Книга След «черной вдовы» - Фридрих Незнанский

Однако слишком напористый и решительный вид посетителей заставлял Игоря Борисовича нервничать. Он не знал, что им известно, и боялся неожиданностей.

А Филипп внимательно наблюдал, как непроизволь­но меняется выражение лица следователя, вынужден­ного выслушивать сухие и внешне вроде бы коррект­ные, но на самом деле чрезвычайно обидные пассажи «важняка» из Генеральной прокуратуры Рюрика Ни­колаевича Елагина — человека педантичного и въед­ливого в отличие от темпераментного Курбатова, ко­торый молчал и лишь яростно посверкивал глазами. Такая вот впечатляющая картинка. И когда Рюрик сде­лал логический вывод о том, что никуда, по всей види­мости, Волкова из Москвы не уезжала, Филипп заме­тил, как напрягся Нехорошев, и, грозно уставившись на сникшего следователя, неожиданно для всех выпа­лил:

— Признавайся, засранец ты этакий, куда девку спрятал?

Нехорошев даже побелел от ярости. Но Филя, не обращая внимания, продолжил:

— Ладно, за «засранца» я извиняюсь. В конце кон­цов, ты же хотел ее от бандитов спасти, так? Отвечай! А то хуже будет! Хотел?

И Нехорошев вдруг словно обмяк. Вытер дрогнув­шей рукой вспотевший лоб и ссутулился.

— Хотел... Они ее не оставили бы в живых.

— Кто — они?! — Давить так давить, решил Филя.

— Убийцы... киллеры...

— Да это понятно, что не старушка тетушка. Ну спрятал, и правильно сделал, — уже спокойно закон­чил Филя. — А ее, кстати, никто у тебя отнимать и не собирается. Пусть даст показания и прячется себе даль­ше. Верно, мужики? — Филя победным взглядом огля­дел «важняков».

— В общем, да, — ухмыльнулся Саша Курбатов и поощрительно хлопнул Нехорошева по плечу. — А я хотел тебе яйца оторвать, понял теперь, чего ты избе­жал? Вот и благодари Филиппа... Ладно, как ты счита­ешь, Рюрик, беседу нашу, — он кивнул на Игоря, — на прокурорский уровень выносить не будем?

-Ну а зачем? — без тени юмора ответил Елагин. — Если Игорь Борисович уже взвалил на свои плечи тяж­кую ношу обеспечения безопасности свидетельницы, пусть себе и дальше ее тянет. Да и нам раскрывать мес­то ее нынешнего обитания тоже ни к чему. Я правиль­но понимаю проблему?

Курбатов захохотал, почти заржал, как жизнерадо­стный жеребчик при виде кобылы.

— Правильно! — весело и нагло поддержал его Филипп. —Это ты верно подметил! Раз уж взялся, пусть сам и тянет, а мы ему мешать не будем. Но только пос­ле того, как Светлана Алексеевна ответит на наши воп­росы. Мы-то ведь ее ни в чем не обвиняем. Опять же и тетя волнуется. Есть возражения?

Нехорошев убито молчал, словно прощался навеки со своей синей птицей, со своей едва не сбывшейся меч­той.

— Возражений нет, — с удовольствием констатиро­вал Филя. — И чего, спрашивается, темнил, чудак... Ну что, мужики, тогда поехали?

Глава четвертая
ПОХИЩЕНИЕ

1

Виктор Петрович Гоголев, заместитель начальника ГУВД города Санкт-Петербурга, счел своим непрелож­ным долгом лично встретить на Московском вокзале прибывающего в город Константина Дмитриевича Меркулова, с которым благодаря стараниям своих дру­зей — Турецкого и Грязнова был давно и хорошо зна­ком лично. Но он не думал, что заместителя Генераль­ного прокурора будут также встречать у вагона «Крас­ной стрелы» все руководители питерских правоохрани­тельных и силовых структур — от УФСБ до собствен­ного начальника. Странно, что тот не сказал. Все — через задницу... Прямо демонстрация верноподданни­ческих чувств! Будто приезд Меркулова для них для всех невесть какое значительное событие!

