Книга Затянувшееся послесловие - Чингиз Абдуллаев

– Мы его ищем уже несколько часов, – доложил посол, – послали к нему людей домой, поехали в его загородный дом, пытаемся связаться по мобильным телефонам с ним и его супругой. Но оба телефона отключены, а дома и за городом их нет. Сегодня суббота, и формально я не имею права требовать от них быть на работе. Но по нашим инструкциям он обязан информировать меня, если покидает Париж или куда-то отправляется. Он человек дисциплинированный, и даже если не сумел предупредить меня перед выездом, то обязательно перезвонит вечером, чтобы хотя бы сообщить, где он находится.

– Надеюсь, что сообщит, – вежливо согласился Дронго, – но учтите, что у меня мало времени. Завтра утром я улетаю, а господин Субботин нужен мне именно сегодня.

– Мы его обязательно найдем, – проникновенным голосом заверил посол. – Сейчас наши сотрудники пытаются связаться с их родственниками в Москве, чтобы узнать номер мобильного телефона их сына, который знают его бабушка и дедушка. Очень скоро мы будем знать и этот номер телефона. Не может быть, чтобы сразу все три телефона вышли из строя. Так не бывает.

– Не бывает, – согласился Дронго. – В таком случае я буду ждать.

– Обязательно, – заверил его посол, – я вам лично перезвоню.

Теперь он действительно будет делать все от него зависящее, чтобы найти Субботина, подумал Дронго и в очередной раз позвонил Горчилину.

– Я нашел вашего убийцу в Баку и даже с ним разговаривал, – сообщил он бизнесмену.

– Как это разговаривали? – изумился Горчилин. – И он с вами говорил?

– На очень хорошем русском языке. Поэтому у меня к вам несколько вопросов. Как разговаривал Саламбек? Он хорошо говорил по-русски?

– Да, очень хорошо. Но с явным акцентом. Как будто немного глотал слова. Такой чеченский акцент.

– Этот говорил не глотая слова, как будто родом из Орла или Смоленска.

– У нас только в Витебске был Феликс Гордицкий. Но он погиб вместе со своим водителем.

– Да, это я помню. А как говорит Субботин? Он ведь знает иностранные языки?

– Конечно, знает, он же дипломат. Но по-русски он говорит нормально. Как и все мы. Хотя нет. Сразу чувствуется, что он дипломат. Правильный подбор слов, нужные окончания, верно расставленные ударения. Он говорит очень хорошо.

– И он родом из Курска. Вы так говорили мне?

– Все правильно.

– А сегодня российский посол сказал мне, что его родители живут в Москве.

– Не его, а ее, – пояснил Горчилин. – Он женат на москвичке, и ее родители действительно живут в Москве.

– Он куда-то исчез, и его не могут найти. Оба мобильных телефона – его и жены – отключены. А домашний не отвечает. Посол отправлял людей в их загородный дом, там тоже никого нет. Вы не знаете, куда мог исчезнуть Субботин?

– Нет, не знаю, – ответил Горчилин. – Как это исчез? Он же дипломат, обязан сообщать, где именно он находится.

– Представьте себе, что не сообщил. И теперь его ищут по всему Парижу. Раньше подобное с ним происходило?

– Нет, никогда. Иначе он бы просто не сделал такую карьеру.

– Это я тоже понимаю. Но пока его не могут найти. К тому же убийца сказал мне, что я все равно опоздал.

– В каком смысле?

– Это я хотел выяснить у вас.

– Ничего не понимаю. А почему убийца с вами разговаривал? И почему вы думаете, что это не Саламбек?

– Я знаю, как чеченцы говорят по-русски, и почти безошибочно могу узнать их по говору. Но этот был явно не чеченец. Скорее русский с юга – например, из Курска или Курской области.

– Вы думаете, что это Субботин все организовал? – изумился Горчилин. – Вы вообще в своем уме?

