвинд хочет выйти замуж за Отто Силена... Где-то в другом крыле этого фантастического дома ее нежное прохладное тело застыло под тонкой простыней в наркотическом забытьи. А за оградой парка спят тысячи других - и среди них Артур Поттс, мистер Прендергаст и начальник станции Лланаба... Вскоре Поль уснул. Внизу Питер Бест-Четвинд выпил стаканчик бренди с содовой и перевернул страницу Хевлока Эллиса[25]- его самой любимой книжки, если, конечно, не считать "Ветра в ивах"[26].

Взвилась алюминиевая штора - солнце засияло сквозь кварцевые стекла, наполняя комнату благодатным светом. В Королевском Четверге занимался новый день.

Из окна ванной Поль смотрел на террасу. Дерюгу сняли, открыв незаконченный мозаичный пол, серебряный с алым. Профессор Силен, справляясь с чертежом, руководил работой двух мастеров.

Прибывали все новые гости, но миссис Бест-Четвинд не выходила из своей комнаты, предоставив Питеру принимать их, по возможности любезно. Поль так и не запомнил, кого как зовут: он даже не мог понять, сколько их понаехало. Гостей, скорее всего, было человек восемь-девять, но они были одеты как близнецы и все говорили на один лад. Вдобавок, к столу они выходили весьма неаккуратно, так что, может, их было больше, а может, и меньше.