Но и другая мысль сверлила голову. Значит, все-таки тому инциденту на Петергофском шоссе наверху нео­жиданно придали более чем серьезное значение? И дей­ствительно готовы в совершенно необъяснимом само­убийственном поступке неизвестной дуры, фанатки, обрядившейся в милицейскую робу и спрятавшей у себя на пузе полкило тротила с болтами и гайками, что пред­ставляет собой опасность для кого угодно, но только не для бронированного лимузина, увидеть террористи­ческий акт глобального масштаба? Ну да, как же, од­ним, понимаешь, махом убрать двух президентов веду­щих мировых держав, так, что ли?

Сам Виктор Петрович так не считал. Он был уве­рен, что действовали либо совсем неопытные террори­сты (если таковые и правда бывают), либо смертница, не зная о том, выполняла четко поставленную кем-то задачу — просто напугать. И, похоже, что «испуг» сработал-таки. Значит, тут не террористы, а кто-то дру­гой, о ком кое-кому известно, но, видимо, пока об этом инкогнито нежелательно информировать даже право­охранительные органы. Ну прямо песня: «Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет...» А они, то есть органы, пусть себе пока побегают.

Это примерно как в том случае, когда хозяин дела­ет вид, будто бросает палку с берега в реку, и посылает собаку искать ее, та плавает, «апорта», конечно, не на­ходит и без конца оглядывается на хозяина: «В чем дело?» — а тот поощряет: «Ищи, ищи!» — а сам палку- то прячет у себя за спиной. Что-нибудь, видимо, в этом роде. Потому что версия с террористами не очень про­ходит даже хотя бы по той причине, что они, если не полные идиоты, наверняка поставили бы на выезде к Петергофскому шоссе наблюдателя, который и сооб­щил бы исполнителям, по какой дороге поехал именно президент, а не автомобиль-двойник.

Либо, что совсем уже вряд ли, действовала маньяч­ка-одиночка — кем-то и на что-то крепко обиженная тетка. Что ж, и такое, помнится, бывало...

Но приезд самого Меркулова указывал на то, что питерцы, надо понимать, пока не справились с задани­ем президента — выяснить, кто организатор теракта и откуда, из какой трубы, дым, как любит повторять Саня Турецкий. Странно, что его не прислали, обычно вся­кого рода бяки почему-то руководство поручает имен­но ему...

Между тем появление Гоголева на перроне не оста­лось незамеченным среди встречающих высоких чинов. Обернулся и его начальник Алексей Сергеевич Громов, сделал удивленные глаза, но акцентировать свое отно­шение не стал, первым протянул руку

— Чего ж не сказал? — спросил обычным своим гру­боватым тоном. — Вместе б и подъехали.

— Ребята из Москвы слишком поздно позвонили, это их, так сказать, личная просьба. Я и не стал вчера будить. А сейчас — прямо из дому. — Гоголев кивнул одному, другому, пожал пару протянутых рук и, скло­нившись к невысокому своему начальнику, спросил тихо и с шутливой улыбкой, но так, чтоб слышали все, кто стояли рядом: — А чего, собрание, что ли, будет? Или другие планы? — чем немедленно вызвал скепти­ческие ухмылки.

А начальник УФСБ лишь махнул ладонью, мол, чего с него взять, этого бывшего сыщика? Громов же посчи­тал необходимым разъяснить смысл жеста чекиста не­понятливому своему заму:

— Меркулов едет не сам по себе, его лично прези­дент сюда направил, вот в чем дело. Уровень, ты хотя бы это понимаешь?

— Да чего ему понимать-то? — изволил наконец усмехнуться чекист. — Они ж с Константином Дмит­риевичем — старые приятели, ему-то чего?