– Я этого не утверждаю. Но в Курске могли остаться его родные, близкие, друзья. Кто-то из них мог затаить обиду на своего земляка или родственника.

– У него была старшая сестра. Она сейчас живет где-то на Дальнем Востоке, у нее муж работает метеорологом. И они уехали с двумя детьми на Дальний Восток. В Курске у него остались мама и тетка. Но они уже пожилые. Я точно знаю, так как был у них в гостях. Больше там никого нет.

– Тогда все понятно. Ладно, будем ждать. И никуда не выходите. Ни в коем случае. Это дело оказалось гораздо более запутанным, чем я мог себе предположить. В любом случае запишите, что убийца пока действует под именем ливанского бизнесмена Тауфика Сабри. И если даже услышите это имя, сразу перезвоните ко мне. Вы все поняли?

– Конечно. Можете не беспокоиться. Я не подпущу человека с таким именем к себе и на пушечный выстрел. Может, он все-таки пуштун из Афганистана?

– Пуштун никогда не научится так говорить по-русски, – возразил Дронго. – И откуда у обычного пуштуна деньги и знание английского языка? Хотя он и говорит с заметным акцентом.

– Не понимаю, откуда взялся этот человек.

– Мы его все равно разоблачим. Он, конечно, очень умелый и изворотливый, к тому же с отменной интуицией. Но самоуверенность может его подвести. Посмотрим, чем все это закончится.

– Я вам полностью доверяю, – заявил Горчилин.

Дронго хотел сказать, что тоже доверяет Горчилину, но вместо этого попрощался и положил телефон на столик. Интересно, как отсюда добраться в Витебск? Наверное, нужно лететь в Минск, а оттуда на поезде ехать в Витебск. И обязательно уточнить все детали произошедшего убийства. Если, конечно, он успеет найти до своего отъезда Субботина и предупредить его о грозящей ему опасности.

Итак, в живых остались трое, если не считать Саламбека. И на всех троих объявлена охота. Так. Вернемся к самому началу. Их было восемь человек. Якубова и Шевченко убили на месте. Труп Якубова они смогли вытащить, Шевченко подорвал себя гранатами и разнес в клочья свое тело и тела нападавших душманов. Горчилин своими глазами видел оторванную ногу несчастного парня. Эти двое отпадают. Остаются шестеро. Двоих убили уже в наше время. Тоже вычеркиваем – Эльгаров и Гордицкий. Кто остается? Опять четверо, если считать вместе с чеченцем. Без него – трое. И никто из них не может быть убийцей. Это исключено. Тогда Саламбек? Тоже не похоже. Он дважды был на войне уже после Афганистана. Понимает, как это страшно: кровь, грязь, убийства, насилие… Зачем? Убийца четко ответил: узнаешь ответ на этот вопрос – поймешь, кто скрывается под маской ливанского бизнесмена. Хотя прошло уже больше двадцати лет, но раны еще кровоточат.

Раздался телефонный звонок. Дронго взглянул на дисплей. Это была Тамара.

– Хотела сообщить тебе радостную весть, – быстро сказала она. – Дело в том, что мы вышли на отель, где он останавливался, и нашли номер, который он сдал и где еще не успели провести уборку. В общем, нам повезло: нашли его тапочки и несколько волосков на подушке, даже отпечатки пальцев. Сейчас пытаемся все идентифицировать. Если это Саламбек Музаев, мы его сразу вычислим. Но у нас нет отпечатков пальцев этого чеченца. Нужно будет послать запрос в Россию, а наши этого сделать не могут – сам понимаешь, какие у нас сейчас отношения с Москвой. Поэтому наши эксперты предлагают следующее. Мы завтра все исследуем и пошлем сразу тебе и его возможные отпечатки пальцев, и расшифрованный код ДНК, если мы сумеем к тому времени все расшифровать. Но к нам сейчас поступила очень хорошая техника, и думаю, что все будет в порядке. А ты потом перешли эти данные в Москву по своим каналам, и там смогут все сличить.